Книга Побеждая зверя - Лера Николаева

граф не перешёл черту. Это слегка удивляло девушку. Она подумала о ночи после ритуала. Тогда граф донёс её, потерявшую сознание, до покоев. Долго обнимал и покрывал поцелуями, пока она находилась в полуобморочном состоянии. А после ушёл и не приходил до вечера следующего дня. О Рине тогда «заботились» стражи, принося еду и многозначительно советовали не покидать Резиденции, ведь за воротами могут ожидать несогласные жители, желающие покарать убийцу Президента. Позже Рина поняла, что всё — ложь. Что за воротами никто не стоял, а большинство жителей Королевства и вовсе не знали, что Президента убили. Всё обставили как смерть от старости, а Виктора выставили тем, кто самоотверженно принял власть вслед за столь неожиданно покинувшим этот мир властителем.

Вот такая сказка получилась. Лишь элита знала правду, но приняла Виктора. Рина сделала так же. Она уже давно это сделала — выбрала Виктора.

Рина взяла в руки очередную книгу и задержала взгляд. Когда-то обложка была белой, но пожелтела от старости. На книге значилось «Толкование снов» и больше не было ничего. Рина хмыкнула и раскрыла страницы. Пробежав глазами, Рина обнаружила птичий язык. Она явно держала в руках произведение человека, который, так же, как и она, писал бесконечные доклады. Только его руки дошли до того, чтобы собрать их в сочинение, а не убрать в стол, как делала девушка.

Этот некто писал о работе мозга и том, как формируются сны. Рина поняла, что ошиблась, приняв книгу за собрание суеверий касаемо снов. Она читала научный труд, автор которого рассуждал о связи снов и сознания, о проекциях и образах, что являются человеку в ночные часы и влияют на движения в его бессознательном. Рина решила, что обязательно вернётся к этой книге, ведь читать о тьме, магах и политике ей больше не хотелось. Она отложила книгу и двинулась из архива.

В доме было всё так же тихо. Она больше не видела Анора, хотя это её мало волновало. Ингвар, Анор, Крис, Гарри — они остались где-то в другой жизни, и девушку больше не мучили вопросы о них. Внутри иногда шевелилась вина, но в эти моменты, словно по волшебству, к ней приходил граф — «проведать», как он выражался — и девушка тут же обо всём забывала.

Рина вошла в конюшню и стала приветствовать каждого коня. Они тыкались мордами и били копытом, требуя угощений. Но она не стала задерживаться у остальных, а сразу направилась к Танатосу. Танатос смотрел, как и прежде, в упор. Рине вдруг показалось, что во взгляде коня мелькнуло тревожное чувство.

— Эй, малыш, что тебя беспокоит?

Танатос фыркнул и тряхнул мордой. Рина улыбнулась и вывела его из денника. Она пристегнула его за недоуздок, взяла в руки большую войлочную щётку и стала чистить его крупные чёрные бока.

— Да уж, застоялся ты тут без меня! — хлопнула она его по располневшему заду, и Танатос вскинул голову вверх.

— Ничего, сейчас мы с тобой пробежимся. Скучно одному весь день тут торчать? Тебя хоть кто-нибудь выводил?.. — Рина замялась. Криса больше не было. А следили ли новые стражи за конями?

Да, они убирали стойла и кормили жеребцов. Но лошадям нужно внимание, их нужно выводить на прогулку, всю жизнь воспитывать быть рядом с человеком и тренировать. Иначе любой, даже самый породистый, как эти, конь, превратится в обычную домашнюю скотину, быстро заскучает и двинет копыта от безделья. Рина хмурилась, пока счищала пыль и опилки. Затем взяла расчёску и стала причёсывать гриву. Колтуны еле поддавались зубцам, в итоге она бросила расчёску и стала разбирать пряди пальцами, смочив их водой.

— Ну и ну! Стоило уехать на пару недель… Я всё расскажу Виктору, не волнуйся! И за тобой снова будут хорошо следить. Нет, я буду за тобой ухаживать! Да, это теперь и мой дом, представляешь? Так что, дружище, я с тобой остаюсь на какое-то время… Надеюсь, надолго.

Танатос слушал её, изредка поворачивал голову в её сторону и тыкал ноздрями в плечо девушки. Рина коротко ласкала его за ухом, а после вновь приступала к уходу. Спустя час она причесала, вычистила коня, надела седло и уздечку. Угостила Танатоса морковкой. Затем завела его обратно в стойло и решила пойти за Виктором.

Когда Рина вышла из конюшни, то увидела стражей, одетых в чёрные зимние пальто и штаны — мужчин и женщин. Они дружно выходили из дома и шли по направлению к машинам, что стояли в ряд на парковке у дома. Стражи не удостаивали Рину взглядом, хотя она прекрасно знала, что они видят её и следят за каждым её движением. Рина даже решила проверить их. Она сделала вид, что споткнулась на выходе, и чуть не упала. Двое стражей тут же кинулись ей на помощь. Они подхватили девушку с обеих сторон, но Рина лишь вежливо кивнула им:

— Спасибо, я в порядке.

Они молча ушли, не оглянувшись на девушку, и расселись по авто. Рина насчитала человек десять, не меньше.

— И как только вы все умещаетесь в этом доме?!

Последним вышел граф в одной рубашке и штанах. Он сделал жест рукой, и три машины отъехали от дома. Рина посмотрела на Виктора вопросительно. Тот шёл навстречу ей, улыбаясь:

— Я подумал, нам не помешает уединиться.

— Но ведь мы едем в лес! Танатос готов и…

— Лес отменяется, — сказал Виктор, подхватывая девушку на руки, и понёс её в дом.

Рина удивилась, но крепче ухватилась за Виктора. Тот целовал её шею и лицо, пока нёс. Виктор тяжело дышал, но явно не от того, что ему было нелегко нести Рину на своих руках. Девушка распылялась в ответ на его ласки, запускала руки в волосы и отвечала на поцелуи. Так они подошли к дому, а затем граф толкнул ногой одну из дверей.

Мельком девушка оглядела покои графа. Но осмотреться он ей не дал, а тут же повалил на кровать, придавив её сверху собой. Он впился в девушку поцелуем, оттягивая чашечки бюстгальтера и оголяя грудь. Затем прильнул колючим подбородком к шее и впился в кожу. Рина вздрагивала от ласки графа. Он не торопился, а стал облизывать девушку, опускаясь до груди от шеи и поднимаясь обратно. Он оставлял влажные следы и царапал щетиной кожу, а Рина гладила его по голове, иногда привлекая его губы к своим.

Затем она чуть оттолкнула графа и сняла майку. Граф тут же стянул с неё бюстгалтер и припал к груди. Рина начала стонать, перестав себя сдерживать. Граф посмотрел ей