Он привел меня в филиал ГУСа во дворце и усадил за стол начальника. Но уйти не успел.
В комнату влетел Савар, бледный, взлохмаченный. В одной его руке была полудохлая металлическая птица, из которой торчала пара пружин. В другой была зажата горсть земли, которую он осторожно высыпал на стол.
– Все – вон! – увесисто приказал Сав своим людям. В его голосе звякнула сталь. Кабинет опустел в мгновение ока.
Сав повернулся к нам, глухо сказал «смотрите» и провел ладонью над горстью глинистой, желтой земли, пробурчав что-то на своем, магическом.
Над столом медленно проявилась картинка, чуть с запозданием подтянулся звук.
Темнота. Шум воды. И вдруг крики, вопли страшной боли. Окровавленное лицо человека, который магическим огоньком осветил пространство вокруг себя и, прерываясь и шипя от боли, быстро заговорил:
«Нас всех сожрало… разорвало что-то. В воде. Засада была. Всем … ! Всем за минуту! Тшш. Вот она! Ползет».
Изображение переместилось, и в земле мы увидели копошащиеся, блестящие от железа жвала, которые целенаправленно ползли за раненым менталистом. Эти жвала напоминали капкан, облепленный водорослями. На его острых, неожиданно чистых гранях что-то нехорошо бурело.
Капкан полз очень даже шустро, лязгая и позванивая металлом.
Человек же, видимо, раненый, полз пока быстрее. Он смотрел то на темное небо, то на живой капкан, и не сдержал облегченного вздоха, когда к нему спустилась птица. Он рывком сунул в ее грудку горсть земли, которую сжимал в ладони. Это заминка стала фатальной.
Мы все увидели, как жвалы приблизились к нему почти вплотную.
«Эта дрянь… ко… Кости разгрызает. …! Передайте Ганне, что люблю».
Хруст. Крик. Истаявшая картинка.
– Нашему первому отряду конец! Всех разорвало на куски вот этим! – крикнул он почти в лицо Дереку.
– Что это, …, возьми, такое?! Вот этим парней убили… Я Ишия знал! Я у него на именинах был месяц назад! Я его дочь качал на руках! Что это за …, Дерек?!
Вдруг голос Сава начал стихать, будто кто-то положил мне на голову подушку. В сердце густел холод, и с каждым вдохом мне становилось больнее и больнее. Из-под кожи поплыла тьма. Ее что, срывает с катушек? Достала!
И я уплывающим сознанием изо всех сил пыталась думать о хорошем, стереть то, что я увидела только что, заменить другим. Я вспомнила вкус малинового зефира, который пекла моя мама, когда я была совсем малышкой. Он скрипел на зубах от сахара, но был таким умопомрачительно вкусным, что я однажды съела целый противень, штук двадцать. Мама тогда перепугалась, а я была довольным и счастливым ребенком. Даже ни одного прыщика не выскочило!
Вспомнив это, я невольно улыбнулась.
Холод стал менее интенсивным.
Думай, думай…
Так. Зефир, мама, старенькая кухня… А потом отчим и… Нет-нет-нет. Воспоминания – такая штука, что подтягиваются все вместе. Может, математические выкладки?
Точно.
В голове стремительно замелькали цифры. Я, оказывается, по ним скучала. Ровные ряды формул, столбцов, строк успокоили тьму настолько, что холод опять послушно свернулся там, где и должен быть.
– Что с тобой? – вплыл в сознание встревоженный голос Сава. Он держал меня за плечи и с тревогой заглядывал в лицо. Он весь был осунувшийся, бледный, на лбу залегла складка. Морщинка у рта обозначилась четче, резче.
– Все хорошо, – прохрипела я, отходя от чудных ощущений и параллельно радуясь, что могу взять тьму на поводок.
– Тьма среагировала на то, что ты увидела?
Я кивнула. Сав усадил меня в кресло, шепнув что-то успокаивающее, и обернулся к Дереку, который сканировал горячей магией горстку земли.
– Я… я не знаю, что это, но подозреваю, что дела наши плохи. Войска нужно усилить, и как можно быстрее, – глухо сказал Дерек.
– Да, нужно усилить… Да мы вообще понимаем, с чем имеем дело?!
– Понимаем.
– И с чем же?
– С императором Дигона, который дорвался до магии Шестнадцати и теперь экспериментирует.
– …! – простонал Сав, хватаясь за голову, – нам надо подобраться к источнику! Отвоевать, забрать – как угодно!
– Нам надо добраться до Пилия, и чем быстрее мы это сделаем, тем больше вероятность…
Договрить он не успел. Уже знакомый мне камердинер прервал Дерека, без стука входя в кабинет.
– Император требует вас к себе. Сейчас же. Двоих.
Он выразительно посмотрел на меня, намекая на то, что мне на аудиенции не место.
Ну, не очень-то и хотелось. Мои руки еще мелко-мелко дрожали, а сердце стучало как сумасшедшее.
– Исключено, – неожиданно заявил Дерек Ват Йет, – девушка идет с нами.
Камердинер не позволил себе скривиться, но его лицо было очень красноречивым.
– Следуйте за мной. Император ждет вас в Малой беседке в саду.
Дерек первым вышел за дверь вслед за камердинером, не взглянув на меня, а Сав, наоборот, протянул мне руку. Заботливый… Не то, что Ват Йет.
Так мы и шли гуськом. Впереди важный камердинер нес свою хоттабычевскую бороду, за ним шагал Дерек, а мы пристроились за ними. Камердинер вел нас в противоположную от входа сторону, во внутренний двор. Мы вышли на улицу, и я поежилась. Холодок в груди мешал согреться.
– У тебя руки ледяные. Держи.
Сав стянул с себя свитер, пропахший чем-то хвойным, острым, набросил его на мои плечи. Тепло… Я поблагодарила, укутывая руки в мягкую ткань. Дерек оглянулся на нас и тут же отвернулся, но я успела заметить, как уголок его губ опустился еще ниже. Чего это он?
Мы спустились по пафосным каменным ступеням в сад. Красивый… Королевский, что тут еще скажешь. Клумбочки, цветочки, но такое все… Не фэнтезийно-прекрасное, скорее, строгое и упорядоченное. На пересечении дорожек стояла беседка, хотя, наверное, можно было бы назвать ее «беседищей». Темного дерева, без особых изысков, но красивая. Закрытая со всех сторон полупрозрачной тканью, заросшая белыми крупными вьюнами. Их запах ощущался уже тут, за несколько метров, но не раздражал навязчивостью, как лилии или фиалки. Послышалось жужжание. Ну вот, шмели к цветочкам прилагается. Жужжание становилось интенсивнее. Садовники что, рискуют жизнью императора, раз сажают в местах его аудиенции такие привлекательные для насекомых медоносы?
Хотя… А жужжат-то позади.
А обернулась. К нам спускался небольшой рой крупных насекомых, которые очень угрожающе жужжали. Даже, скорее, стрекотали. А в следующий миг весь рой целенаправленно атаковал нас. Я завизжала, опускаясь на колени и прикрывая голову свитером Сава. Послышались крики, мат. Бежать! Быстрее!
Я вскочила, на полусогнутых отбежала подальше от источника угрожающих мне звуков, подняла голову. Весь рой атаковал только Дерека, совершенно игнорируя всех остальных. От него горячило магией, но бешеные шершни, казалось, плевать на нее хотели. Один из них впился в руку Ват Йета, и его кисть на глазах начала опухать.
