Ты своему слову хозяин? Или как бывает: мужик слово дал, потом мужик подумал, и назад его забрал?
— Это ты к чему? Конечно — хозяин! А! — хитро прищурился он на парней, пьяно покачиваясь. — Вы меня на понт хотите взять! Чтобы я с бухлом завязал! Такого слова не дам!
— Да причем тут понты? — поморщился Вадим, оглянувшись на ничего не понимающих Леху и Миху и тайком им подмигивая. — Вот если мы с тобой, например, поспорим, и ты вдруг проиграешь — как себя поведешь? В этом случае слово свое будешь держать?
— Конечно! А на что спорим?
— А давай так! Если ты проиграешь — на копе пить будешь только чай или кофе, и никакой алкашки! А если я проиграю — ящик водки приличной тебе ставлю и больше не докапываюсь к твоему поведению на копе.
— Хм, прикольно. А предмет спора? В смысле, о чем спорить будем?
— Предмет спора? Я назову, как звали этого бойца. Медальон ты видел — мы его вскрыть не успели, личные вещи — Леха тебе правильно сказал — лежат в коробке от сухпайка. Можешь все пересмотреть — инициалов нигде никаких нет! Ну что, готов?
— А давай!
— Хорошо. По моему мнению — хозяина пулемета звали Сергей Попков.
— Стой, подожди! — Пашка аккуратно поставил бутылку на землю и бросился к пулемету. — Обмануть меня хотел? Ты сказал — «хозяин пулемета»! Значит, на пулемете имя есть!
— Смотри, изучай! Я подожду! — ехидно улыбнулся Вадим. — Только не затягивай! У нас еще работы полно, а на тебе что-нибудь из еды сварганить на толпу голодных мужиков, и о портале не забывай! Его еще раз проверить надобно.
— Где то, чую, вы меня обманываете!
— Ну ты же хочешь нахаляву ящик водки заполучить? Или очкуешь?
— А откуда вы имя узнали?
— А мы еще не узнали. Мы только предполагаем.
— Че то, чую я, подвох тут какой то есть! — продолжал сомневаться Пашка.
— Никакого подвоха — все по честному. Мы предполагаем, что бойца звали именно так. Жмем руки — Леха или Миха разбивают. После этого вскрываем медальон и смотрим, что там написано. Если он чистый — никто никому ничего не должен. Если мы угадываем имя — ты больше не пьешь. Хочешь — кодируйся, хочешь — силу воли включай — но пьяным мы тебя на копе больше не увидим. Если там другое имя — ящик водки с меня, в самые кратчайшие сроки. Идет?
— Чего ты на меня давишь? Я им блиндаж нашем нетронутый, а они бухло зажали!
— Паша, не увиливай! — строго сказал Вадим. — Ты меня знаешь — могу и лопатой переебать, чтоб твое нытье не слушать! Готов спорить?
— Обложили, демоны! А, давай! — с видом идущего на эшафот мученика горестно махнул рукой Пашка. — Держи кардан!
— Лех, разбей! — Сказал Вадим, крепко пожимая протянутую руку.
— Секундочку! Мишань, зафиксируй для истории сей великий прецедент!
— Уже! — Снимая происходящее на камеру мобильника, довольно осклабился тот. — И не подкопаешься, все по чесноку — чин-чинарем!
— Что вы творите, ироды? — взвыл Пашка, потирая «разбитую» Лехой руку. — Сговорились, поди давно?
— Ага, весь коп только и мечтали, как тебя с синькой разлучить! Готов проиграть?
— Ты давай не умничай, а медальон вскрывай!
— Пахан! Ты же старый копатель! Знаешь, поди, что это дело не секунд и даже не минут!
— Конечно, знаю! Давай, начинай! А я пока рюмочку опрокину, пока за упокой души еще неизвестного солдата!
— Пахан, не ерничай! Все там будем!
— Молчу, молчу! — пробормотал Пашка, торопливо наливая в смятый стаканчик водку из бутылки и быстро опрокидывая ее в рот. — Лучше умереть, и чувствовать себя спокойно, чем жить и волноваться!
— Вот-вот! — откликнулся на старую цитату Миха. — Все прям о тебе: пока живой — волнуешься, где бы бухла подрезать, а сдохнешь — не дай Бог, конечно, — пох на все будет! Зришь в корень, Комрад!
— Слышь, ты! Святой ты наш человек! Нарываешься!
— Ша! — Осадил начавшего заводиться Пашку Вадим. — Ну-ка, выдохни!
— А чего он…
— Да мне похую! Оба получите! Давай — ка, лучше рысью сгонцайдо лагеря, там в Уазке моем под водительским сиденьем в аптечке шприцы лежат- принеси пару штук! Иголки нужны, что бы вкладыш бумажный из медальона раскатать!
— А че я сразу то? Молодого нашел?
— Так в твоих интересах же это, в первую очередь! Кто из нас кровно заинтересован в адекватной расшифровке имени этого бойца? Или сдаешься? Могу считать, при свидетелях, что я спор выиграл?
— Уболтал, речистый!
— И доску разделочную принеси — в грузовом отсеке где-то была, и воды фляжку! Сейчас будем аккуратно медальон вскрывать. Если там имя присутствует — спор наш выходит — дело второстепенное, главное — бойца опознаем!
— Не загадывай! — осадил размечтавшегося Вадима Миха. — Тьфу — тьфу — тьфу!
— Да не переживай, перестраховщик! Чувствую — перевернулся на нашей улице Камаз со шоколадками! Давайте покурим что ли, пока друг наш ситный нужный хабар принесет.
— Эко ты заговорил! «Друг ситный»! Атмосфера портала, помноженная на выпитое, на тебя так подействовала? — усмехнулся Леха.
— Да походу не только на меня одного! Сдается мне, это явление — заразное!
— Чей — то? — деланно испугался Миха.
— А как сейчас Леха вопрос поставил? С какого слова начал? «Эко»!
— Блин! В натуре у лягушки….
— Хвост зеленый! А я о чем говорю! Хрень какая то происходит! Надо нам как то Георгича срочно вытаскивать, бойцов назад возвращать и бегом домой валить, с хабаром, пока совсем мозги не зацвели!
— А мы чего тут, по — твоему, по грибы пришли, с ночевкой?
— Отставить прения, парни! Вон Пахан бежит, спотыкается!
— Главное, чтоб не упал и нос не расквасил! Паша!
— Чего?
— Все принес, ничего не забыл?
— Да ты задолбал, Вадюха, придираться! Фляжка с водой, как просил, два шприца, доска разделочная, пузырь водяры мой!
— Куртка кожаная, портсигар серебряный, магнитофон импортный..
— Че?
— «Че» по китайски жопа! Давай, клади все сюда, сейчас момент истины настанет!
Вадим взял из рук прибывшего принесенный им набор «Юного археолога», положил разделочную доску на землю, открутив крышку фляжки, щедро окропил доску водой. После этого аккуратно, на мгновение затаив дыхание, резким движением, но аккуратно, соблюдая все меры предосторожности, открутил колпачок со смертного медальона. Все присутствующие замерли, внимательно наблюдая за происходящим. Вадим, мельком покосившись на присутствующих, легонько постучав краем открытого медальона о доску, добился того, что бы из него показался край свернутой в трубочку бумажки.
— Ну что там? — не вытерпел неугомонный Пашка.
— Тихо! Не лезь под руку! — шикнул на него Вадим, предельно осторожно, не прилагая усилий потихоньку вытаскивая бумажный
