рад тебя видеть, сестрёнка! — Том сграбастал девушку в охапку. — Знакомься, это Алисия. Алисия, этот дымящий паровоз — моя сестра Сара!
Девушка махнула Алисии рукой, в которой держала сигарету.
— Привет! Эти снобы не пускают меня в дом, — сказала она, указав на сигарету, затянулась последний раз, затушила окурок и поднялась по ступенькам. — Идёмте уже! Мама никому не разрешает прикасаться к еде без вас, даже детям!
В доме было светло и шумно. Слышались громкие разговоры, детские визги и какой-то фоновый бубнёж — очевидно, звук работающего телевизора.
— Мам! Пап! — позвала Сара. — Опоздавшие явились!
При свете оказалось, что у Сары роскошные тёмные вьющиеся волосы и такие же тёмные глаза.
— Сынок!
Навстречу им вышла невысокая стройная женщина. И Алисия тотчас же поняла, в кого у брата и сестры такие великолепные кудри. За её спиной возник высокий седеющий мужчина с добрыми карими глазами. Родители по очереди обняли сына.
— Мам, пап, это Алисия, — сказал Том. — А это мои мама Кэтрин и папа Майкл.
Женщина разглядывала Алисию. Той стало не по себе. Отец протянул руку.
— Весёлого Рождества! — выпалила Алисия, пожимая его крепкую ладонь. Майкл ей понравился.
— О! Вы любите Рождество? Томми его просто обожает! Это очень хорошо! — сказала Кэтрин.
— Да вы просто близнецы! — воскликнула Сара, когда Том и Алисия сняли верхнюю одежду. — Заморочились на одну цветовую гамму!
— Обожаю твою внимательность! И тактичность! — сказал Том.
— Я слежу за вашими выходами в свет. Хотите сделать это своей фишкой, да? — подмигнула Сара.
— Всё-то ты знаешь! — сказал Том.
— Работа такая, пижон.
Алисия только пожала плечами. Том действительно уделял много внимания их внешнему виду на официальных приёмах.
— Что же мы стоим тут! — спохватился Майкл. — Дети, проходите к столу! Мы ждали только вас!
— Дорогой, ну какие же они дети! Томми-то, конечно, для нас всегда останется ребёнком, но…
— Дорогая, ужин! — прервал её муж.
Алисия оглянулась на Тома, ища поддержки. Он взял её за руку, радостно улыбнулся и потащил в комнату. За столом стоял гвалт. Девочка и мальчик, лет семи и пяти соответственно, спорили и толкались. Родители пытались их урезонить. Глубоко беременная Джина выглядела очень уставшей. В конце концов, она опустилась на стул, предоставив разбираться с хулиганами мужу.
— Питер! Моника! — воскликнула вошедшая последней Кэтрин. — Прекратите!
Дети тотчас перестали драться и разбежались, надувшись, по разным сторонам стола. Похоже, Кэтрин пользовалась здесь неоспоримым авторитетом. «Плохо дело», — подумала Алисия.
— Как ты, дорогая? — она обратилась к Джине.
— Нормально, — кисло ответила та.
— Рассел, Джина, дети! Познакомьтесь, это Алисия, — сказал Майкл.
Дети, завидев Тома, бросились к нему, отталкивая друг друга. Тот схватил обоих сразу и закружил. Алисия непроизвольно улыбнулась.
— Может, уже сядем? — Сара закатила глаза от всего происходящего. — Сдохну, если не поем!
— Что за выражения?! — поморщилась Кэтрин, выставляя на стол блюдо с картошкой.
Дети увлекли Тома в гостиную. Оттуда слышались визги и смех. Алисия нерешительно застыла на месте.
— Все за стол! — позвал Майкл.
— Садись вот здесь! — потянула Алисию за рукав Сара, указывая на место рядом с собой.
— Я… — она оглянулась на гостиную.
— Садись, говорю! Иначе это никогда не кончится, — девушка подмигнула.
Алисия не поняла, что та имела в виду, но присела, чтобы не спорить. У неё начинала болеть голова — только этого ещё не хватало! Она сделала большой глоток воды с лимоном из стакана, который ей подал Рассел. Нужно успокоиться и беречь силы. Алисия физически ощущала, как теряет энергию в этом шумном доме. Где же Том?
Наконец все расселись по местам. Алисия облегченно вздохнула, когда Том оказался снова рядом. Она нашла его руку под столом и пожала её. Он ободряюще ей улыбнулся.
В семье к Тому явно относились совсем не так, как в профессиональном сообществе. Похоже, здесь попросту не воспринимали его всерьёз. Сара то и дело теребила его идеальную укладку, на которую он потратил кучу времени, но он почему-то ни разу её не остановил. Рассел, видимо, считал, что Том занимается какой-то ерундой, а не серьёзным, достойным уважения делом, и не уставал об этом напоминать. Даже мать, явно обожавшая сына, глядела довольно снисходительно на всё, что он говорил и делал. Дети висели на нём постоянно. Он дурачился с ними, как будто внезапно сам стал ребёнком. Или всегда им был? От этой мысли у Алисии всё поплыло перед глазами. Их отношения вдруг стали казаться ей сюрреалистичным бредом.
— Я слышала, что вы потеряли дочь. Мне так жаль, — сквозь белый шум в сознание Алисии всё-таки пробились слова Кэтрин. — Такое несчастье!
Её сожаление было картонным, каким-то мятым и влажным, разбухшим от неправды. Алисия замерла. Майкл отложил приборы и нахмурился.
— Она, наверно, была бы сейчас немногим младше Томми, да? — поинтересовалась Кэтрин и уставилась на Алисию. Ну вот и началось!
— Мама! Ну что ты! Софи было бы всего семнадцать сейчас!
— Что ж! Между вами было бы всего восемь лет разницы! — Кэтрин сцепила перед собой пальцы, поджав губы. — Это же меньше, чем между тобой и Алисией. Разве я не права? Восемь меньше, чем пятнадцать.
Алисия заметила, как Майкл осторожно положил свою ладонь на запястье жены. Том сделал вид, что его резко одолела жажда и припал к стакану с водой. Из гостиной слышались голоса детей, которые уже давно выскочили из-за стола и опять о чём-то спорили. Рассел и Джина замерли на своём конце стола. Сара отсутствовала, очевидно, опять курила.
— Двенадцать, — сказала Алисия, прочистив горло. — Между мной и Томом двенадцать лет разницы, если вы об этом. Но вы правы, это больше, чем восемь, тут не поспоришь.
Повисла пауза. Даже дети в другой комнате притихли. Оттуда теперь доносилась лишь болтовня телевизора. Входная дверь хлопнула, и через несколько секунд в столовой появилась Сара.
— Что это у вас тут такая тишина? — сказала она, усаживаясь на стул и обдавая Алисию запахом табака. — Что-то случилось?
— Мама снова говорила, как сожалеет о том, что ты всё ещё не замужем, — сказал Том.
Сара закатила глаза и простонала. Кэтрин всплеснула руками.
— Действительно! — подхватил Рассел. — Отличная тема для рождественских посиделок! Как же без неё!
— Я уже всё сказала по этому поводу! — Кэтрин сжала губы, встала из-за стола и, захватив несколько тарелок, удалилась на кухню.
Алисия почувствовала себя окончательно разбитой. В голове стучало всё сильнее.
Всю дорогу домой они ехали в молчании. Было неясно, что доставляет Алисии большие страдания — головная боль или отчуждённость Тома и его нежелание вступаться за неё перед матерью. Она отчаянно хотела знать, о чём он думает, но не
