а справа — дачи. В ДЗОТе могло находиться только два человека. Остальные, несущие там службу, жили через дорогу в вагончике, под которым был вырыт блиндаж. В блиндаже спали, а в вагончике бодрствующая смена готовила есть или смотрела телевизор. Со стороны противника вагончик защищал забор из бетонных плит. Враг неоднократно делал вылазки через огороды между «Вольво-Центром» и «Четвёртым утёсом», но это не останавливало бойцов от беспечного перемещения между этими двумя позициями в опасном месте. Дошло до того, что там просто стали ездить на машинах. Буквально через пару дней, после того как меня посадили, укропы наказали нас за такую безалаберность: устроили засаду и расстреляли легковушку, в которой ехали три ополченца. Двое погибли (Арчи, Манин), один получил тяжёлое ранение и чудом остался жив. Это должно было подтолкнуть на какие-то ответные меры, но всем, как обычно, было некогда.
Кешу с бойцами должны были сменить в 9 утра, но было уже 11, и их никто не менял. Один боец нёс дежурство в ДЗОТе, другой (Карабас) смотрел телик в вагончике, а сам Кеша, сменившись, отдыхал в блиндаже. Вдруг он услышал взрывы, активную стрельбу и крик: «Укропы!» Маскируясь забором ДКЗХИ, противник без труда подошёл к ДЗОТу, ударил туда из гранатомётов и закидал его гранатами. Затем они начали кидать гранаты и стрелять в сторону вагончика. Кеша выскочил из блиндажа и приказал Карабасу отходить, побежав к «Вольво-Центру». Когда Кеша добежал, то увидел, что он один. Оказывается, Карабас побежал в другую сторону — в тыл, на КП батальона. Добежав до часового, он упал, сказал что-то вроде «там всех убили», а он тяжело ранен — на щеке Карабаса была царапина от осколка. Начался кипиш. Собрали всех, кого было можно, и пошли на «Четвёртый утёс». Противник не стал шариться по посту, а просто отошёл. (Всегда понимал: действовали бы ВСУ решительней — нам бы несдобровать.) Нашли 23 кольца от ручных гранат. В ДЗОТЕ нашли тело бойца, который был там на дежурстве. Его убило сразу, после первого выстрела РПГ.
Виновником всего произошедшего сделали 20-летнего Кешу. Виноват он был в том, что бросил бойцов и не организовал грамотное отступление. Почему не сделать виновником командира роты или взвода, у которого бойцы пьют до беспамятства на боевом дежурстве?
Кеша пользовался в отделении авторитетом и уважением, и все понимали, что с ним поступили несправедливо, и теперь на его место приходит то ли кум Аскольда, то ли родственник Крыма. Кто-то про меня запустил такой вот забавный «чёрный пиар». Узнал я, что буду вместо Кеши, уже только в Пантелеймоновке. Так бы, наверное, попросил начальство назначить меня в другое отделение.
Пришёл Хантер и построил тех, кем я должен был командовать. Это были четыре бойца: Сема, Ренат, Ваня, Женя. Ещё один, Пламя, был в увольнении. Также к моему отделению была прикомандирована Таня, чья собака лежала на наре. Фактически это была половина взвода, в котором было 10–12 человек. Командир взвода Барс тоже отсутствовал. Позавчера, при чистке оружия он получил лёгкое ранение в ногу. Пирамид для хранения оружия не было, и свои автоматы мы держали прямо под нарами. Место для чистки тоже никто не выделил. Не знаю, что там пришло в голову Карабасу, но он просто нажал спусковой крючок ГП-25, в котором был ВОГ. Как объяснял сам Карабас, он забыл, что там граната. Повезло: ВОГ летел прямо в угол, в толпу, где пили чай, но попал в ногу Барсу, хорошенько её отсушив, граната просто не успела взвестись. На ноге командира взвода появился огромный синяк, он начал хромать и ушёл на больничный.
— Вот ваш новый командир. Зовут Владлен, — представил меня Хантер.
— А чего Кешу убрали? Мы не согласны, — сказал Ваня.
— Да ладно, Вань, всё нормально, — сказал Кеша, который был тут рядом.
— Согласны, не согласны — сейчас армия. И вот ваш новый командир.
Знакомиться с подчинёнными было некогда, так как пришёл приказ выдвигаться на полигон. Он находился в нескольких километрах от располаги. Шли туда пешком, понятное дело, не как положено в армии, а вразброд. По дороге слушал истории о приключениях подразделения в Пантелеймоновке. Оказывается, в посёлке организовали комендатуру, которая задержала пару пьяных бойцов у магазина. А ещё в посёлке есть девушка по кличке «Электрическая голова». Такое прозвище ей дали из-за того, что она могла непрерывно делать минет сразу 9 людям одновременно. По крайней мере, так гласила легенда. Все эти разговорчики, «горки», больше похожие на робу, чем-то напомнили мне мою шахтёрскую молодость, когда вот так, спустившись в шахту, шёл в забой и слушал что-то подобное. Неудивительно, ведь большинство солдат всю жизнь до войны были обычными работягами.
* * *
9 марта 2016 г.
Полигон 11-го гвардейского полка. Пантелеймоновка.
Для описания всех армейских учений, в которых я принимал участие, подойдёт одна характеристика — незамысловатые. Она очень ёмко характеризует всё, что там происходит, т. е. какой-то здравый замысел там отсутствует напрочь. Часто гражданские люди просто не верят историям о том, как на самом деле проходят армейские учения, думая, что им рассказывают анекдот.
После долгих построений и хождений взад-вперёд наконец-то мы приступили к занятиям (пожалуй, тут это слово надо бы взять в кавычки). Один из бойцов каждого отделения должен был имитировать БТР, которые состояли у нас в полку, но их почему-то до сих пор не было. «БТРо-имитатор» должен был идти впереди всех и ртом воспроизводить звук работающего двигателя. По команде «люди-БТРы» должны были перестраиваться из ротных колонн во взводные, а затем рассыпаться по отделениям. Затем по команде мы опять строились в ротную колонну и «преодолевали брешь в минном поле», затем снова перестраивались в боевой порядок. Всё это напоминало плохо отрепетированный спектакль, а «рычание БТРов» добавляло безумия всему происходящему. Слава Богу, мне попались опытные бойцы, которые два дня назад участвовали в подобном цирке. Роль БТРа у нас играл Ванька, так как был самый высокий и хорошо рычал. По-моему, мы даже неплохо справились с этим необычным заданием. На этом учения закончились.
С полигона нас должны были забрать машины. Но их, конечно, не было, и мы снова пошли пешком. Стояла какая-то аномальная жара. Шли в одних футболках, потели, казалось, что сейчас не март, а июль.
Проходим мимо частных дворов. В огороде ковырялась древняя старуха. Увидев нас, она выпрямилась, начала нас крестить и причитать:
— Ой, мои ж вы родненькие, куда ж вас ведут на убой? Помилуй, Господи.
Кто-то из толпы кричал ей:
— Да ладно, бабушка, будет
