посту видеонаблюдения тоже был мёртв. На самом посту находились двое человек в скафандрах, один из которых сейчас что-то говорил в микрофон.
Второй человек посмотрел в камеру прямо на генерала-майора и провёл пальцем по горлу, после чего навёл на камеру пистолет. Камера погасла.
* * *
— О, наконец-то проснулись, и сирена заорала — кивнул Гробовщик глядя на гаснущие мониторы. — Отключить нас решили. Следующим шагом еще и двери закроют.
Тут же на дверях защёлкнулись электромагнитные замки.
— Давай как раньше — врубай точильщика и вскрываем эти двери.
Рой молча кивнул и подойдя к двери достал нож, после чего немедля полоснул им стальную дверь. Нож погрузился как горячий клинок в масло.
— Давай, на выход, — кивнул он Гробовщику.
А в коридоре уже слышался топот ног. Сколько человек за ними послали? Десяток? Два? Три?
В коридор перед кабинетом видеонаблюдения упала газовая граната, тут же начавшая испускать клубы дыма.
— Ну что за бездари, — скривился Гробовщик. — Какой смысл травить нас газом, если мы в скафандрах? А если бы мы сидели внутри никуда не выходя? Смысл было кидать сюда газовую гранату?
Между тем дым начал густыми клубами заполнять коридор создавая плотную дымовую завесу через которую ничего не было видно.
— Ребятки сами себя перехитрили, — пробормотал Гробовщик. — Или скорее всего у них есть тепловизор, чтобы видеть в этом дыму. — Ну-ка, прикрой глаза.
Высунув из-за угла кончик трости Гробовщик сам зажмурил глаза. Кончик трости ярко вспыхнул электрическим разрядом разбрасывая во все стороны искры ярким фейерверком на весь коридор, и раздались крики — тепловизоры внешников поймали ярчайшую вспышку и усилив её ослепили своих владельцев.
Гробовщик лег на пол и чуть высунув ствол оружия аккуратно выстрелил несколько раз. Судя по крикам — неудачно, для внешников. В ответ застрочили очереди, но все выстрелы шли в молоко — стреляли на уровне головы, груди, пояса — только не на уровне пола.
Пальба прекратилась, и раздались звуки перегруппировки и снимаемых тепловизоров. Гробовщик только хмыкнул и высунувшись снизу выпустил несколько очередей. В ответ раздались только крики боли и звуки падающих тел.
— Всё чисто, — выглянул Гробовщик посылая ещё несколько очередей добивая раненых. Пошли собирать трофеи. Ух и повоюем мы сегодня!
* * *
— Что? Как? Заложники? — полковник Семенец замер на месте.
— Так точно, нам только оставили возможность говорить, — ответил захваченный сержант.
— Каковы их требования? — мысленно выругался Семенец.
— Секунду, передаю трубку.
— Привет сынок, — раздалось в рации. — Как ты там?
— Что вы творите?! У нас ведь была договорённость!
— И она осталась в силе — вы помогаете нам, а в замен мы заступаемся за вас.
— Тогда какого хрена вы берёте моих людей в заложники?
— Не кричи сынок — просто твоё начальство думает иначе — твой генерал-майор приказал убить парламентёров в орбитальном лифте, а значит следующий его приказ будет убить нас. Поэтому мы просто захватили твоих людей. Пока будет решаться дипломатический вопрос с твоим начальством твои люди посидят у нас. Разумеется, в скафандрах. Как только вопрос будет решён, мы их отпустим. Конец связи.
* * *
— Я так и думала, — нахмурилась Женя держа оружие. — Не может всё быть так гладко, и так хорошо. Вот и кончилось счастье.
— Прекрати, — толкнула её кулаком Рита.
— Ты сейчас больше себя накручиваешь. Не крути себя, и не думай о том, чего не можешь сделать — с Витей же тоже так гладко всё не прошло — пришлось повозиться, но сейчас как видишь — он живой и с нами.
* * *
— Предали, — сжал губы в узкую черту Волков. — Как это ожидаемо. Продажные сукины дети. Продавим их через официальные власти, или просто прикончим.
* * *
— Генерал-майор, докладываю — четыре группы зачистки убиты. Выживших нет.
Нет выживших? Как такое могло случиться? Двое человек уничтожили сначала дежурную группу у шлюза, затем уничтожили дежурного у пульта видеонаблюдения и нескольких охранников, а после уничтожили четыре группы зачистки, вооружённые газовыми гранатами, телевизорами и крупнокалиберными винтовками. Такого он никогда не видел раньше.
— Генерал-майор, ваши приказания?
— Закрыть все герметичные двери, запереть бронированные двери. Третьему отделению приготовиться к использованию химического оружия.
Генерал майор запер собственную дверь с пульта. Теперь можно считать себя в безопасности, а пару неизвестных можно просто запереть, если они настолько опасны, и уже потом убить. Странный звук заставил генерал-майора поднять глаза — что-то словно резало сталь, но этого просто не могло быть — стальную бронированную дверь не вскрыть почти никакими инструментами.
Стальной клинок выскочил между косяком и дверью и скользнул вверх словно фантомный проходя через стальные запоры, затем скользнул по периметру проходя через все засовчики. Генерал-майор в шоке смотрел на дверь — как это происходит? Там ведь даже нет щелей, чтобы просунуть нож.
БАМ! — дверь с гулким ударом упала на пол.
* * *
Рита переживала, но делала это не так открыто, как Женя. Она хотела покинуть это проклятое богами место, хотела, но понимала, что им будут мешать сделать это до последнего. Внешники сделают всё, чтобы они остались здесь, даже если тайна раскрыта. Понимала это с самого начала, но молчала, чтобы не нагнетать обстановки. К тому же Женя больше чем она подвергалась волнению, не стоило лишний раз подливать масло в огонь.
Аккуратно, пока никто не видит, она достала пистолет и перезарядила его. Если ничего не удастся, и за ней явятся не важно кто — внешники, заражённые, муры или килдинги — она просто застрелится. В конце концов даже в этом аду она прожила неплохую жизнь. Встретила Грина. Дождалась его снова. Услышала, как там во внешнем мире. Теперь даже умереть будет не страшно.
— Рита, — остановился позади неё Грин. — Мы тебя уже обыскались. Последние новости что ли не слышала?
— А? — отстранённо повернулась к нему Рита.
— Внешники предавшие нас — мертвы. Гроб и Рой спустились в головной штаб и просто убили всех предателей, после чего продублировали приказ президентов из нашего мира помогать нам. Сейчас там во всю спускают капсулы, нас скоро заберут отсюда.
Рита почувствовала, как у неё просто подкашиваются ноги, и она не может стоять.
* * *
Полковник Семенец сидел как на иголках с тех пор, как аборигены захвалили его людей. Одно неверное движение и люди погибнут. В этом случае ему будет грозить трибунал без каких либо оправданий. Если всё пройдет гладко, и клоны будут спасены, то по возвращению на землю его будет ждать тюрьма с очень долгим сроком, возможно он даже успеет выйти на свободу перед
