Ладно, Кать, спасибо.
– Ага, не за что. Слушай, а ты ничего такого странного не замечала? Ну, там типа агрессии необоснованной, принуждений каких-нибудь?
– Не было никаких принуждений.
– А ты подумай лучше, повспоминай.
– Да блин, Катя, чего вспоминать-то. Ладно, как чего узнаешь, сразу дай знать, пожалуйста.
– Само собой! Алис, слушай, ты бы ещё разобралась с Яром, он мне весь мозг уже выел. Ты его в чёрный список что ли внесла? Чего он мне названивает?
– Ладно… Прости. Разберусь…
– Блин, Алиса, про Рим-то когда расскажешь?
– Кать, давай завтра, а?
– Ладно.
И что мне с этим всем делать? И почему всегда на ночь какая-то дрянь прилетает! И с Яром с этим как вопрос закрыть? Я вот, если честно, даже слышать о нём не хочу, не то, что разговаривать.
Качаю головой и набираю его номер.
– Лис, ты? – мгновенно отвечает он, будто ждал.
Слышу его голос и хоть бы что ёкнуло в сердце. Вот просто как отрезало после расставания, даже не думаю о нём.
– Ага.
– Привет. А я ждал твоего звонка. Прям чувствовал, что позвонишь.
– Ты говорят болеешь.
Он несколько секунд молчит и потом продолжает немного более несчастным и жалким голосом:
– У меня сотрясение. Лежу вот… Врачи не разрешают вставать, но как не вставать…
Воды подать некому, да? Ну а что же твоя сеть, твои связи, нетворкинг твой? Зачем создавал, что даже воды подать некому. Разумеется, я это не говорю. Какой смысл?
– Понятно…
– Лис, ты прости меня за тот раз…
– За который?
– Я выпил тогда лишнего, знаешь, в сердце тоска, будто кусок плоти вырвали… Накатило, вот и сорвался. Прости пожалуйста, что разорался на тебя.
– Да ладно, чего уж. Тебе вон досталось крепко. Болит голова?
– Болит… Но ты не думай, я заявление не подавал пока. Зачем нам скандалы, полиция и прочая ерунда, если и так можно всё уладить?
– То есть?
Он некоторое время молчит.
– Да ты меня не слушай, у меня мозги набекрень, говорю же, сотряс. Я хочу с тобой поговорить.
– Мы разговариваем.
– Нет, не так. Приезжай. Поговорим нормально, глаза в глаза. Я тебе всё объясню, обсудим ситуацию, что можно сделать.
– Что ты обсуждать опять хочешь?
– Не кричи, на меня сейчас кричать нельзя.
– Ну прости.
– В общем приезжай. Не подавать же мне заявление только для того, чтоб тебя увидеть?
– Логика странная у тебя какая-то.
– Приедешь?
Теперь молчу я, раздумывая, что же ему сказать. Наконец, решаюсь:
– Ладно, приеду завтра.
* * *
После школы меня встречает Роб. Я позвонила ему днём и сказала, что у меня будут дела вечером и заезжать за мной не нужно. Он ничего не ответил, но приехал.
Я исподтишка поглядываю на него, пытаясь высмотреть намёки на угрозу своей безопасности. Сказать, что я страшно напугана после разговора с Катей я не могу. Если честно, я склоняюсь к тому, что Катя чего-то напутала.
Может имя неправильно услышала, может не поняла, что за дело, не знаю. Просто как-то уж совсем не укладывается в голове, что человек, которого награждает президент Италии насильник и абьюзер. Но проверять не хочется. И вообще-то наш первый раз был… на грани…
Он хмурый, но агрессию не проявляет. Пока, по крайней мере. Пока не знает, куда я собралась ехать. Сейчас и проверим.
– Ну, и какие планы? – спрашивает он.
– Тебе, скорее всего, они не понравятся, – говорю я со вздохом.
– Поэтому просила не встречать?
– Угу, – киваю я.
– Ладно, у тебя же своя голова на плечах. Не буду же я тебе свои решения вечно навязывать. Говори, куда ехать.
Я недоверчиво смотрю на него и замечаю лёгкую усмешку. Тогда и я улыбаюсь и чуть качаю головой.
– Мне надо съездить к Ярославу.
Усмешка исчезает.
– Зачем?
– Хочу закончить с ним. Поставить точку.
– И как это будет выглядеть? Что означает, что ты поставишь точку? И зачем это нужно?
– Затем, чтобы он понял, что ему больше не на что надеяться.
– А он этого ещё не понял?
– Нет. Я его внесла в чёрный список, так он Катю атакует, звонит несколько раз в день, чтобы помогла со мной поговорить.
– Пусть тоже внесёт его в чёрный список.
– Ну, это не выход. Надо объясниться, поговорить. И всё.
– Так он не поймёт, всё равно. А если он на тебя опять нападёт, как тогда в баре? Значит я с тобой пойду. Будете при мне разговаривать.
– Нет, так не пойдёт. Это не вариант. Я должна сама всё решить, так что, если хочешь, подвези меня, а если нет, я поеду на такси. Второе, в принципе, предпочтительнее.
– Отвезу, но мне это не нравится. Вот совсем.
Роб смотрит на меня прищурив глаза, и я вижу в них сменяющуюся гамму эмоций и как играют желваки на его скулах. Он отворачивается и молча заводит двигатель.
– Что ты хочешь решить? – спрашивает он когда мы едем.
– Я хочу поставить точку в этих отношениях просто закончить их. Я должна сказать, что прошло время и этот этап моей жизни закончился. Я начинаю новую жизнь без него.
– Обязательно для этого встречаться с ним? Это довольно странно.
– Да, я должна поговорить с ним с глазу на глаз. У нас всё-таки есть общее прошлое, и я должна его закрыть. Это наша последняя встреча.
– Чушь какая-то, но если ты думаешь что тебе будет так лучше, то хорошо я не буду возражать делай раз решила, – говорит Роб, когда мы заезжаем во двор нашего бывшего дома. – Я буду ждать тебя здесь. Где его окна?
Мы выходим из машины и я показываю ему окна гостиной.
– Когда зайдёшь, встань чтобы я тебя видел. Если в течение пяти минут ты не покажешься у окна, или ты отойдёшь и не появишься в течение следующих пяти минут, я поднимусь и войду в квартиру. Давай ключи.
Я на пару секунд задумываюсь и протягиваю ключи. Почему бы и нет? Я испытываю странные чувства, заходя в подъезд дома, который долгое время называла своим. Мне знакома здесь каждая деталь, каждая мелочь, но сегодня, всё чего касается мой взгляд, кажется мне чужим
