и убьёт.
«Бах!» — от выстрела в голову Халтурин умер на месте.
— От трупа избавиться. Кто за него ещё может мстить?
— Судья Посудин, а также его многочисленная родня.
— Так, с Посудиным и другими судьями разберёмся. С семьёй тоже. А пока — где можно достать топливо для реактора?
— Последняя фабрика, — начал Трифонов, — закрыта лет десять назад за нерентабельностью.
— Серьёзно?! — моему удивлению не было предела. — Это же каким нужно быть, чтобы так выстрелить себе в ногу!
В рубке повисло молчание. Тут хоть молчи, хоть говори, но что-то делать надо, чтобы спасти город от гибели. Оперативники службы безопасности унесли тело Халтурина.
— У нас есть пилоты, которые могут управлять городом?
— Нет, — ответил Геннадий
— То есть? — меня этот город не перестаёт удивлять.
— Лет десять назад умер Михаил Михайлович Костюков. Он был последним пилотом, который умел этой громадиной рулить.
— И что? Больше никого не обучали?
— Нет.
— Говорил я предкам — валить надо отсюда! — начал Трифонов.
— Игорь, помолчи, — вежливо попросил его я.
— А что? — начал распаляться он.
— Думать мешаешь.
Он заткнулся. А я стоял, и думал — как выкручиваться теперь? И, какие бы варианты мне в голову не приходили, единственный нормальный был только один:
— Геннадий, у вас есть возможность с одним из ваших подчинённых связаться прямо сейчас?
— Да. Что передать?
— Пусть приведёт пилотов джета.
— Какого — вашего? Или общественного?
— Обоих.
— Понял!
Далее он пробубнил в радиостанцию, расположенную в наручных часах, и через пятнадцать минут в рубке стало на пять человек больше. Оперативники ушли, пилоты же осмотрелись, подошли к штурвалам, глянули на приборы.
— Так, граждане пилоты, осилите посадку?
— Да в принципе можно, — начал пилот джета рода. — Я когда-то переправлял город на другую высоту или направление, чтобы с другим городом не столкнуться.
— Понятно. Ванькин…
— Я Панькин! — возмутился он.
— Панькин?
— Так точно, — ответил Геннадий.
— В общем так: отвечаешь за город жизнью. Игорь!
— Да, Олег Сергеевич?
— Совместно с ними подготовь город к посадке. Проверьте каждую систему!
— Хорошо, — ответил он, а затем: — А если запчастей не будет?
— Сделайте так, чтобы на один раз хватило.
— Понял, сделаем!
***
Так меня предупредили о родственных связях Халтурина с судьями, то теперь пора протрясти тех, кто сеет справедливость. Иначе смысла в революции нет. Хотел ли я её устраивать? Нет, мне навязали. Хотя кому я вру? Мне не дали бы жить спокойно, это было понятно ещё с того момента, когда меня хотели убить на арене. Поэтому Геннадий предоставил мне все дела, которые были за последние пару лет.
— Олег Сергеевич, — обратился ко мне через интерком пилот гражданского джета, — диспетчер не даёт разрешение на взлёт. Говорит, приказа снимать осаду города никто не отменял. Разрешаете?
— Пока нет. Надо решить, что с внутренними противниками делать.
— То есть? — совсем не понял пилот.
Я его отключил и затем отдал приказ на полное блокирование шлюза. Далее со службой безопасности мы прибыли к порту, и уже оттуда пришли к джету. Который, как и ожидалось, был закрыт.
— Открывай, — говорю пилоту.
Однако вместо этого он выставил переговорщик:
— Говорит Посудин! Или вы выпускаете джет в Лондон, или я буду убивать по одному!
Ну что же, захват джета мы уже обсудили с Геннадием. На что он сказал, что силами службы безопасности это не удастся устранить. Поэтому пришлось привлечь службу безопасности города, у которых есть специальная группа на этот случай. И сейчас как раз их выход. А я же пока отвлеку его, и попробую выиграть для них время.
— Василий Тихонович, не берите грех на душу! Ведь ваша основная проблема — я. Это я убил Халтурина. А они-то тут причём?
— Заткнись, щенок! Или ты сейчас нас всех отсюда выпустишь, или эти тридцать смертей на твоей совести!
— Василий Тихонович! Давайте вы выйдете, и мы поговорим вами как нормальные люди.
— Да?! Нормальные??? За что ты убил Витю?
— Нечего было хамить и строить против меня козни!
В этот момент спец отряд службы безопасности города наконец-то попал на борт. Переговорник в руках пилота еще сначала говорил мне, а потом заткнулся. Через пару секунд начал открываться посадочный люк. Из него вывели пытающегося сопротивляться человека.
— Итак, Василий Тихонович, я вас просил не брать грех на душу, вышли бы и поговорили, как нормальные люди.
— И что теперь? Убьёшь меня?
— Для начала разъясню в чём я вас обвиняю.
— Ты не посмеешь! Я судья! Я выше закона!
— Хорошо, начнём с этого: превышение должностных полномочий. Благодаря вам именно ваш ненаглядный Витя Халтурин и решил, что ему можно всё. Мне уже доложили о его тёмных делишках, которые шли во вред городу.
Далее были перечислены все его дела, в которых они оба фигурировали. Далее прошёлся по всем тем людям, которые имели родственные отношения с ними.
— Тут на лицо незаконная попытка смены власти. А ещё и вдогонку попытка угнать джет. Налицо действия, которые могут привести город к гибели. Что скажете в своё оправдание?
Посудин молчал, но выражение его лица давало чёткое понимание об активном несогласии с моей позицией.
— Ну что же, по совокупности предъявленных обвинений, которые имеют подтверждение, вы приговариваетесь к смерти.
После чего ему выстрелили в голову. Посудин упал, его труп унесли на носилках.
— Остальных пассажиров проверили?
— Их там нет.
— То есть?
— Их там изначально не было.
— Ну что ж, он блефовал. И его блеф не прокатил.
***
Подготовка к посадке города шла полным ходом. Пришлось привлечь вообще всех техников, которые были, в том числе и пенсионеров. И вроде всё шло нормально, когда Игорь Трифонов позвонил мне:
— Есть разговор, срочный! Подойдите, пожалуйста, в рубку.
Хм, всё настолько серьёзно? Ладно. Дежурный мобиль быстро доставил меня на место. Быстро поднялся наверх, и увидел Игоря. Он был встревожен.
— Что не так?
— Топливо, кажется, воруют.
— Чего? — вот это новость!
— Вчера ещё было нормальное количество. А сегодня осталось на два дня!
— Кому оно понадобилось?
— Ха! Вот прямо так и сказал!
Тут дополнительно мой мобильный интерком зазвонил.
