эти существа разумны, убеждён в этом!
— Ну ты, дружка, загнул! — громко хохотнул Яромир. — На мой взгляд, общее у нас только одно — то, что мы друг друга с цыплятами путаем… Может, зажарим нашего сегодняшнего птенчика? — весело хмыкнул он, с хитрецой взглянув на враз помрачневшего Ратибора. — Мясцо-то у него, поди, нежнейшее…
— Забудь, приятель… — насупился рыжеволосый здоровяк.
— Да я так, поинтересоваться просто…
— Я не понял, так ты считаешь, что нам надо было у этих волосатых образин, что ль, разрешения спрашивать? — перебил своего воеводу Святослав. — Или Огнеславу с компанией? Ну, по поводу постройки на их территории поселения?.. — князь, недоверчиво прищурившись, в упор смотрел на Ратибора.
— Собственно говоря, а почему бы и нет? — нисколько не смутился рыжебородый богатырь. — К тебе бы без спроса пришли в дом, положили ноги на стол, стали бы есть твою пищу, пить твою воду без твоего на то высочайшего дозволения… Словом, начали бы бесцеремонно хозяйничать, словно не ты тут властвуешь, в своих хоромах, а пришлые чужеземцы… Тебе бы понравилось такое поведение чужаков, а, Свят?
— Пожалуй, что нет, — задумчиво пробормотал государь в ответ.
— Ну вот и им явно пришлось не по нраву, как тут Огнеслав разошёлся, в их охотничьих угодьях…
— Да, но они нас едят!.. — не унимался Емельян, уговоривший уже один кувшинчик и споро принявшись за второй.
— Да что ты заладил одно и то же! — нетерпеливо отмахнулся от княжьего племяша Ратибор, как от назойливой мухи. — Медведи тоже нас жрут, аж урчат от удовольствия! Впрочем, как и мы их вкушаем с не меньшим аппетитом…
— А зачем ты этого мелкого йотунишку притащил к нам? — поднял вопросительно левую бровь Святослав.
— Оставлять его нельзя было, шум бы поднял мгновенно, — пожал плечами Ратибор. — А зарубить мальца — рука не поднялась, — несколько смущённо пробурчал он под конец.
— Ты смотри-ка, — фыркнул удивлённо Мирослав, — как врагов пачками складывать, так он тут как тут, а как малого турса пополам развалить, так слабину дал! Ты ещё бы слезу пустил, что ль, по его убитой матушке…
— А в ухо за такие речи? — сухо поинтересовался Ратибор.
— Благодарю за столь интересное предложение, но я вынужден отказаться. Чего-то не хочется… — Мирослав понял, что немного перегнул палку.
— То-то же… — Ратибор сердито замолчал.
— Ну а что теперь делать-то будем с ним? — Яромир прервал наступившую неловкую тишину и вопросительно уставился на приятелей.
— Отдайте его мне, — попросил Добролюб. — Я его приручу! Будет мне питомцем домашним!
— А что, это, ик, — отличная идея! — воскликнул Емельян. Хмельные пары уже вовсю кружили в его ветреной голове. — Назовём его Снежок, сварганим ему ошейник и будем выгуливать на верёвке…
— Да уж, мысля — просто отпад, — неодобрительно бросил Яромир. — А вы уверены, что он вас не порвёт на куски, когда вымахает? А заодно и всех в округе? Забудьте про это!
— А может, его в клетку посадить да показывать людям за деньги? — задумчиво прокряхтел Святослав. — Выставим, вон, на центральной площади Мирграда. Станет местной знаменитостью, это без вариантов… Ну и доход хороший приносить будет, это уж точно!
— Башку ему надо отрубить и на кол насадить, — буркнул угрюмо Мирослав, не обращая внимания на мрачный взгляд Ратибора. — Сколько эти твари наших положили, а⁈
Повисла минутная пауза. Все вспомнили про павших братьев. Про Белогора…
— Что думаешь, Рат? — Святослав прервал затянувшееся молчание. — Все высказались, молви и ты своё мнение. Твой же пленник, как-никак!..
— Его надо отпустить! — с секунду-другую подумав, выпалил рыжий великан.
— Чт-о-о-о⁈ — сидевшие за столом разинули от удивления рты.
— Ты это серьёзно сейчас? — Мирослав непонимающе смотрел на Ратибора. — Ты меня слышал⁈ Сколько они наших бойцов заломали…
— У меня со слухом всё в порядке, Мир! — перебил его рыжебородый богатырь, стукнув своим пудовым кулаком по столу и чуть не развалив его при этом. — Да только я с детьми не воюю!
— Он не ребёнок, Рат! Он зверёныш! И когда он вырастет…
— Вот когда вырастет, тогда и потягаемся, коль судьба нас по новой сведёт! — прорычал упрямо Ратибор. — Но убивать его сейчас или в клетке всю жизнь держать — это подлость! Мне совесть моя так говорит!
— А когда он вымахает и начнёт честной люд почём зря в капусту крошить, что тебе совесть твоя скажет, а⁈ — Мирослав не унимался.
— Нечего лезть к ним, — рыкнул сурово Ратибор, — и никто не пострадает! Нам что, своих земель мало⁈ Они жили тут тысячелетиями и никого не трогали, пока люди не вторглись в их владения! Да мы так же поступаем со всеми чужаками, кто приходит к нам без приглашения! И это правильно! Ибо нечего со своей корзинкой на чужое болото за ягодами хаживать…
— Всё, закончили спор! — Святослав хлопнул ладонью по столу. — Я услышал вас всех! Буду думать. А пока хватит о делах; первый раз в жизни я вижу, что вы ругаетесь меж собой! — князь встал и с осуждением посмотрел на насупившихся Мирослава с Ратибором. — Пожмите руки друг другу! Нашли, тоже мне, из-за чего лаяться… Я же на боковую, время уже за полночь. Завтра позыркаем на вашего зверёныша и решим окончательно этот вопрос… Бывайте, други мои! — и самодержец, слегка прихрамывая, в сопровождении Яромира, опять взвалившего на себя обязанности телохранителя, и Добролюба, также отправившегося в свою избушку, побрёл к выходу из таверны. Народ в трактире тоже стал постепенно рассасываться, потихоньку разбредаясь по домам.
— Ну-с, ещё настоечки кедровой хлопну сейчас, и можно в нашу берлогу намыливаться, — громко рыгнув, прервал царящее за столом молчание Емельян. После того как княжий племяш уговорил в одну рожу оба кувшина с вином, его явно тянуло продолжить хмельные возлияния и дальше.
— Я тебя сейчас сам хлопну, — пробурчал мрачно Ратибор. — Так хлопну, что и Добролюб не откачает… Опять дышать всю ночь твоими вонючими выхлопами, Емеля? Совесть имей, ты в избе не один живёшь!
— Прости, Ратиборушка, — смущённо просипел тот, — душа просит… Пойдёмте, кстати, взглянем на вашего пленника, а⁈ Мы ведь совсем
