эта незнакомка ваша подруга, значит, вы можете состоять в сговоре против короля, — безразличным тоном отчеканил мужчина.
Марианна широко распахнула огромные, полные удивления и негодования глаза. Что произошло с её родным домом? Откуда такое безразличие и неуважение? Ладно к ней, для них она и правда неизвестный человек, но Элла?! Почему старший наездник из самого Корпуса подчиняется обычной королевской страже? Они же всегда были равны между собой, или что-то изменилось? Её толкнули, прерывая ошеломляющие размышления, и вывели из загонов.
Принцесса никогда не спускалась в подвалы тюрьмы. Она хорошо знала, где та находится, но никогда не испытывала ни малейшего желания заглянуть туда. Вопреки необузданному любопытству. Спрятанная наглухо в скале, что нависла над пастью рифов, глубокая, словно провал, хорошо укрытая от посторонних глаз, тюрьма представляла собой лучшее место для содержания самых отъявленных преступников не только острова Солнца, но и всего архипелага. Даже представить было трудно, чтобы кто-то оттуда сбежал, а если такие и были, то они наверняка накормили собою рыб.
Марианна осторожно спускалась по мрачноватой лестнице, ярко освещенной факелами. Спереди и сзади шли угрюмые стражники, но, когда их путь был окончен и они важно передали пойманных преступниц тюремщику, на их лицах засветились довольные, но мерзкие улыбки. Как только решетка камеры закрылась, а подруга понуро уселась на грязную солому, принцесса произнесла:
— Что это было?
— А это новые доверенные люди Германа.
— Что ещё за доверенные люди?
— Я же говорила, тебе не нужно было возвращаться, — тоскливо протянула Элла. — Всё изменилось, всё очень и очень изменилось. После покушения он словно с цепи сорвался.
— Расскажи мне об этом. — Принцесса села рядом.
— Да и рассказывать нечего. Сначала он сходил с ума от горя, я даже думала, что потеряет рассудок, всячески пыталась вытащить его из этого болота, но он только отдалялся и замыкался. Ещё и проблемы с казной… Скажи, ты что-нибудь знаешь о казне?
— Нет, ничего, а что с ней?
Наездница внимательно рассматривала лицо подруги и, что-то для себя решив, вздохнула.
— Тебе лучше поговорить об этом с ним, — она перевела дух и продолжила: — А затем прибыли послы, и они с Виктором отправились показывать им какой-то старый дворец, откуда живыми выбрались только они вдвоём.
— Да, и теперь у нас конфликт с Водным.
— Как ты узнала? Я не говорила, откуда послы.
— Просто знаю. В том числе и поэтому мне обязательно нужно с ним увидеться!
— Теперь точно увидишься, — мрачно сказала Элла. — Перед тем, как с тебя снимут голову, можешь попросить последнее желание.
— Я не убивала маму, — грустно произнесла Марианна после недолгого молчания. — Ты мне веришь?
— Главное, чтобы поверил он. Если ты не заметила, я сижу здесь вместе с тобой! — она засмеялась, но в этом смехе было больше горечи, чем хотелось.
— Уверена, совсем скоро нас освободят. Тебя точно, а меня… по крайней мере, он должен будет со мной поговорить!
— Не знаю. После покушения его словно подменили. Он, конечно, всё ещё не оправился, но стал гораздо решительнее, жестче. Это он придумал возвысить стражу и дать ей больше свободы. Он ищет предателей везде, в каждом уголке!
— И даже в Корпусе…
— Да, даже там. Он никому не верит, никого к себе не подпускает. Разве что Виктора. Ты знала, что его тяжело ранили при покушении?
— Нет, этого я не слышала, — заволновалась Марианна. — Как он? Он поправился?
— Да, уже да. Он закрыл собой Германа и получил мечом в живот. Ему повезло, у него отменное здоровье, рана даже не воспалилась.
— Как я рада! Он очень помог мне. Если бы не он… — девушка замолчала, не желая рассказывать лишнее. — Хорошо, что его не убили.
— Теперь он правая рука Германа.
— Он и так всегда ею был. Сначала для мамы, теперь для него.
— Ты не поняла, — осторожно сказала Элла.
— Чего же?
— Герман объявил его наследником престола в случае, если…
— Если?
— Если его убьют. Он последний из династии Кордов. Прости, тебя уже никто не берет в расчёт.
— Я и не стремилась к власти, — отшутилась принцесса. — Виктор достоин этого, правда.
По коридору раздались громкие шаги, и перед девушками оказался ключник. Его громадные руки ловко управились с дверью, и корявый палец остановился на Элле.
— Что это значит? — прошептала Марианна.
— Видимо, мне пора.
— Куда её отведут? — бесстрашно выступила вперед принцесса.
— Она свободна, — проскрежетал низкий грубый голос.
— Надо же, — удивилась Элла, повернулась к подруге и как можно тише прошептала: — Я сделаю всё, что в моих силах.
Они незаметно пожали друг другу руки и расстались.
Герман задумчиво крутил между пальцами сургуч, когда в дверь кабинета постучали. Через мгновение показался стражник и объявил, что заключенная прибыла и готовится предстать перед королем.
Элла не спеша вошла внутрь и остановилась напротив стола, опустив голову.
— Зачем ты пришла? — спросила Герман, не отвлекаясь от своего бесцельного занятия.
— А зачем ты меня позвал? — удивилась девушка. — Мне сказали…
Молодой человек небрежно махнул рукой, чем очень напомнил мать.
— Я верю, что тебя схватили ошибочно, — медленно выдавил он. — Прошу простить неопытность моих людей.
— А, может, ты позвал меня затем, чтобы узнать, кто остался там, внизу?
— Какая разница. Я доверяю тебе, ты не могла говорить с предателем.
— Тогда почему бы тебе не выпустить из тюрьмы ту девушку? Ты ведь уже знаешь, что там — девушка?
Король внимательно, не мигая, смотрел на Эллу и молчал.
— А ещё лучше, если ты спустишься и посмотришь на неё сам.
И снова холодное молчание.
— Ты боишься. Признайся, что ты просто боишься увидеть, что это она.
— Уходи.
Герман положил сургуч на подставку и отвернулся.
Позади Эллы незаметно появилась стража. Она вывела наездницу из кабинета, не дав проронить ни единого лишнего слова.
Марианна недолго сидела в одиночестве и темноте. Грозный ключник, что увёл подругу, вскоре вернулся, и за его необхватным плечом показалась светлая макушка.
— Виктор! — радостно бросилась к решетке девушка.
— Открой же ты дверь! — раздраженно прикрикнул мужчина, но его слова нисколько не поторопили огромного хозяина камер. Тот неторопливо искал ключ, а когда нашёл, то вовсе не спешил открывать.
Когда дверь наконец распахнулась, глава ордена вбежал внутрь и обнял принцессу так сильно, что у той едва не остановилось дыхание.
— Как же я счастлив, что ты цела, моя девочка!
— Ты меня задушишь…
— Прости!
— Как твоя рана? Зажила?
— Ещё не совсем, но мне гораздо лучше! А как ты узнала? Как я понял, ты вернулась только сегодня?
— Мне успели рассказать.
Мужчина обхватил её голову и не мог насмотреться
