Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
Я приведу ассоциации пациента с отдельными сновидческими образами слово в слово, чтобы вы могли составить собственное мнение об этом материале. Предварительно необходимо упомянуть, что за несколько месяцев до этого молодой человек окончил университет, но не смог выбрать профессию и в конце концов забросил всякие занятия. Развившийся на этой почве невроз принял, среди прочего, ярко выраженную гомосексуальную форму.
Ассоциации с матерью: «Я давно ее не видел, очень давно. Я знаю, это плохо. Она не заслужила такого отношения».
Таким образом, мать символизирует нечто, к чему относятся безответственно или без должного внимания. Я спросил больного: «Что это?» Он смущенно ответил: «Моя работа».
Ассоциации к сестре: «Прошло много лет с тех пор, как я видел ее в последний раз. Как же я хочу увидеть ее снова! Всякий раз, когда я думаю о ней, я вспоминаю наше прощание. Я поцеловал ее с искренней нежностью. В то мгновение я впервые осознал, что такое любовь к женщине». Пациенту сразу стало ясно, что «сестра» олицетворяет «любовь к женщине».
Ассоциации с лестницей: «Подъем – вершина – карьера – рост, величие».
Ассоциации с ребенком: «Новорожденный – обновление – возрождение – становление другим человеком».
Этот материал ясно дает понять, что сновидение представляет собой не столько осуществление инфантильных желаний, сколько выполнение биологических обязанностей, которыми пациент пренебрегает из-за своего невротического инфантилизма. Биологическая справедливость неумолима и часто вынуждает нас компенсировать во сне те обязанности, которые мы не исполняем в реальной жизни.
Это сновидение – типичный пример проспективной функции сновидений, которую особенно подчеркивал мой коллега Мэдер. Если бы мы придерживались однобокой сексуальной интерпретации, то истинное значение сновидения ускользнуло бы от нас. Сексуальность в сновидении – это прежде всего средство выражения, но далеко не всегда его смысл и цель. Обнаружение проспективного или целевого смысла сновидения особенно важно, когда анализ достиг той продвинутой стадии, когда взор пациента охотнее обращается к будущему, нежели к внутреннему миру и прошлому.
Этот пример доказывает, что не существует сновидческих символов, значение которых было бы фиксировано во всех подробностях, хотя символы с довольно общими значениями встречаются часто. Что касается специфически сексуального значения сновидений, то опыт позволил мне сформулировать следующие практические правила.
Если анализ сновидений в начале лечения показывает, что сновидения несут несомненный сексуальный смысл, то этот смысл следует признать реальным, то есть свидетельствующим о необходимости подвергнуть сексуальные проблемы пациента тщательному рассмотрению. Например, если скрытое (латентное) содержание сновидения составляют инцестуальные фантазии, необходимо досконально изучить инфантильные отношения пациента с его родителями, братьями и сестрами, а также его отношения с другими лицами, которые могут играть роль отца или матери. Если же сновидение, возникающее на более поздней стадии анализа, содержит инцестуальную фантазию, которую мы можем считать разрешенной, ни при каких обстоятельствах ее не следует трактовать конкретно; она должна рассматриваться символически. Формула толкования такова: неизвестный смысл сновидения выражается, по аналогии, через фантазию об инцесте. В этом случае сексуальная фантазия несет символическое, а не конкретное значение. Отказываясь выйти за пределы конкретного значения, мы продолжаем ставить сексуальность во главу угла и тем самым тормозим развитие личности пациента. Ключ к спасению больного отнюдь не в том, чтобы снова и снова возвращать его к примитивной сексуальности; на столь низком культурном уровне он никогда не сможет обрести свободу и полностью восстановить свое здоровье. Регресс к состоянию варварства не может принести цивилизованному человеку никакой пользы.
Вышеприведенная формула, согласно которой сексуальность сновидения есть символическое или аналогическое выражение его смысла, естественно, применима и к сновидениям, возникающим в начале анализа. Тем не менее практические причины, заставляющие нас не принимать во внимание символическое значение этих сексуальных фантазий, проистекают из следующего факта: за анормальными сексуальными фантазиями невротика следует признавать подлинную реалистическую ценность только в том случае, если они оказывают влияние на его действия. Как показывает опыт, такие фантазии не только препятствуют его приспособлению к своему положению, но и приводят к реальным половым актам, а иногда даже к инцесту. При подобных обстоятельствах было бы бесполезно рассматривать только символическое содержание; сперва следует разобрать конкретный аспект.
Вышеприведенные утверждения основаны, как вы могли заметить, на концепции сновидений, отличающейся от концепции Фрейда. Для Фрейда сновидение – это, по существу, символическая маскировка вытесненных желаний, которые иначе вступили бы в конфликт с целями личности. Я вынужден рассматривать структуру сновидения с другой точки зрения. Для меня сновидение – это прежде всего сублиминальное отображение фактической психологической ситуации индивида в его бодрствующем состоянии. Оно дает нам резюме сублиминального ассоциативного материала, собранного и организованного текущей психологической ситуацией. Волевое, сознательное содержание сновидения, которое Фрейд называет вытесненным желанием, по существу является лишь средством выражения.
Активность сознания представляет собой, с биологической точки зрения стремление индивида к психологической адаптации. Сознание пытается приспособиться к сиюминутным нуждам; иначе говоря, есть задачи, которые человек должен разрешить. Во многих случаях решение по самой природе вещей неизвестно, а потому сознание всегда старается найти его путем аналогии. Мы стремимся заглянуть в неизвестное будущее, опираясь на модель нашего опыта в прошлом. Нет никаких оснований предполагать, что сублиминальный психический материал подчиняется иным законам, нежели материал супралиминальный. Бессознательное, как и сознание, мобилизуется вокруг биологических задач и ищет решения по аналогии с тем, что было раньше. Всякий раз, когда мы хотим ассимилировать нечто неизвестное, мы делаем это посредством аналогии. Простой пример: когда в Америку прибыли испанцы, индейцы приняли лошадей, которых они никогда раньше не видели, за больших свиней – животных, которые в силу их прошлого опыта им были хорошо знакомы. Именно таким образом мы распознаем вещи. Кроме того, в этом кроется главная причина существования символизма: процесса постижения посредством аналогии. Сновидение есть сублиминальный процесс постижения посредством аналогии. Вытесненные желания суть волевые тенденции, обеспечивающие бессознательную сновидческую мысль вербальными средствами выражения. В этом отношении я полностью согласен с Адлером, другим учеником Фрейда. Что же касается того, что бессознательное выражает себя посредством волевых элементов или тенденций, то это обусловлено архаической природой мышления во сне.[68]
Вследствие иного понимания структуры сновидений дальнейший ход анализа принимает новое направление. Символическая оценка сексуальных фантазий на более поздних стадиях неизбежно ведет не к редукции личности до примитивных тенденций, а к расширению и непрерывному развитию установки пациента. Иными словами, она стремится сделать его мышление богаче и глубже, тем самым обеспечивая его самым мощным оружием, которое только доступно человеку в борьбе за приспособление. Следуя этому новому курсу, я пришел к пониманию того, что религиозные и философские движущие силы – то, что Шопенгауэр называет метафизической потребностью человека, – требуют особого внимания в ходе аналитической работы. Они не должны
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
