Или окислились, она сказала. Он без зазрения совести разглядывал ее крохотные ступни и стройные ножки, когда исследовал пол на балконе.
Что он сумел рассмотреть там, кроме ее ног?
Первое — сделал окончательный вывод о собственном добровольном пленении. Он пропал ведь из-за рыжей-то! Да, пропал…
Второе — никаких следов чужого присутствия на балконе не было.
Толстый лохматый кусок ковра не хранил на себе ни единой снежинки, которую могли притащить с собой ботинки грабителя. Ни окурочка, на что надеяться было бы глупо. Ни сухой травинки, что тоже было не по сезону.
Так как попал в квартиру грабитель?!
— А кто ваши соседи, Настя? — спросил ее Иванов, высунувшись за остекление, которое Настей, оказывается, не закрывалось никогда, наружу. — Ваша лоджия, я смотрю, граничит с соседней квартирой. Там все точно так же…
— Так же, да не так, — вздохнула она вдруг с печалью. — Там живут… Пьют они, одним словом.
— Да?! — оживился сразу Сергей. — Идемте туда немедленно!
— Зачем?! — ахнула Настя, еще минута, и она точно пальчиком бы у виска покрутила, настолько читаемым был ее взгляд.
— Наверняка оттуда было совершено проникновение к вам в квартиру. На балконных перилах и ваших, и соседней квартиры сметен снег. Если эксперт…
— Господи, Сергей, опомнитесь! Что вы несете?! Кому из той квартиры корячиться по балконным перилам, если они по твердой земле ходить по большей части не могут!
— А кто там вообще живет? — немного сник Иванов.
— Мама с дочкой.
— Обе пьют?
— Да нет, что вы! Алиса славная девочка. Она школьница. Мама у нее алкоголичка. Друг ее тоже. Ну и все остальные друзья, соответственно.
— Что-то я на лестничной клетке следов их присутствия не заметил. Мало того, там цветы в горшках!
— Правильно. Потому что эта квартира, с которой граничит моя лоджия, находится в соседнем подъезде.
— Ага! — кивнул Иванов с пониманием, хотя ничего не понял.
Нет, он, конечно, понял, что если замок входной двери не открыли отмычками, то вор пробрался именно оттуда — из квартиры, что через стенку. Но он не понимал, кому надо было оттуда лезть? Если, конечно, у соседей давно не кончилось спиртное, и они, расслышав праздничный звон бокалов за стеной, не решили пополнить запасы.
Замок он внимательно исследовал. Настя ему даже из каких-то школьных своих коробочек притащила обломок большого увеличительного стекла. Смущаясь, призналась, что берегла его для «секретиков», да так и не успела сделать — выросла.
Увеличительное стекло окончательно подтвердило — взлома не было. Ни единой царапины, ничего.
— Значит, либо кто-то подделал ключи…
— Исключено, — тут же перебила его Настя. — Они всегда при мне. Даже когда, пардон, на работе в туалет хожу, таскаю их с собой.
— А в бассейне, сауне?
— Не посещаю. Не модная я, Сергей, — со смущением призналась она.
И слава богу, хотелось ему крикнуть! Сыт модными по горло! Простушку хочется любить. Милую рыжую простушку с такими потрясающими…
— Значит, через балкон. Больше никак! — Он шлепнул себя руками по бедрам. — Либо без вашей подруги тут не обошлось.
— Лида?! — веснушки тут же так ярко проступили на ее лице, такими сделались крупными, будто он и к ним только что поднес оставшееся от детства увеличительное стекло. — Не смейте, понятно? Не смейте брать под сомнение нашу дружбу!
— Не буду, не буду. Одевайтесь тогда, — сдался Иванов.
— Зачем?
— Идем в квартиру через стенку. Станем допрашивать ваших алкоголиков…
Алкоголиков дома не оказалось. Они долго молотили в хлипкую дверь. Сначала по очереди, потом одновременно. Им никто не открывал.
— Да нету их, — выбралась из своей берлоги старенькая женщина, запеленутая пуховой шалью по самые брови. — Ушли с вечера. Алиса одна осталась.
— А что она не открывает? — изумился Иванов. — Давно ведь стучим.
— Может, спит, а может, боится. Вы пошумите. Может, услышит. — Женщина широко зевнула, проворчала что-то о полуночниках и ушла к себе, громко хлопнув дверью.
Иванов только набрал полную грудь воздуха, намереваясь крикнуть, как славно пахнувшая духами ладошка легла ему на губы.
— Давайте я попробую, — тихо сказала Настя. — Она и правда может бояться, если одна дома… Алиса! Алисочка, милая, открой, детка!
Странно, но ее тихая просьба была услышана тут же. Как ни молотили в дверь, как ни стучали, ответа не было. А тут, поди же ты…
— Здравствуйте.
На грязном пороге стояла высокая девочка-подросток. Лицо ее было очень бледным, то ли перепуганным, то ли заспанным.
— Здравствуй, Алиса. Можно мы войдем? — сразу напросилась Настя.
— Зачем? — Алиса от двери не отступала.
— Нам нужно с тобой поговорить, — улыбнулся проникновенно Иванов перепуганному подростку. — И кое-что посмотреть.
— Что? — упрямилась та и так и не впускала.
— Алиса, милая… — Настя положила руки девочке на худенькие плечи. — Это очень важно, поверь! Вот этому человеку только что сделали плохо.
— А я тут при чем?! — со слабеющим вызовом отозвалась девочка.
— Ты? Ты можешь помочь ему, милая, — продолжила проникновенно уговаривать Настя. — Это очень важно для него. Разве тебе не говорили, что в рождественскую ночь нужно делать друг другу добро?…
— Говорили! — фыркнула она с внезапной, не детской совершенно горечью. — Мне много чего про эту ночь говорили, толку-то!.. Ладно, входите.
Настя с Алисой сразу прошли в комнату, а Иванов начал метаться из комнаты в кухню, из кухни в другую крошечную комнату, давно превращенную матерью Алисы в свалку. Хотя и именовала она ее всегда гордо — кладовая. Бегал, чем-то гремел, снова бегал, потом набегался и присоединился к ним.
Сел на диван, на котором спала Алиса. Уставился на стол, все еще хранивший следы несостоявшегося таинства. Думал, думал, а потом спрашивает:
— Ты видела его?
— Кого?
Алиса мгновенно насупилась и даже от Насти отодвинулась, хотя минуту назад увлеченно говорила с ней об уроках.
— Нареченного своего видела в зеркале? — И Иванов ей заговорщически подмигнул.
— Вам-то что? — нагрубила Алиса, закусила губу и пробубнила с опущенной головой: — Я вообще-то спать собираюсь.
— Успеешь, малышка, уснешь. Ты только скажи мне, видела мужа своего будущего? Понравился?
— Да идите вы! — закричала вдруг Алиса, вскакивая на ноги, губы у нее обиженно задрожали, того гляди расплачется. — Нашли мужа! Он мне тысячу лет без надобности! Это неправда все, понятно! А теперь уходите!!! Уходите, или я маме пожалуюсь!..
Глава 5
Генка и его команда из двух человек ввалились в квартиру какой-то толпой. Настя никогда не могла предположить, что три человека могут занимать столько пространства, так оглушительно шуметь и так энергично двигаться. У нее даже голова закружилась от их ора, споров и хохота.
— Нет, ну ты, Иванов, даешь! — хлопал его по плечу Генка. — Как
