Пройдя в соседнюю, с удивлением обратил внимание на непривычно большое для этих мест окно, на лавке рядом с которым сидел ребенок, играя с какой-то простой, тряпичной куклой.
— Хо, а я думаю, что за голоса, — довольно воскликнул Мигель. Друг лежал на простой постели, с одной ногой чуть ниже колена умело перевязанной чистой тканью.
— И тебе привет, — обходя меня, довольно фыркнул Уго. — Что стряслось?
— Говорил ты мне подковы поменять, — хохотнул кузен, — да прав был. Конь в темноте споткнулся, да так что я из седла вылетел. От усталости никак. Ногу слегка распорол. Думал, само затянется, а рана воспаляться стала.
— А сюда как добрался?
— Да кони на запах дыма вывели. Хорошо, Йорон услыхала, вышла встретить. А то в темноте вполне могли и вниз полететь. Тут дальше обрыв приличный.
— Йорон, — тихо повторил я, пробуя буквы на языке. — Не женское имя. И что же забралась так далеко?
— Мама от деревенских прячется, — тихий чистый голосок заставил нас повернуть головы и только многие годы работы на Ола помогли удержать лицо бесстрастным.
— А почему мама от деревенских прячется? — с ласковой улыбкой, но холодным блеском в глазах спросил Уго, присаживаясь перед необычной девочкой.
Ребенок доверчиво обернулся на Мигеля, как на уже знакомого человека, и получив подтверждающий кивок, улыбнулась. Белые ресницы затрепетали на бледном же лице. Голубые глаза распахнулись во всю ширь, и девчушка тихо, растягивая слова и пытаясь придать им весомости, произнесла:
— Потому, что я снежный демон. У-у-у! — маленькие ручки поднялись, словно ребенок на самом деле пытался зачаровать Уго, от неожиданности упавшего на зад.
Мигель на постели расхохотался в голос, вытирая слезы.
— Видишь, сработало!
— Волия! — в дверях появилась хозяйка, грозно рыкнув на дочь, — Выйди вон. Поиграй с козой, только не подходи к большим лошадям.
Уперев руки в бока, женщина дождалась, пока девочка, немного расстроенная приказом матери, но воодушевленная реакцией Уго, выйдет из комнаты, и повернулась в Мигелю. От одного ее взгляда мне стало вдруг неловко.
— Так ты платишь мне за спасение, чужак? Чему учишь мою дочь?
— Я учу ее не бояться, — словно защищаясь, отозвался Мигель. — Нельзя жить в постоянном страхе.
— Но она должна бояться! — Йорон сдала шаг вперед, почти нависнув над Мигелем.
— Это глупо! Теперь она может дать отпор обидчикам, а не дрожать и убегать.
— Ей пять! И она живет в мире суеверий и ужаса! Если она сделает так, как ты ее научил, что с ней станет? Ее забьют камнями! Как отродье снежного демона! Убирайтесь вон из моего дома!
— Йорон! Холодно!
— Больше нет дров! — обернувшись на крик, резко отозвалась женщина, явно теряя самообладание.
— Йорон! Йорон! Мне холодно! — не сдавалась старуха, словно не слышала.
— Агрх! — выругавшись, словно тяжесть этого мира стала слишком велика, Йорон выскочила вон из дома. Через несколько минут со двора донеслось злое женское ворчание, и стук топора. Умелый, мерный, но женщине явно не хватало сил.
— Я помогу, — отлепляясь от стены, решительно обронил Хорхе, а я покачал головой, глядя на Мигеля.
— Йорон права. Девочка альбинос, и твоя шутка совсем тут не к месту. Не в этих суеверных горах.
— Я только хотел порадовать запуганного ребенка. Это очень странное место, — повинился мой немного легкомысленный кузен, чувствуя, что не прав. — Они тут живут, словно вовсе не из этого мира. Что сама хозяйка, что ее домашние. Старуха не спускается с печи, девочка почти всегда молчит и вздрагивает.
Услышав недовольные резкие слова, я выглянул в окно. На окраине двора Йорон, одной рукой упераясь в бок, другой удерживая топор, задрав голову, недовольно смотрела на Хорхе, который, как скала, молча стоял рядом, протянув одну ладонь вперед. Так как мой молчаливый кузен стоял между женщиной и большой колодой, на которой стояло полено, я понял, что Хорхе таким незатейливым образом пытается отобрать у Йорон инстркмент.
Противостояние длилось всего пару минут так как устав ждать, кузен сделал полшага вперед, быстро поймав запястье женщины и крутанув дикарку в своих объятиях. Недовольно дернувшись, Йорон через мгновение затихла и отпустила маленький топор. Мужчина и женщина стояли несколько минут неподвижно, словно сами не понимали, как оказались в таком положении, но потом Йорон вывернулась, отступив на пару шагов, а затем и вовсе уйдя за угол дома.
На склоне, наблюдая за представлением, сидела бледнокожая девочка, хихикая в кулачок.
Попробовав пальцем лезвие маленького топора, Хорхе недовольно покачал головой, и усевшись на чурбак, принялся править инструмент, прежде чем взяться за работу.
— Нам тут не стоит задерживаться, — рядом раздался голос Уго. Оказалось, что друг тоже заметил произошедшее во дворе. — Мы создаем хозяйке сложности.
Мне было нечего ответить так как я был согласен. Обернувшись к Мигелю, спросил:
— Насколько ты плох? Сможем завтра убраться?
— Если Уго поколдует с лекарствами, то без вопросов. Но сперва хотелось бы хоть немного отблагодарить Йорон. Если бы не она, мне было бы хуже.
– И что могло бы ее порадовать? — повернул голову от окна Уго. Со двора разносились мерные звуки топора. Хорхе приступил к работе.
— Мясо, дичь. Они едва концы с концами сводят, — подумав, отозвался Мигель.
Переглянувшись с Уго, мы кивнули собственным мыслям. Охота — дело не сложное в этих местах, где дичи полно. А нам сегодня попался не один десяток следов, пусть не самой крупной, но все же, хорошей дичи
Глава 29
Когда к середине дня вернулся лекарь, с довольной утомленной улыбкой сообщив, что сложные роды завершились удачно, я, наконец, выдохнула. Осмотрев мальчика, у которого поднялся небольшой жар, мужчина одобрительно поцокал языком и похвалил швы Полли. Но как и я, кажется пришел к выводу, что одного умельца на две деревни и поместье недостаточно.
— Ваше высочество, так не может больше продолжаться, — опустившись, с моего разрешения в кресло, утомленно произнес лекарь. — Скоро наступит сезон холодов, и до дальнего поселения мне будет вовсе не добраться по снегу и размытым дорогам. Да и вас оставлять без присмотра, при той тяге к неприятностям, что у вас имеются, да простит меня ваше высочество. Нужно что-то решать, моя принцесса.
— Я знаю, — ладонь прошлась по лицу, словно стирая паутину. Пусть я и спала ночью, но чувствовала себя такой утомленной, словно это длилось всего-то пару часов. — Вы правы. Нам нужны лекари. И желательно ученики, так, чтобы вы могли стоять над ними, а не подчиняться чьим-то сумасбродным приказам. Только я не уверена, что королевская академия согласится прислать к нам хоть кого-то. И даже если это вдруг случится, от чего-то мне кажется, что это все же будут не лучшие из лучших.
