своё ядро метать со своей головой в собственной заднице! Уяснила⁈
— Дааа… — Алиса явно хотела бы ответить «как надо», но уже боялась.
— Вот и отлично! — довольный, снял Покров и вернулся к своей кровати.
Снял покрывало, показательно стряхнул крошки Алисе под ноги, снова постелил. Глянул на Катю, та показала мне два кулака с поднятыми большими пальцами вверх.
Ха! Даже как-то на душе полегчало! Всё таки свои интересы надо отстаивать и точка!
Глава 34
— Све-та, Све-та! — кричали с трибун участницы Клуба Разбитых Сердец, подбадривая меня. Они были громкие и красивые, что не могло не радовать!
Но всё равно слабовато помогало. А что? Да, я волновался! Вокруг бассейна, на трибунах, были сотни зрителей и других участников заплывов, а я лежал на одном из помостов (или как они называются), с которых надо было прыгать в бассейн, и нервничал. А вдруг напортачу? Вот хвост судорогой сведёт от волнения и всё, пеки пирожки на поминки! Или окажется среди участников заплыва какой-нибудь неизвестный ранее гений и обгонит без шансов. Обидно будет!
Я нервно подёрнул лямку купальника, который прикрывал мою отсутствующую грудь, оглянулся на тренера, что должен был скомандовать начало заплыва. Он чего-то медлил, болтая с судьями. О, отболтался, идёт на своё место!
— И… начали! — став на место, махнул рукой тренер.
Мы разом сиганули в воду. Я вытянул руки вперёд, нырнул и сразу активно заработал хвостом. Выплыл на поверхность, стал работать руками, несясь вперёд. Вода забрызгала очки, видимость нулевая, есть ли кто-то впереди меня? Надо быстрее и быстрее!
Рука упёрлась в борт бассейна, я вынырнул, отфыркнулся и снял очки, глядя на других участников. Мде, что-то я перестарался. Другие едва ли добрались до середины бассейна, активно бултыхаясь в воде.
— Румянцева! Одиннадцать с половиной секунд! — радостно орал тренер, подбежав к моей позиции. — Да у тебя просто волшебная скорость! Ты точно волшебным допингом не пользовалась⁈
— Аркадий Степанович, уловители же стоят! Если бы воспользовалась — он бы завизжал!
— Молодец! Вылезай и обсыхай!
Подплыли остальные, тоже стали снимать очки, смотреть на свои результаты, что стали выводить на большой экран над бассейном. Я тоже посмотрел на своё первое место. А что, мне нравится!
— Света! — ко мне подошла Валерия, обняла, поздравляя с победой.
— Стой-стой, я же ещё мокрая!
— Да и ладно!
Морды у участников от других академий знатно перекосило. Ещё бы! Они уже отсоревновались, выбирая лучших из своих, но их результаты и рядом не стоял с моим. Да-да, для плавания хвост и третье лёгкое, держащее на воде, получше, чем ноги! Ну а финал будет завтра — и для вольного стиля, и для браса. Только уже понятно, что в вольном стиле им ничего не светит, если раньше они ещё могли рассчитывать на то, что я как-то хреново плаваю, то теперь уже всё!
На других длинах результаты были бы теми же. И на сотке, и на двухстах, и на четырёхстах, и на километре. Правда, там я уже не очень напрягался, плыл размеренно и неторопясь, так что таких скоростей не показывал. После каждого заплыва я злорадно смотрел на Устюгова и мило ему улыбался. Пусть бесится, сволочь расистская!
Отплававшись, переоделся и заполз на трибуну, к девушкам из Клуба, но теперь мы уже все болели за Валерию, которая плавала брасом. Увы, она показала себя неплохо, но ни на пятидесяти, ни на сотне ни на двухстах выиграть не смогла. Лучший результат был на сотне, где она пришла второй.
— Я же говорил! Говорил! — пылил Устюгов, когда мы все вечером собрались уточнить завтрашний финал. — Какой смысл соревноваться, если Румянцева нас всех обгонит⁈
— Устюгов, тебе-то какая забота⁈ — Сечина презрительно скривилась. — Ты-то в своих заплывах выше четвёртого места не приходил, тебе всё равно финал не светит!
— И что⁈ У меня сердце болит за свою команду!
— А мне кажется, не сердце болит, а анус раскаляется. — громким шепотом поделился своими мыслями с Лерой.
Та фыркнула, по сидящим и стоящим пловцам прошла волна улыбок и хмыканий. Только Устюговская команда осталась мрачной.
— Ну, это и правда не совсем справедливо. — буркнул капитан его команды. — Но что поделаешь, правил это не нарушает. Всё, что остаётся — выложиться завтра на полную.
— Ну и отлично! — Сечина хлопнула в ладоши, будто заканчивая этим все препирательства. — А теперь давайте уточним, кто и в какой последовательности будет завтра выступать.
