парень.
– Рада за вас с Жанной, – произнесла я, повернувшись к Семе, и подумала о том, что ни танцев, ни психологического образования в жизни моей подруги уже, скорее всего, не будет. Впрочем, она ведь получила как раз то, чего больше всего хотела… так не все ли равно?
– Я тоже рад. – Мне показалось, Сема даже слегка улыбнулся – ну надо же.
Не знаю, почему, но я ждала, что он спросит, зачем мне понадобился телефон Аллы, хотя при постороннем человеке это было бы довольно странно, да он уже и забыл, наверное, о том случае. Вместо этого Сема внезапно сообщил:
– Жанне вчера звонил какой-то твой друг. О тебе спрашивал.
– А она что? – Пепел с моей сигареты приземлился на балконный пол, и я стряхнула его вниз носком тапочка.
– Сказала, что сама не может до тебя дозвониться.
– Так и было.
– Ты, наверное, уезжала? – дружелюбно осведомился второй.
– Ну… я была сильно занята. И еще моя подруга пыталась покончить жизнь самоубийством.
Сема слегка содрогнулся, а второй пробормотал:
– Кошмар. Как она сейчас?
– Не знаю.
Они посмотрели на меня странно и как по команде отвернулись.
– Я все выясню, – зачем-то добавила я и бросила еще не потухшую сигарету в пепельницу.
Уже совсем стемнело, и мне пришло в голову, что, вероятно, я могу улизнуть, сославшись на позднее время. Достав из кармана джинсов телефон с по-прежнему отключенным звуком, я обнаружила, что мне звонит Гена. Можно было в очередной раз не взять трубку, но этот разговор избавлял меня от необходимости курить вторую сигарету, когда у меня еще от первой кружилась голова, и сидеть в уголке с шестым по счету стаканом сока, внимая беседам о радостях материнства. Поэтому я нажала «ответить» и вышла с балкона.
– Привет. Ну надо же, ты взяла. Даже не ожидал.
Такое начало мне почему-то не понравилось, и я отозвалась холодно:
– Зачем тогда звонил?
– Да надеялся на чудо. Как ты там?
– Хорошо. Диплом закончила, вот жду результатов проверки. – Я проскользнула в коридор мимо Жанниной компании.
– Здорово, молодец. Ты дома? Может, прогуляемся? Погода дивная.
Моей маме наверняка понравилось бы это странное сказочное словечко – «дивная». Не встречала ни одного другого парня, который бы его произносил.
– Я не дома. Я на дне рождения у подруги.
– Когда собираешься обратно? Тебя, может, встретить?
– А который час?
– Сейчас посмотрю… одиннадцать. Без десяти. Ого, прости, я и не знал, что так поздно звоню! Готовился к важному зачету – он уже в понедельник – и не уследил за временем…
Одиннадцать? Неужели я вытерпела целых шесть часов? Да я героиня. Внезапно мысль о том, чтобы Гена пришел за мной, показалась мне не такой уж плохой. На самом деле, рассудила я, маршруток теперь уже не дождешься, а так можно будет не вызывать такси… к тому же уйти, объяснив, что тебя ждут, всегда легче, чем уйти просто так, когда все остальные еще сидят и никуда не собираются. Наверное, те, у кого есть дети, оставили их бабушкам и наслаждаются краткосрочной свободой.
– Действительно поздно. Встреть, если хочешь. Тут не очень далеко.
– Скажешь адрес? – оживленно перебил меня Гена – по-моему, впервые в жизни. Не совладал с эмоциями.
Было приятно, что у кого-то вызывает такой восторг возможность переться за мной куда-то среди ночи.
Он примчался уже через двадцать минут. Жанна чуть не подавилась соком, когда я заявила, кто за мной пришел.
– Это тот, который «просто сосед»? – с подозрением спросила она. – Чую, ты опять мне много чего должна рассказать…
– Потом, – многообещающе улыбнулась я.
К своему стыду, хлопнув дверью подъезда, я испытала ни с чем не сравнимое облегчение.
Глава 10
– Тысячу лет тебя не видел! – Внезапно возникший рядом со мной Гена вытянул руки, чтобы обнять меня, и в темноте его фигура в черном плаще напомнила силуэт взлетающей птицы.
– Плащ – в мае? – произнесла я.
– Ночь прохладная, – извиняющимся тоном отозвался Гена, не опуская рук, и пришлось все-таки позволить себя обнять.
Ну да, градусов пятнадцать. Холодрыга, действительно. По мне так парень, перекутывающий себя, как старая бабка, – это просто смешно. Но, может, я придираюсь.
– Ну, как там мои родители? Я давно с ними не ужинала, разговариваем по телефону да сталкиваемся в подъезде. Что у них новенького?
Совершенно не замечая моего ироничного тона, Гена радостно ответил:
– Купили микроволновку.
Жаль, что он не сказал «микроволновую печь».
– Да, старая уже плохо грела.
– Они такие милые люди, Ида!
– Я знаю.
– Тебе бы с моими познакомиться. Съездила бы с нами на дачу на пикник…
– У вас есть дача?
– Да, за городом.
Ох, не может быть, а я-то думала, что в центре города.
Я обнаружила, что становлюсь прежней – язвительной, равнодушной, с вечным желанием остаться одной.
Люди гуляли по улице, как днем – в парке, мимо которого мы прошли, не оказалось ни одной свободной скамейки, а в круглосуточный магазинчик выстроилась целая очередь. Это был первый по-настоящему теплый уикенд. Пожалуй, я спокойно могла обойтись и без провожатого. Зато удалось вырваться от Жанны без помех.
Я подумала о ее замужних подружках, которых я раньше даже не видела, о строгом сером платье, в котором она встречала гостей, и ощутила раздражение. Ну вот, снова. Все возвращается на круги своя. Недолго я была альтруистичной и благосклонной ко всему миру. Надо было поймать момент и понаделать добрых дел, а я?.. Чуть не свела человека в могилу. Ну, навестила потом этого человека. Из хорошего – однажды прикрыла Жанну перед родителями, взяв на себя вину за плохое пюре. Почему-то в голову пришло только это. Негусто. Может, было что-то еще, но я забыла. Неудивительно – ведь в последнее время я только и делала, что старалась обо всем забыть.
А, ну да, еще я не сказала Стасу об измене Аллы. Ну и очень правильно сделала, нечего в чужие дела лезть.
Гена вышагивал рядом, сунув руки в карманы, и что-то оживленно рассказывал. Я пропустила мимо ушей все от первого до последнего слова, даже не стала утруждать себя вежливыми кивками.
– Большое спасибо, что проводил, – сказала я, когда мы вошли в лифт.
– Было очень приятно, – искренне улыбнулся Гена, и мне стало слегка стыдно. Раньше бы не стало – все-таки что-то из последних месяцев во мне, видимо, закрепилось.
– Может, зайдешь? – ляпнула я (зачем??). – Чаю выпьем.
– Э… даже не знаю… уже поздно, – замялся он.
– Родители будут волноваться?
– Ну да… хотя… я им позвоню. В конце концов, завтра воскресенье, никуда с утра идти
