class="p">– А теперь взамен романсов стали модными так называемые эстрадные песни, – сказала Тоня. – Хотя и на романсы тоже любители находятся. Правда, Толя?
– Романс – это музыкальная форма, но еще есть и содержание. У нас в школе сейчас работает удивительная девушка, которая считает, что музыка сама по себе не существует.
– Как это может быть?
– Она считает, что музыка может возникнуть только при душевном контакте автора, исполнителя и слушателя.
Серая лошадка
В чистом поле скачет.
Может, кто украдкой
Обо мне заплачет.
В белое пространство
Заманила вьюга,
Иль непостоянство
Жизненного круга.
Казалось, что Свиридов играет только на одной струне, и она тоненько вторит ему:
А в тихом домике
Зажжется свет,
И голос тоненький
Сорвется вслед -
Куда ж ты, маленький?
Мир полон бед!
Ах, мама, маменька
Я уж не маленький,
Ах, мама, маменька
Мне много лет …
И совсем не казалось странным, что песню для высокого женского голоса поет мужчина.
Что-то стало жутко –
В стужу не согреться,
И под полушубком
Леденеет сердце.
Что-то стало шатко,
Разгулялось что-ли,
Серая лошадка
Заблудилась в поле.
Даже Кони заслушалась нехитрой мелодией, подошла и села рядом со Свиридовым.
Ах, мама, маменька –
Я уж не маленький,
Ах, мама, маменька
Мне много лет.
И такая нежность и любовь прозвучала в голосе Свиридова, что у Тони даже навернулись слезы, хотя она не раз слышала эту песню.
– Анатолий Иванович, у меня складывается мнение, что современная молодежь лучше воспринимает более ритмичную музыку в быстром темпе. Например, как вы пели тогда в ангаре, в колхозе. Это так?
– Анатолий Иванович, спойте! А то он уши мне прожужжал, а я этого нигде не слышала!
– Да это передавали по радио на УКВ!
Идет кораблик по реке,
Идет, качается.
Родные берега вокруг,
Забытые давно.
Идет как-будто по судьбе,
С мечтой пересекается.
И что там ждет нас впереди –
Не разберет никто.
То, как поет Свиридов, внимательно слушала Кони – она наклоняла голову, шевелила ушами.
Гуляет ветер над Днепром,
Цветут сады зеленые.
Над Лаврой тетушка с мечом
Загадочно стоит.
Собрались за столом
Лишь добрые знакомые,
Лишь только наши
Пацаны,
Пусть бог их сохранит.
– Вы бы знали, что было потом! Несколько дней все пели или мурлыкали эту песню!
– Это довольно типичная современная песня, далеко не самая хорошая, но и не самая плохая. Таких авторов развелось множество – кто пишет для ресторанов, кто для эстрадных коллективов, кто для своих собственных выступлений.
– Ну, для ресторанов пишут шлягеры погромче! Ты представляешь, Люда, когда я помешал Анатолию Ивановичу отдыхать – он такой шлягер исполнял!
– Анатолий Иванович, какой? Пожалуйста!
Громкая, бравурная музыка – гитара просто гремела:
Груди волн мне напомнят
Ярких клавиш в душе.
И пустоты заполнят,
Что имелись в душе.
Я брожу до рассвета
По песчаной кайме.
Вдруг далекое эхо
Возвратится ко мне -
Черное море,
Черное море,
Где ж ты, берег родной?
Черное море,
Черное море,
Тихо шепчет прибой.
Черное море,
Черное море -
В дымке пляж золотой.
Черное море,
Черное море,
Я – с тобой.
Черное море,
Черное море -
Я – с тобой!
– Ты представляешь, Люда, когда такое, да с мощным оркестром, да с трубами? Это ж было на все побережье!
– Да, это рассчитано на исполнение в большом зале, с мощным звуком.
– Толя, а что тебя просили спеть тогда у Волчек? В «Современнике»?
– Вы пели в «Современнике»?
– Да, я был там в гостях. А Хаматова и Корзун, которые слышали раньше мое пение, уговорили меня спеть. Вот это, наверное, будет вам близко.
Свиридов запел песню Мекки-ножа на немецком языке, хорошо знакомом Владимиру Владимировичу и Людмиле Александровне.
А потом и на русском.
Рвутся люди выйти в люди,
Кто прорвался – тех не жаль.
Вот правдивое преданье,
Вот правдивая мораль.
Это было в наше время -
Это время – как не жаль.
Вот правдивое преданье,
Вот правдивая мораль.
У акулы зубы клинья,
Все торчат, как напоказ.
А у Мекки – нож и только,
Да и тот укрыт от глаз.
– Изумительно! Анатолий Иванович, вы вполне можете выступать на сцене!
– Или в ресторане, так будет точнее …
– Вы себя недооцениваете! Ваша игра, ваше пение – все на самом высшем уровне! Тоня, разве нет?
– Он это знает. Приезжайте к нам, скоро будет очередной концерт Толи. По моему, они еще не решили, какова будет программа, но это будет интересно. Приезжайте.
– Как, Анатолий Иванович, приглашаете?
– Я буду очень рад, если вы приедете к нам.
Я увидал тебя впервые
Когда красавица-весна,
Рассыпав звезды золотые,
Пришла и встала у окна.
Ты посмотрела ясным взглядом,
Лучистым взглядом серых глаз,
Любовь и счастье встали рядом
И вихрем закружили нас.
Шумит метель, все замела дороги,
И всеж лежит от сердца к сердцу путь.
Мой милый друг, люби меня немного,
Где б ни был я меня не позабудь!
– Анатолий Иванович, это Козин?
– Да, это танго Козина «Зима». Кстати, вариант, а не оригинал. Тонечка, не пора ли нам? Мы уже хозяев замучили.
– Анатолий Иванович, поимейте совесть!
– И вообще можете остаться на ночь – не лететь же вам в темноте!
– Спасибо за гостеприимство, но нам пора. Кони, ты не проболтаешься? Я на тебя надеюсь! До свидания – не провожайте. Я позвоню …
СВИРИДОВЫ ИСЧЕЗЛИ
Свиридовы вышли в сад, отошли от дома. Затем Свиридов втянул Тоню в темноту, она ощутила движение и … и оказалась в своей спальне.
Свиридов поднял телефонную трубку.
Раздался звонок телефона и Владимир Владимирович поднял трубку.
– Владимир Владимирович, все в порядке. Спокойной ночи.
– Володя, кто звонил?
– Свиридовы ложатся спать и пожелали нам спокойной ночи.
– Но … Володя, как это возможно?
– Спроси у Кони. Хотя она обещала не болтать …
СРОЧНЫЙ ВЫЗОВ
– Анатолий Иванович, добрый день.
– Здравствуйте, Владимир Владимирович.
– Как скоро вы сможете прибыть ко мне в ситуационную комнату?
– Я слышу, вы там не один …
– Анатолий, привет.
– Здравствуйте, Владимир Альбертович. Какова срочность?
– Как можно быстрее, Анатолий Иванович. Мы не хотим принимать решение без вас.
– Ну, тогда – здравствуйте!
Владимир Альбертович и Владимир Владимирович вздрогнули – Свиридов стоял посреди комнаты и здоровался с ними не по телефону.
– Быстрее уже невозможно, простите …
– Да, Анатолий, ты можешь удивить хоть кого …
– Ничего, мы люди привычные. Давайте работать.
Владимир Владимирович достал папку.
– Вот здесь материал, который мы