Мы ещё посидели так минут сорок, обсуждая, но я в этом не участвовал. Моё дело — хвостом шевелить, а организуют пусть те, кому это нравится. Так что мы просто перешептывались с Лерой, обсуждая возможности разных пловцов.
В комнате меня ждала неожиданность. Катя сидела на кровати Алисы с ноутбуком на руках и в наушниках, а на её кровати валялась какая-то корова. На моей же лежало сразу двое — Алиса и ещё одна, габаритами не уступающая ей. Так, похоже, мой вчерашний урок не пошел ей впрок.
— Это кто такие? — сбросил рюкзачок, я остановился возле наших с Катей кроватей.
— Ой, Светка! — пьяненько икнула Алиса.
Блин, да они все трое под газом! Я сразу и не понял, что это за духан, давно этого амбре не ощущал, а теперь понятно. И возле кровати пустые банки из-под пива стоят. И лежат под кроватями.
— Эта маи падруги! — тем временем раскрывала передо мной тему Алиса. — Это Рожина Галя, а вон там, на Катькиной кровати, — Свиридова Таня!
— Здаров! — помахала ручкой размером с палку докторской колбасы Галя.
— Алиса, во-первых, бухай с подругами где-то в другом месте. А во-вторых, я тебе вчера говорила про лежание на наших постелях?
— О, девки, видели? Я же вам говорила! Эта сучка мне вчера то же самое задвигала! — махнула банкой пива Алиса, расплескав его на покрывало. — Слышь, Светка, ты меньше ори! Мы тут втроём! Так что облезешь! Пшла вон к Катьке! Прально⁈
— А то! — поддакнули ей подружки.
Боже, и ведь это дворянки, аристократия этого государства! Рыба гниёт с головы, как есть верно.
— Почему вы вообще пьёте? Вам же соревноваться! — вдруг вспомнилось.
— Да мы уже это… отсоревновались! Га-га-га! — заржала Таня, а за ней остальные двое.
— Отлично. — я сложил руки на груди и кивнул. — Тогда поднимайте свои зады с кроватей и валите куда-нибудь на улицу, проветриваться.
— Слышь, подруга, ты чо быкуешь⁈- возмутилась Галя. — Тут живёт Алиска, значит, и мы можем жить! Комната не твоя личная! Хочешь — вали сама, сучка чешуйчатая, а нам и тут хорошо!
— Точно, Галюха! — поддержала её Алиса, а Таня что-то промычала утвердительное.
— Света. Не трогай их. — послышался голос Кати. Видимо, эти три пьянчуги её уже покошмарили до моего прихода.
— Трогать? Я просто немного поучу их манерам!
— Бей её! — завизжала Алиса, поняв, к чему всё движется.
Три туши вскочили и ринулись на меня, пьяно, но неудержимо, как стадо носорогов. Они даже использовали Элементарные Щиты, чтоб сдавить меня ими! Слабенькие, на мой взгляд, но тем не менее.
В последний момент я вывернулся из столкновения, так что три бегимотихи врезались друг в друга. Алиса с Таней ойкнули, ударившись головами, а Гале я дал пендаля хвостом так, что она повалилась на Катин стол и разломала его. Алиса первой выбралась из кучи-мала, повернулась ко мне — и схлопотала пощёчину, но уже гораздо сильнее, чем вчера. Отлетела на мою кровать, та хрустнула и сломалась.
— Ты ччо, дерёшься⁈ — почему-то удивилась Таня и попёрла на меня, пытаясь создать водяной хлыст.
Подхватил по углам немного пыли и отправил воздушной волной ей в глаза, пыл её сразу угас, удар хвостом по ногам — и Годзилла падает на пол, разбивая нос об паркет. Хватается за нос, мычит, но удар хвостом по затылку успокаивает её.
Тем временем Галя поднялась на ноги, её покрыла какая-то земляная броня коричнево-говняного цвета, она пошла на меня, расставив руки, как борец. Ну тогда получай! Активировав Покров и Ускорение, бросаюсь к ней, молотя по броне кулаками. Пьяная Галя вообще реакцией не блещет, она сводит руки, пытаясь меня поймать, но всё напрасно. Я ускользаю и бью её, точно, но аккуратно. Уже секунд через пятнадцать гиппопотамша падает на пол к подруге, я ещё некоторое время колочу её хвостом по рёбрам, пока не надоедает.
— Света! — только и успела ахнуть Катя. Потом бросилась ко мне, когда тройка коров валялась на полу и остатках мебели, стеная и мыча. — Ты в порядке?
— Нет. — я сплюнул на Галю. Вроде бы. — Мне хочется ещё подраться, а эти уже лежат! Обидно!
— Ой, их же надо к целителям!
