Я никогда не думала, что мне когда-нибудь подарят правильный букет цветов — без целлофана и этих кошмарных веточек с белыми цветочками. Если только это букет не от коллег.
Всю дорогу до своего дома Закревский, улыбаясь, искоса посматривал, как я зарылась носом в его букет. Я немного стеснялась такой романтики по всем правилам: он позвонил мне загодя, спросил о моих планах на выходные, выдержал мой подозрительный вопрос «а что?» и пригласил к себе за город. Не успела я открыть рот, чтобы с насмешкой сообщить, что в такую даль редко какой модный редактор доберется, как он сказал, что сам за мной заедет.
Есть вещи, которые превращают городских эгоисток в городских сумасшедших. Когда прислушиваются к твоему мнению, когда заботятся о тебе, когда тебя просто берут за руку, смотрят тебе в глаза, улыбаются и молчат.
Я тоже улыбнулась, осторожно высвободила руку из его больших ладоней и посмотрела по сторонам:
— У тебя уютно. Мне нравится.
— Мне тоже нравится, — как всегда чуть помедлив, сказал Закревский. — Нравится просто жить: в каждой минуте своего существования находить удовольствие и не разделять жизнь на отдельные моменты — работы и отдыха. Сегодня у меня был тяжелый день, но я нахожу удовольствие в любом мгновении, — и он посмотрел мне прямо в глаза. Я на все согласна!
Мы проснулись, лежа лицом к лицу. Он смотрел на меня с нежностью, а потом прошептал, что пробуждение рядом со мной — самое прекрасное, о чем он когда-либо мог мечтать. Я улыбнулась:
— Я тоже.
Я никогда не верила, что могу вот так, случайно, встретить человека, с которым хочется просыпаться всю оставшуюся жизнь. Не искать его вдумчиво, не ждать указания перста судьбы, а просто пойти навстречу чувствам и желаниям.
Мне было страшно, что все оказалось так просто. Мне страшно, что все рассеется, как утренний туман. И я страшно счастлива за себя.
Черный понедельник
Зоя влетела в редакцию с белыми от ужаса глазами.
— Что?! — испугалась Ася, которую ассистент Ларисы чуть не сбила с ног.
А я похолодела от дурных предчувствий.
— Читайте с листа, — зашептала Зоя, нервно оглядываясь, — и не говорите потом, что не знали, — она потрясла факсовой бумажкой.
Мы побросали обзоры, баночки, иллюстрации, аксессуары и сгрудились вокруг дрожащей Зои:
«Г-жа Серебрякова,
Издательский дом „Freud & Jung Russia“ извещает вас, что больше не нуждается в ваших услугах.
Ваш номер в отеле „Carlton“ будет оплачен лишь по сегодняшний день.
Редакционный директор…»
Зоя еще раз нервно обернулась, прижала факс к груди, проскочила под рукой Веры и умчалась.
Все в шоке.
— И что теперь будет? — испуганно спросила Римма.
— Термидорианский террор, — неожиданно для самой себя ляпнула я.
Все нервно на меня покосились.
— Интересно, кто будет следующим? — задумчиво протянул Всеволод, вертя свои очки за дужку.
— Ну уж тебе-то беспокоиться не стоит, — с насмешкой сказала Ульяна, — культурная жизнь у нас — не самая лакомая тема.
— А тебе? — парировал Всеволод.
— А вот на мою кормушку много желающих, — согласилась Ульяна.
— Да перестаньте вы делить заявления по собственному желанию! — взвилась Елена. — Может быть, все будет хорошо.
— Ага, конечно, — усмехнулся Миша, — а то ты не знаешь, что новый главный редактор проводит политику выжженной земли.
Мы задумчиво посмотрели на нашу арт-примадонну: а ведь Мишель первый в очереди!
— И не мечтайте! — жестко ответил на наш посыл Миша. — Мою вакансию непросто будет закрыть. А вот вы, — он потыкал пальцем в меня, Женю, Асю, Веру, Ульяну и, с особым удовольствием, в Елену, — непостоянные величины.
— Это мы еще посмотрим! — зловеще ответила Елена.
— Смотри, да осторожнее, а то глаза потрескаются, — повышая голос с каждым словом, пригрозил Миша.
— Все в сборе? — спросил внезапно вошедший в редакцию Артем. — Отлично!
Редакционный директор сиял, как стразы на пряжке ремня Жени.
— Пройдемте в кабинет, — Артем подергал дверь и крикнул: — Зоя!
Зоя мышкой проскользнула по редакции, вскрыла дверь, испуганно взглянула на нас и убежала.
Пока мы рассаживались, Артем занял место за столом Ларисы, с любопытством переставил пару канцелярских мелочей и открыл совещание.
— Госпожа Серебрякова покинула нас, — сказал он выспренно.
Мы переглянулись: ничего себе заход! У меня даже мелькнула мысль, что Лариса покончила жизнь самоубийством в своем номере отеля «Carlton».
— Пока новый главный редактор не появится, его обязанности исполняет госпожа ответственный секретарь, — Артем кивнул Елене.
Та вздернула подбородок.
— То есть до завтрашнего дня, — закончил Артем.
Честно говоря, я не представляла, как Мише удалось сдержаться и не засмеяться в голос. И не только ему.
— Я надеюсь, наша команда, — с нажимом продолжал Артем, — будет работать с энтузиазмом и результативностью. Пока я не вижу ничего такого, что позволило бы считать наш журнал лучшим.
1: 0 в пользу Тани. А ведь она предупреждала, чем закончатся такие заявления!
Мочить в сортире
И все-таки следующим оказался Миша. Услышав от нового главного редактора приказания по верстке текущего номера, он просто встал, молча собрал сумку и ушел. Даже не стал разбрасываться ежедневниками. И я его понимаю — она того не стоила. Этой особе никогда не подняться выше третьего разряда: в ней не было ни такта, ни деликатности, а манерами она напоминала ефрейтора карательного отряда.
Артем представил нашу новую рабовладелицу как «большого профессионала в fashion-бизнесе и лучшего специалиста по креативным вопросам». Где только слов таких набрался? Ульяна, которая в этом городе, а также в Лондоне, Каннах и Куршевеле, знает всех и вся, сразу же известила нас, что новый главный редактор Алина — дочь алюминиевого олигарха, которая помешана на шмотках и потратила целое состояние на модные коллекции одежды. А одну коллекцию даже сама создала и продемонстрировала на Московской неделе моды. Папа все оплатил.
