ожидал.
У Ская тоже было много дел: в загоне ждал голодный Драг, да и в ангаре с полночниками требовались свободные руки. Хотя не столько свободные, сколько умеющие держать молоток и гвоздь. И все равно он терпеливо стоял у выхода из лазарета, зная, что не сможет уснуть сегодня, не поговорив с Изабель.
Все два дня, что девушка провела у целителей, Скай не находил себе места. Он и не знал, что можно переживать за кого-то так сильно. И что собственная совесть может грызть яростнее стаи голодных волков.
Он чувствовал себя круглым дураком. Он должен был сам рассказать ей про этот дурацкий спор. Признаться, как только понял, что все зашло слишком далеко. Хотя… возможно, он и понял-то это только сейчас…
И костерил себя самыми обидными словами. Думал, как бы все могло бы сложиться, если бы они не поругались, если бы Изабель не сбежала, неизвестно зачем бросившись на крышу. Скай должен был защитить ее, уберечь от опасности. А вместо этого обидел. Все испортил. И не знал, как теперь вернуть обратно. Как собрать разлетевшиеся по кускам осколки чувств. Ведь разрушенное доверие не починить молотком и парой железных гвоздей…
Изабель вышла от лекарей, когда на улице уже заметно стемнело. И Монтего еще раз мысленно ругнулся на Шейна, который и не подумал о том, что ходить по территории академии после заката может быть опасно. Ведь убийцу Эбигейл Нортон так и не нашли…
– Изабель! – окликнул Скай.
Девушка шла в задумчивости и не сразу его увидела. А когда заметила, еле заметно напряглась.
– Все хорошо? – спросил Монтего и прислушался к ее эмоциям. Ему до зубовного скрежета не нравились ни ее задумчивость, ни настороженность.
– Да, все хорошо. Тебе не следовало меня ждать, – последнее прозвучало с явным укором.
– Я не ждал тебя. Я приходил за зельем для чащобника, – соврал Скай и в подтверждение достал из внутреннего кармана остатки лекарства от отравлений. Бутылек лежал там с тех самых пор, как Изабель впервые отравилась парами черной плесени.
Увидев пузырек, девушка расслабилась. Поверила. И напряжение сразу спало, уступив место холодному равнодушию. И немного – любопытству.
– А что с чащобником? – поинтересовалась она. – Это тот самый, что напал на академию? Он болен?
– Да, тот самый. Он остался внутри барьера, и теперь надо с ним что-то делать.
– Ох…
Девушку охватили переживания. И от Ская не скрылся острый укол вины, который она испытала. Интересно, и за что она винит себя? За то, что создала купол и защитила всю академию? Вот же глупая…
Впрочем, Изабель вечно переживала за всех вокруг. За всех, кроме себя.
– Почему Шейн тебя не дождался? – это вырвалось как-то само собой. Хотя меньше всего сейчас Скай желал обсуждать лорда.
– Я попросила не ждать.
– Зря. Тебе не стоит ходить в одиночку. Особенно после заката солнца, – наставительно проговорил Монтего и вновь покосился на девушку, улавливая малейшие ее реакции. – Барьер защищает нас от опасных бестиаллий. Но преступника так и не нашли, ты же знаешь.
– Да, ты прав, – тут же спохватилась она. Значит, помнила. И об убийстве, и о введенном в Маджериуме комендантском часе. – Не думала, что задержусь у целителей надолго. Так рано стемнело.
– Не делай так больше.
Хотелось сказать много чего еще. Отчитать ее не самыми приятными словами, чтобы в хорошенькой головке хоть что-то отложилось. Нельзя же быть такой беспечной, право слово!
Но Скай сдержался. Сейчас следовало действовать осторожно, прощупать почву. А лишняя ругань, пусть и заслуженная, этому явно не способствовала.
– Идем. Я провожу.
Изабель послушно кивнула, и они пошли по парковой дорожке. Во внутреннем дворике между корпусов почти никого не было. С недавних пор студенты избегали темноты. А теперь дело усугублялось еще и воющими тварями, которые с наступление сумерек остервенело скреблись о прозрачную преграду, таранили шипастыми боками и рогатыми головами.
Стоило об этом подумать, как неподалеку раздался протяжный вой волколака.
Изабель испуганно вздрогнула и шарахнулась в сторону, практически налетев на Ская.
– Тихо-тихо. Не пугайся. – Он не удержался и мягко обнял ее за плечи.
И в тот же момент почувствовал, как нестерпимо сильно хочется большего. Прижаться всем телом. Зарыться пальцами в шелковистые тяжелые волосы. Выдохнуть на ухо, как сильно он скучал, как волновался за нее.
Но толстая корка отчужденности, сковавшая эмоции девушки, не давала решиться на большее. Не позволяла рискнуть – вдруг сделает еще хуже?
– Они не прорвутся, не бойся.
– Я не боюсь, – уверила Изабель, хотя на самом деле чувствовала прямо противоположное. – Идем скорее.
Девушка резко выпуталась из его объятий и припустила вперед, готовая в любой момент сорваться на бег.
– Стой-стой, подожди! – Скай догнал ее в несколько широких шагов. Интуитивно схватил за локоть и удостоился возмущенного взгляда. Пришлось тут же убрать руку.
Изабель отчего-то остро реагировала на его прикосновения. Даже столь мимолетные и незначительные. И это Монтего тоже не нравилось…
– Ты злишься? – спросил он прямо, не придумав ничего лучше.
Им нужно было поговорить. Обсудить случившееся. И, наверное, стоило… извиниться?
Спор, конечно, был глупостью. Шалостью. Скай никогда бы и не подумал извиняться за подобное. Было и прошло. Но он чувствовал все ее эмоции в тот момент. И они не давали ему покоя.
То, как Изабель отреагировала на все это… Скай никогда не ощущал от другого человека одновременно столько боли, отчаяния и безысходности. Крушения надежд.
Он и не предполагал, что Изабель может так остро отреагировать на такую пустяковую вещь, как спор. Она всегда придавала гораздо большее значение вещам, на которые, казалось бы, и внимания обращать не стоит.
И нет, он не чувствовал своей вины за то глупое пари. В конце концов, он не сделал ничего ради него. Но он чувствовал свою вину за то, что сделал Изабель больно.
– Нет. С чего мне злиться?
И правда, злости не было. Лишь мимолетное возмущение, схлынувшее так же быстро, как появилось.
– Я не про сейчас. Я про… спор. – Другого момента поговорить наедине могло и не представиться, так что Монтего пошел ва-банк. – Я не хотел тебя обижать. Ты злишься на меня?
– Что? Какой спор? – Изабель посмотрела непонимающе, и под ложечкой противно засосало, подтверждая худшие опасения Ская.
– Ты не помнишь? Мы с Шейном поспорили… – И вдохнув, словно перед прыжком в воду, закончил: – На тебя.
Изабель замерла. Уставилась на него широко распахнутыми глазами, будто не веря. А потом… моргнула, и взгляд ее затуманился. Теперь она смотрела не на Ская, а куда-то мимо него. Меж бровей залегла напряженная складка. Легран нахмурилась, поджала губы, сосредоточенно о чем-то раздумывая. И вдруг резко вскинулась.
– Вы поспорили… Вы… – Она глотнула ртом воздух, словно его катастрофически не хватало. – Да как ты?.. Как вы могли?!
Изабель резко подалась вперед и стукнула его ладонями в грудь. Толкнула раз, второй, собиралась и третий, но вдруг силы резко покинули
