Когда я решила срочно выйти замуж, то итак пересилила себя, заставила, уговорила… но это все против моей романтичной природы.
— Зови Жако, — сказала я.
Обрадованная Нереза тут же унеслась выполнять поручение.
Когда Жако пришел, то не позволил себе ни единого замечания насчет моего лица, только попросил присесть у зеркала и, достав из сумки косметику, начал колдовать: втирал мне в кожу какие-то жирные крема, наносил точечно некую вязкую субстанцию, пудрил… Закончив, он развернул меня лицом к зеркалу.
Честно говоря, такого эффекта я не ожидала – кожа действительно выглядела гладкой и матовой!
— О-о, — выдохнула я, круглыми глазами смотря на себя… прежнюю.
— Я же говорила, — с радостью произнесла Нереза, чье кругленькое румяное лицо отразилось в зеркале рядом с моим. — Жако мастер!
Мужчина едва заметно улыбнулся и спросил:
— Вы довольны, эньора?
— Ты и правда мастер. То есть вы…
— Можете обращаться ко мне, как вам удобно, эньора.
— Научи меня краситься так, Жако. Мне это теперь жизненно необходимо.
— Конечно. Косметика в вашем распоряжении.
Следующие пару часов мы с Нерезой осваивали великое искусство макияжа – или грима? Управляющий разъяснил свойства каждого средства в своем арсенале, а также научил нас, как правильно работать кистями, пуховками, пальцами, и, помимо этого, предложил мне укладывать волосы так, чтобы они или отвлекали внимание от шрама или прикрывали его.
Овладев азами, обрадованная Нереза не смогла сдержать эмоций:
— Это просто спасение! — воскликнула она, глядя на меня. — Совершенно не заметно, что что-то не так! И прически какие интересные; я теперь вам всегда буду волосы набок укладывать, эньора.
— Макияж выдержит дождь, но его нельзя смазывать рукой или одеждой, — напомнил Жако. — И еще: средства очень плотные, так что кожу нужно обязательно хорошо очищать по возможности, давать ей дышать. Если вы будете внимательны, ни один человек не догадается, что… — мужчина замолк и смутился.
— Что у меня шрам? — продолжила я.
В комнате после моих слов повисло молчание, словно я сказала что-то непристойное. Так, наверное, и есть в этой проклятой патриархальной империи: иметь шрамы на теле позволено только мужчинам, а женщины должны быть безупречны.
— Верник весь в шрамах, — проговорила я. — Гармоничная из нас пара получится…
— Не смейте так говорить! — рассердилась Нереза. — Вижу я, к чему все идет… знаю, о чем вы думаете… Доигрывайте партию до конца, эньора. Рензо, как яблочко спелое, упал вам в руку, так не смейте его уронить! Берите свое!
— Если вы выйдете за Верника, эньора, — вставил Жако, — я буду очень сильно удивлен.
Неодобрение этих двоих было таким явственным, что ко мне аж вернулась обыденная насмешливость.
— Ваши мнения учтены, дамы и господа, — проговорила я.
На следующий день я официально «выздоровела» и приняла гостя – но не в гостиной, как раньше, а в своей комнате, чем нарушила правила, попрала приличия и, возможно, вызвала катаклизм где-то в Майвии.
Как только Рензо приехал, сразу отправился ко мне (спасибо вездесущему Жако), так что его лицо еще было раскрасневшимся, а светлые волосы – растрепанными.
— Как ты, Лери? — спросил он, оглядывая меня.
Я была накрашена, и волосы мои были уложены набок, так что выглядеть должна была, как обычно… но кто знает, вдруг, Рензо очень наблюдателен? Сердце мое замерло, когда брови молодого человека, чуть более темные, чем его волосы, приподнялись.
— Какая же ты бледная, — вымолвил он.
— Я всегда бледная, — ответила я, подходя к пладу.
Он взял мою руку в свою и поцеловал – нежно-нежно… Эта нежность подействовала на меня, как кислота.
— Рензо, ты уверен, что хочешь на мне жениться? — прямо спросила я.
— Да, — без раздумий ответил он.
— Тогда ты должен знать, что мне двадцать четыре.
— Правда? — удивился он. — А Мариан сказал, что тебе девятнадцать.
Настала моя очередь удивляться.
— Тебя волнует эта крошечная разница? — уточнил с улыбкой плад. — Принципиально важно, чтобы мужчина был старше? И выше? Это ведь ваш главный женский бзик?
— Бзик? — улыбнулась и я.
— Ну да. Вам всем подавай мужчину постарше, повыше, побогаче… — весело объяснил он.
— У меня так такого бзика. Просто я хочу быть с тобой откровенна. Ты, наверное, всякое обо мне слышал…
— Да, всякое, — усмехнулся Рензо, продолжая держать меня за руку.
— Это все вранье. Я не из империи, как ты, наверное, уже понял, но судьба забросила меня сюда. Какое-то время я жила в храме Великого Дракона. Однажды эньор Гелл заехал в храм, и ллара попросила его позаботиться обо мне, замуж выдать. Вот так я оказалась здесь. К сожалению, местные решили, что владетель привез меня, потому что я его любовница… или внебрачная дочь.
— Не думай об этом. Это все грязные сплетни, — уверенно сказал Рензо.
Как же он влюблен… И как же мне неловко, что я не влюблена.
— Сплетни могут разрушить жизнь. Ты готов пойти против семьи? Твои меня никогда не примут.
— Они и меня не принимают, Лери. Я все обдумал и принял решение. Я хочу быть с тобой, именно с тобой. И не потому, что ты так красива, а потому… — Рензо замолк, ища слово, и, найдя, продолжил: — Ты другая, не как все. Что-то в тебе есть, что-то, что я всегда искал.
— Всегда? — усмехнулась я. — С какого же возраста ты искал, мой милый?
— С детства. Я давно уже решил, что женюсь только на особенной девушке. Собственно, поэтому девушки у меня никогда и не было… — признался он. — Во всех смыслах.
Я вспомнила, какой список выкатила Мариану, когда он спросил, какого жениха я хочу.
Молодого.
Веселого.
Доброго.
Уверенного в себе.
Умного и начитанного.
Приятной внешности, блондина.
Девственника...
— Невероятно, — шепнула я, по-новому глядя на стоящего передо мной светловолосого плада. — Так ты девственник?
— Да. Это проблема?
Я покачала головой.
— Кстати… Если ты не девственница, мне все равно, — сказал Рензо. — Я понимаю, что у таких красивых девушек могут быть в жизни искушения.
— Никого у меня не было.
— Значит, веселая у нас будет брачная ночь, — улыбнулся он. — Но мне кажется, мы быстро со всем разберемся, правда?
Я ничего не ответила, продолжая размышлять о том списке. Это что же получается, Рензо и есть тот самый идеальный жених? Такие существуют? Но я-то далеко, далеко не идеальная… Высвободив свою руку из его, я отошла к окну.
