Частично обтесанные и лишенные веток бревна наспех оковывали обручами и волокли дальше — прямиком к «мантикоре», над которой вовсю разносился натужный скрип и заливистая брань. Не меньше двух десятков серых фигурок взгромождали новый снаряд на орудие.
Судя по долетающим обрывкам матюгов, — даже деревянный кран не шибко облегчал их работу.
Значит выстрел примерно раз в десять минут? По шесть в час, полсотни за день, больше сотни за сутки. Мда, такими темпами к утру от стен вообще нифига не останется. И не только от стен — весь лес вырубят, поганцы!
Только вот…
— Почему они так высоко бьют?
— Чего?
— Говорю, почему первое бревно аж в центр города прилетело, а второе в верхушку башни? Почему не в ворота или стену?
— Запугать хотят или слепые на все три глаза, включая «шоколадный» — какая разница?! — вспыхнул Аарон. — Когда пробьют — поздно будет! К штурму готовиться надо!
Рорик эмоционально всплеснул руками:
— А мы к чему все это время готовились?! Ко «дню освобождения»?! Чай самострелы заряжали, а не елки наряжали! Дурак старый…
— Да не к их штурму, сопляк, а к нашему! Или ты взаправду желаешь отсиживаться, пока это говно все стены поломает?! Я с гвардией клином вмажусь, а ты со своими бородатыми позади, фланги сторожишь да опрокинутых добиваешь! Уж вмажем, так вмажем — по всему полю дымящиеся лужицы останутся!
Хмуро поглядев на лагерь с заряженной «мантикорой», князь простонал:
— Не думал, что настанет, когда я соглашусь с жирным куроедом, вроде тебя. Сотник!!! — как по волшебству рядом с князем возник здоровенный седой дружинник. — Сгоняй всех со стен и строй их перед…
— Отставить!!! Оставаться на стенах и готовится к обороне!
Феодалы аж подпрыгнули от такой наглости. Водопадом из мата и угроз, которым меня щедро окатили разом с двух глоток, можно было и деда в краску вогнать.
— Еще раз спрашиваю, почему так высоко стреляют?!
— Да какого… Парень, ты часом головой не повредился? — Рорик устало потер шею и переглянулся с Аароном. — Или ты так свою шкуру выгородить пытаешься? За «мантикору»? Не стану я тебя казнить, не боись. Если за каждую ошибку голову рубить, командовать будет некем. Но вот за ложь спрошу крепко…
— Забудь ты про «мантикору»! Кирдык ей вот-вот наступит! А людей никуда не дергайте! Пусть стоят, где стояли и готовятся к бою. Скоро на нас попрут, к гадалке не ходи. Да етить-колотить, я вас хоть раз подводил?! Ну, хоть раз?! Готовьте стены к обороне, а о контратаке забудьте, кому говорю?!
Уверенность в моем голосе заставила феодалов в очередной раз переглянуться. Спустя полминуты симфонии задумчивых вздохов и цоканья языками, князь наконец разродился:
— Пес с тобой! Сотник — самострелы наготове! И чтоб «свистулек» не жалели!
Ему же вторил Грисби, веля гвардейцам быть готовыми скидывать осадные лестницы и готовить пожарные команды. Арбалетов, увы, на всех не хватает.
Наконец выгрузив бревно, осиротевший кран пополз прочь от площадки, а серые фигурки бросились врассыпную подальше от инженерного монстра. По-моему, они ее мальца вниз наклонили… Фух, все же угадал!
— Погоди… Да они же прямо сюда нацелились! — занервничал Грисби, барабаня пальцами по рукояти клинка. — Поди твой девчачий плащ увидали!
— Или твою синюю тряпку… Уходить надобно. Да поскорее. — то ли спросил, то ли заявил князь, бросая на меня вороватые взгляды.
— На месте стойте и не гундите. Никуда она уже не выстрелит.
С поля донеслась короткая команда и спустя мгновение монструозная машина содрогнулась, выплевывая снаряд в воздух. Лениво пролетев пару десятков метров, бревно угодило прямиком в палаточный городок.
Под душераздирающий треск, станина огромной баллисты буквально взорвалась, осыпая лагерь заклепками и слетевшими стальными дугами, что на бешеной скорости сорвались с креплений и, рассекая воздух словно вертолетные лопасти, понеслись по лагерю осаждающий, сметая шатры и перемалывая человечков в винегрет. Пропахав не меньше тридцати метров, «лопасти» наконец замерли в облаке поднятой земли и пыли, уставившись перегнутыми концами в хмурое осеннее небо.
Лагерь утонул в криках раненых, ругани командиров и ржании перепуганных лошадей. Городские стены же напротив, взорвались радостным ревом и насмешливыми выкриками в сторону осаждающих.
Елки… Сколько там дури в этих торсионах-то? Чую, это артиллерийское извращение никакому восстановлению уже не подлежит. А все потому, что химию учить надо было, а не математику с инженерией! Вот до чего людей отсутствие пороха доводит!
— Колдун! Как пить дать колдун! — затараторил Грисби, тыча пальцем в разрушенную «мантикору», а другой рукой хлопая князя по спине. — В рот мне ноги! Нет, ну ты видел, видел?!
— Ты как это сделал? — опасливо осведомился Рорик, жестом приказывая своим дружинникам отойти подальше. — Ежели ты и впрямь колдун, так чего таился? Чай не в Просторе, сжигать не будем. Тем более, раз тебя отец послал…
— Магия для лохов — физика, выбор мастеров! Я сказал, что вывел «мантикору» из строя, вот и вывел. И нехрен меня во лжи обвинять!
Жаль лишь, что я придал уж слишком большое значение причитаниям инженера о изношенных торсионах. Да и хрен с ним!
Прощелкали подмастерья, платочки-то! Поленились перепроверить и натянули прямо по ним! И еще, поди, удивлялись, чего это баллиста так высоко берет? Наверняка на слишком легкие деревья грешили или излишне качественные сухожилия. А инженер, который мог бы им объяснить, что они все дебилы и должны немедленно проверить орудие на избыточное натяжение — валялся с сотрясением мозга, изливая содержимое желудка в ближайшее ведро. Всеж таки пронесло… По краю, но пронесло.
А Аарон все не унимался:
— Ты голову не морочь! Платочками он там сраки вытирал… Проклятье, сам бы не увидал — никогда не поверил! Вот бывает говно на блюде, но бывают и люди! Нет, ну вы видели, видели?! Зыркнул, а она возьми и разломись! — не добившись от меня хоть какой-то реакции, лорд принялся за свой офигевающий эскорт.
За болтовней с Грисби, я не сразу заметил, что князь уставился куда-то в город. По площадке перед гарнизоном, над пыльно-белым плащом мелькала знакомая грива рыжих волос. Активно жестикулируя и отдавая команды, великан сам охотно помогал оттаскивать обломки к баррикадам у ворот.
— Всеж-таки не всех заговорщиков взяли… — плюнул Рорик. — Выпустили гады! С моей же рати, а выпустили! Продали, сукины дети.
— Никто тебя не продавал. Это я его выпустил.
— Ты
