любезно закрыл за ним дверь и побежал в конец коридора.
— Так это ж судья! Какой позор для администрации!
— Это не я! — послышался недовольный возглас из-за двери. — Я его брат-близнец, злостный грешник Педро!
— Верим! — остроухий весельчак захохотал и побежал за мной.
Только я прошёл половину лестницы, как усмотрел за балясинами вошедших в бордель стражников. Они любезно поклонились встретившей их бордель-маман и начали оживлённо её о чём-то расспрашивать.
— Назад! — Эйвариллиан взял меня за шкирку и увлёк за собой. И вовремя: какой-то из стражник уже любопытно посматривал в сторону лестничной клетки.
Мы поднялись обратно и встретились с коридорным широким окном.
— Я ощущаю себе джином, вылетающим из форточек. — пожаловался остроухий и раскрыл окно. В коридор ворвался поток свежего воздуха.
На другом конце улицы находился какой-то мрачноватый район с высокими, почти до небес домами и узкими проходиками между ними.
Эльф снял стилет вместе с ножнами, отдал мне их в руки и, брякнув «делай, как я», вывесился из окна и поехал на бельевой верёвке. Та прогнулась под его весом, но, на удивление, выдержала. Спустя пару секунд Эйвариллиан оказался около мрачного, забитого досками здания и замахал мне ручкой. Пришлось проследовать за ним.
Парить над миром было довольно-таки весело, но лишь попервой: на второй половине пути верёвка под мной треснула, и я стал резко падать. Слава богу, в бытность мою дознавателем меня обучали, как правильно падать, поэтому я успел сделать кувырок и зетам приземлиться на стопы.
— Ловко. — эльф захлопал. — Из тебя бы вышел неплохой домушник. Только бы поработать над техникой… — вдруг, что-то усмотрев, эльф схватился меня за рукав и утащил в тень. Спустя пару секунд перед нами пробежал патруль. Стражники не заметили раскрытого окна и порванной бельевой верёвки и прошли мимо.
Эйвариллиан перестал меня держать. Можно было выдохнуть.
— Мы квиты. Я спас тебя от стрелка.
— Ты прав. Тебе больше незачем за мной таскаться…
— Но, — неожиданно добавил эльф, подняв указательный палец к небу. — Ты не бросил меня в трудную минуту и помог выбраться из этого веселья. Так что…
— Сначала на улицу каменщиков. А там — как пойдёт. — я протянул эльфу стилет.
— Оставь себе. — Эйвариллиан бегло осмотрелся по сторонам и пошёл куда-то на запад. Я потопал за ним.
Глава 20
Мужей очень красивых женщин я отношу к разряду преступников.
Оскар Уайльд. Портрет Дориана Грея. Лорд Генри Уоттон
Улица Каменщиков встретила нас беззвучными фанфарами и невидимым салютом; возможно, местные жители просто немного постеснялись, поэтому и не вынесли нам тортик.
— Что, разочарован?
— Немного. Я ожидал от прислуги де Вилларе большего вкуса. Дворянский род, всё-таки. — я с отвращением посмотрел на исписанную матерными словами стену. В том, что они матерные, я убедился, когда проходящий мимо эльф незадачливо фыркнул.
— И где живёт твой… Кстати, а кого именно мы, собственно, ищем? — помимо ведения светской беседы, остроухий культурно заглядывал в замутнённые окна, из которых не шло света, и осматривал дома на предмет чего-нибудь дорогого. Должно быть, выходило у него из рук вон плохо: в таких домах впору думать о съестном, а не о золочёном сервизе.
— Я ищу девушку. — мельком взглянув на удачно сохранившийся указатель, оповещающий, что всякий проходящий находится на бесславном переулке молотка, я дополнил: — Она может обладать важными сведениями.
— Значит, девушка-прислуга, обладающая важными сведениями?.. Занятно. — убийца задумчиво потёр подбородок. — Как думаешь, Адель сбежала из-под венца или её всё же украли?
— Исходя из моих сведений, склоняюсь ко второму. Большего сказать не могу.
— Ах, ваша знаменитая детективная учтивость. — протянул скептик. — Храните секреты клиенты пуще ока, пока вам не предложат золотой?
— Хочешь дать мне денег?
— Боже упаси. Такая трата средств равносильна походу в ресторан с дамой, которая не отвечает моим скромным мужским вкусам.
— Поясни.
— А что тут пояснять — данная встреча бессмысленна. Отношения с такой женщиной будут для меня мукой, а упущенные деньги и, что важнее, время — горькой утратой. Смысл что-то тратить, если потом будешь жалеть?
Я понятливо закивал. Мне нравился меркантильный подход эльфа к делу. Возможно, из-за того, что буквально вчера меня отшила и затем убила одна премилая проститутка.
— Что же ты резко умолк? Не согласен?
— Нет, нет. Просто когда нечего добавить, лучше промолчать, а не повторять ту же мысль другими словами. Знаешь, будет довольно нелепо, если я просто скажу: «да, я тоже люблю сравнивать свои расходы с затраченным на них временем. Я зарабатываю монетку в час, а потом трачу её на чашку кофе: получается, это чашка кофе стоит час моего времени», ведь ты сказал ровным счётом то же самое…
— Ни хрена не то же. Да и сейчас ты высказался на целых две кружки кофе. Спрашивается, и зачем титьки мял?
— Не знаю…
— А я скажу, почему ты их мял: это всё от того, что у тебя была похожая история. Такая, как я описал… К слову, у меня дар к предвидению. Мне бабушка говорила.
— Тыкни в мужчину пальцем, и я скажу, что его когда-то бросила женщина, об отношениях с которой он позже пожалел. И не надо быть провидцем, чтобы это разузнать.
— Не скажи. Вот спроси меня, была ли у меня дама, на которую я безосновательно потратил много энергетического ресурса, а потом получил шиш и разочаровался в собственной глупости?
— Не буду я тебя о таком спрашивать.
— Ну спроси!
— Нет.
— Что, жалко?
— Нет, просто не хочется. Когда человек хочет, чтобы ему задали вопрос, он уже знает ответ. Такие вопросы задавать не интересно.
— Хорошо, я дам тебе серебрушку.
— Твою мать! — я резко остановился напротив адресной таблички с номером 36. — Из-за тебя я прошёл полквартала!
Надувшись, как ядовитая жаба, я развернулся и побрёл обратно. Любитель экспромта потопал за мной.
— Две серебрушки.
— Ох… Ладно, валяй. Была ли у тебя женщина, на которую ты потратил много времени, но которую не любил?
— Да, была.
— Чего?
Остроухий не терял серьёзности и продолжал ровно шагать по дороге. Лишь шевеление ушей выдавало его с головой.
— Знаешь, когда хочется подтвердить свою компетенцию, то обычно не соглашаешься с оппонентом.
— Главное в споре — сделать неожиданное заявление. Это такой своеобразный перформанс в диалоге.
«Убийца с неизвестным образованием учит меня жизни и сотворению перформансов. До чего я дожил?»
Мы завернули к дому с 14 номером. Мне не нравилось, что цветы вокруг него совсем недавно увяли, но я
