вообще шарахаться от любой тени, если она похожа на женщину?
— Привет, ага, — ответила она, и я решился — буду играть в открытую.
— Слушай, — я сел с ней рядом. — Дело такое… на меня вчера ночью напали. С ножом.
И я буквально впился глазами в лицо Юнессы, надеясь уловить признаки страха, тревоги, агрессии — всего того, что может испытывать эмиссар Трех Сил, которого вот-вот раскроют! Синие глаза расширились, в них мелькнуло удивление, и занга дернула себя за мочку уха — свежий жест, раньше у нее такого не было.
— Прямо тут, в расположении? — спросила она недоверчиво.
— Ага, вон в тех кустах, — я мотнул головой. — Сначала одурманили какой-то дрянью.
— Да ну, ты шутишь? С ножом?
Юнесса явно взволновалась, но не сильно, и переживала скорее не за себя, а за меня. Вспыльчивая, немного инфантильная, открытая, она никогда не умела изображать чувства и притворяться… или могла?
Подозрение жалило меня в сердце всякий раз, когда я пытался успокоить себя.
— Нет, не шучу. Я едва отбился. И напала на меня… женщина.
— С ножом? — занга фыркнула. — Тогда это Пира, дурочка с перьями! Хотела тебя! Пальцем деланная! Думала запугать ножом и трахнуть, ага!
Теперь в ее словах звучал гнев.
Я должен был надавить, спросить, что она делала вчера вечером, где была, кого видела, с кем разговаривала. Но я понимал, что все так же неравнодушен к ней, что мне приятно на нее смотреть, хочется к ней прикасаться, и что я не могу представить, как она подкрадывается ко мне с ножом в руке!
И как допрашивать в этом случае, я не могу мучить того, кто мне нравится, я не Геррат!
— Может быть и Пира, — я вздохнул. — А может быть…
— Ты думаешь, это я? — Юнесса откинула голову и расхохоталась, звонко, откровенно. — Да ладно? Если бы я хотела тебя прикончить, то легко. Взять тебя за ту штуку, что меж ног. Мозги у тебя отключатся мигом. И все, делай с тобой, что хочешь. Так что я тебя вертела, ага! Центурион!
Последнее слово она произнесла насмешливо.
Я ощутил прилив раздражения, а затем подумал, что она права, что ей не нужно меня одурманивать меня так, как вчера, достаточно обнять, прижаться поплотнее, или хотя бы изогнуться так, чтобы обозначились все изгибы фигуры… И тогда я сам пойду за ней куда угодно, на нож не упаду конечно, но на жертвенный камень лягу.
И значит Юнессу можно вычеркнуть.
— Тут ты меня поймала, — я улыбнулся и развел руками.
Занга торопливо оглянулась и погладила меня по щеке, и это оказалось очень приятно. Затем она ушла к своим, а я принялся потрошить рюкзак на предмет упаковки сухого пайка. Солнце еще не взошло, и как поднимется — тут же начнется обычная суета, Шадир вспомнит, что должен отдавать приказы, бриан решат, что неплохо бы еще разок напасть.
Мерзкий дождь прекратился, но в джунглях было сыро, в белесых клубах тумана стволы выглядели колоннами.
Я жевал сухпаек, раскидывал полученный опыт по навыкам — пару тысяч на ориентацию, поскольку скоро мне в одиночестве бродить по местным лесам, надо бы прокачать меткость, от нее, а не от умения командовать будет зависеть моя жизнь; ага, после пяти тысяч там доступен режим «стабилизации стрельбы», надо будет проверить, что это; скорости тоже добавим, ей я совсем не занимался… так, что тут нового, или только новые стимуляторы, покруче?
И одновременно я думал — кто вчера мог напасть на меня?
Пира, красавица-жевельде, все так же влюбленная в меня, но предававшая меня… вернулась на службу неожиданно, и это подозрительно!
Нара или Зара, одна из девчонок-веша… эти не расстаются, они бы действовали вдвоем, и у них были хорошие возможности прирезать меня, хотя я последнее время их к себе не подпускаю.
Марта, показательно мужикоподобная и тупая лесбиянка, но все это может быть маской!
Фагельма? Ну если бы эта взялась меня убивать, то меня бы уже зарыли…
В какой-то момент я понял, что голова идет кругом, что могу подозревать чуть ли не каждую, но не хочу! Я выругался и решил, что подумаю об этом потом, и активировал на браслете опцию «Заказ дополнительного снаряжения», просто чтобы занять мозги чем-то простым и понятным.
Давно ничего не заказывал, и баллов у меня с лихвой хватит на подствольный гранатомет, о котором я давно думаю. Понятно, что никакой волшебник в голубом вертолете ничего мне прямо сюда не привезет, и что, скорее всего, я этот гранатомет никогда не увижу… ну и что, должны же быть свои игрушки у такого вояки среднего звена, как я?
* * *
Отход в сторону лагеря мы начали к полудню, под вялым обстрелом бриан со всех сторон. Они выскакивали маленькими группками, палили из всех стволов, и растворялись в зеленом сумраке быстрее, чем мы успевали развернуться и ответить как следует. Приходилось постоянно смотреть по сторонам, реагировать на любое качание листвы или шорох, и это здорово выматывало.
В очередной раз стрекотание и разрывы донеслись, когда моя центурия пересекала неглубокий, но сильно заросший овраг.
— Егор, быстро вперед! Надо поддержать! — скомандовал Шадир, и мы рванули вверх по скользкому и крутому склону.
Нога у меня поехала, я замахал руками и наверняка сорвался, если бы не поддержавший меня сзади боец.
— Спасибо, — я оглянулся, но наткнулся на мрачный взгляд Макса.
Выскочив из оврага, я сбросил рюкзак — с этой махиной на спине я мало на что гожусь. Дю-Жхе уже повел своих направо, на восток, откуда доносилась стрельба, от них осталась куча поклажи.
— Юнесса, на тебе тыл! — приказал я.
— Тут Равуда, — доложил ферини. — Но по кому они стреляют, я не вижу. Там пусто. Частью сидят в засаде, и целятся в нашу сторону.
Дю-Жхе умел двигаться по лесу так, что его не видел никто, и при этом замечал все. Командир же третьей центурии, двигавшейся сегодня прямо перед нами, мой давний кровный враг, явно замышлял что-то не против аборигенов, которые в этот раз были не при чем, он замышлял против меня.
Устроить засаду якобы на врага, убить меня, якобы случайно — вполне в духе безумного, но не очень умного кайтерита.
— Всем стоп! — приказал я своим десятникам, и развернул подробную карту, спроецировав ее на забрало.
Не зря я прокачивал ориентацию, тратил на нее кровью и потом заработанные баллы — теперь я вижу все группки наших бойцов численностью больше пяти, и могу использовать любой масштаб, от самого большого до мельчайшего.
Вот
