Книга Отступники Старого мира - Георгий Воробьёв

Со второго этажа спустились Лассон и Вайша. Виктор был как всегда собран, но на его лице читалось, что что-то не так. Норвальдец подошёл к нам и сказал:

— Менаги здесь нет.

— Чё-о-о? — спросил Ижу.

— Нам нужно успокоить людей, — это было обращено уже ко мне.

— Как? — спросил я.

— Они начнут нам доверять, только если мы подтвердим свои личности. Мы найдём наши личные дела, — ответил Лассон. — Но сначала нужно с ними поговорить. Мало ли кому придёт в голову что-то выкинуть, пока мы их держим в полном неведении.

Я отправился за норвальдцем на второй этаж. Вайша остался, чтобы заменить меня у входа. Рядом с конференц-залом Виктор остановил меня и сказал шёпотом:

— Мне нужно, чтобы ты обратился к ним. Тут одни лакшамы. Лучше будет, если с ними поговорит свой.

Я согласился, и он нашептал мне нужный текст, после чего мы вошли в конференц-зал, где люди толклись кучей, сидя на полу. У входа стояли Нанг и Маги с оружием в руках. Один из людей на полу был в куртке. Его лицо показалось мне особенно знакомым, но я не придал этому значения. Я посмотрел на перепуганных работников администрации и еле подавил нервный смешок от осознания того, что они понятия не имеют, насколько напуган я сам. Но их неуверенность придавала мне сил. Я собрался с мыслями и обратился к ним:

— Меня зовут Ашвар Шел-Тулия. Я — помощник главного инженера станции «Заря»…

Закончить мне не удалось, потому что меня прервал голос из толпы:

— Ашвар?!

Один из сидевших на полу поднялся, и в нём я узнал Маифа — студента, которого я повстречал во время предыдущего визита на «Январь». Взгляды всех присутствующих устремились на него.

— Что происходит, Ашвар? — спросил он.

— Пожалуйста, сядь, Маиф. Сейчас всё объясню… — сказал я.

— Я, кажется, нашёл разгадку, как искать топливо! — вдруг начал рассказывать Маиф, словно ничего особенного не происходило. — Только вот они даже слушать не хотят!

— Маиф, сядь, пожалуйста! — снова сказал я уже твёрже. — Нам нужно сначала кое-что прояснить.

Он послушался, а я продолжил, обращаясь к работникам администрации:

— Скорее всего, вы подумали, что мы — беглые заключённые. Но мы в ближайшие минуты докажем, что это не так, — я пытался говорить спокойным тоном, но голос предательски подрагивал. — Маиф уже сейчас может подтвердить мою личность. Если этого недостаточно, мы найдём наши документы в архиве и предъявим их вам.

У меня было ощущение, что эти слова с трудом доходят до присутствующих, но выражения на их лицах понемногу менялись. Страх медленно уступал место замешательству.

— Что происходит? — спросил кто-то, уже не Маиф. Его голос тоже немного дрожал, но в нём чувствовалось и возмущение.

— Нас направили, чтобы перехватить беглых заключённых в порту. Мы устроили для них ловушку… — на момент я ощутил, что теряю равновесие, но каким-то чудом мне удалось не выдать тех бурных чувств, что клокотали в груди. — Но нас не предупредили, что у бандитов были заложники с «Источника». Когда же мы сообщили о произошедшем, с «Января» прибыл Самманч ещё с двумя людьми. Они попытались нас убить, зная, что мы не преступники. У нас есть основания полагать, что всё случившееся произошло с ведома Менаги.

Когда я договорил, мне показалось, что все в зале замерли. Они ловили каждое моё слово, но будто всё меньше понимали, что именно я говорю. На последних словах я ощутил такую уверенность, что прекратил испытывать страх. Ничего не осталось, кроме ненависти.

— Что? — наконец, кто-то нарушил тишину.

— Так, — сказал я, — давайте мы сначала найдём и предъявим вам свои документы. А пока… — я посмотрел на Нанга и добавил, — господин Нанг — работник «Зари» и участник этих событий, — расскажет вам всё более подробно.

— Почему вы держите нас здесь?! — с возмущением спросил тот же голос. — На каком основании?

— На том основании, — жёстко произнёс Нанг, — что среди вас есть корешки Менаги, которые прекрасно понимают, что происходит. Где он сейчас?

Никто не ответил. Маиф поднял руку и сказал:

— Я видел, как он выходил из администрации совсем недавно, но я понятия не имею, куда он пошёл.

— «Недавно» — это когда? — спросил Лассон.

— Не знаю, — замялся Маиф, — может, минут двадцать назад.

— Кто-нибудь знает, куда он направился? — спросил Лассон.

Ответом снова было молчание.

— Хорошо, — сказал норвальдец, — где здесь архив?

— На первом этаже, — откликнулся кто-то из зала, — там табличка на двери.

— Пойдём, — обратился ко мне Виктор.

Мы спустились на первый этаж. Парни у входов не отрывали взглядов от окон и не обратили на нас никакого внимания. Все были очень напряжены. Но меня радовало, что я больше не трясусь от страха. Мы добрались до архива и оказались перед лесом конторских ящиков.

— И что будем делать? — спросил Лассон.

— Здесь есть какая-то система, — ответил я. — Смотри: вон там висит табличка «Кадры».

Мы подошли к тумбам под знаком и обнаружили, что все ящики помечены по названиям станций. Я быстро нашёл «Зарю», но тюрьмы там, где она должна была быть по алфавиту, не оказалось. Хорошенько всё оглядев, мы обнаружили отдельную тумбу, где были собраны документы по другим объектам. Там оказалась и тюрьма. Я взялся за ящик «Зари» и довольно быстро вытащил бумаги на всех, кто был с нами. Пролистывая папки, я наткнулся на личное дело Катана. На минуту я задержался на нём, чувствуя, как хочу вытащить его вместе с остальными. Во всём этом хаосе я совсем забыл о его смерти. Это произошло вчера, но сейчас казалось, будто мы выехали с «Зари» неделю назад. Я вспомнил, насколько потерянным чувствовал себя, когда увидел, как Катана заносят на «Айсберг». Странно, но сейчас я больше не испытывал этого. Мне столько всего пришлось пережить с момента его гибели. Столько такого, от чего он пытался меня защитить, но я больше не чувствовал себя беззащитным.

Усилием воли я отпустил его папку, закрыл ящик и обнаружил, что Лассон всё ещё перебирает дела из тюрьмы.

— В чём дело? — спросил я.

— Его здесь нет, — ответил норвальдец, — моего дела здесь нет.

Он захлопнул ящик и задумался на минуту, уставившись в потолок.

— Так, — сказал Лассон, размышляя, — когда я прибыл на «Зарю», Оша связывался с «Январём», чтобы подтвердить мою личность, — он перевёл взгляд на меня, — значит,