– Вы уже применяли этот способ? – Карлос указал на банку.
– Нет. Вы станете первыми.
– Я не могу разрешить вводить больным не прошедшее испытание лекарство, – нахмурился он.
– Это всего лишь физиологический раствор, как вы верно заметили, – возразил я. – Он не в состоянии нанести вред организму при правильной дозировке. Измененные клетки? Точно так я работаю при внешнем воздействии. Побочных эффектов не наблюдалось. В худшем случае лекарство просто не поможет. Понимаю: это риск, но считаю его оправданным. Будем откровенны: ваши пациенты безнадежны. Я, конечно, сделаю все, чтобы исцелить их. Предположим, что получится. Ну, а как быть с теми, кто остался на Кубе? Сколько их умрет, пока отвезете исцеленных и доставите новых? Если эксперимент даст эффект, вы получите лекарство, которое можно применять дома. Не понадобится возить больных сюда. Переправить раствор на остров не проблема, так, Рауль? – посмотрел я на советника посольства.
– Да, – кивнул он. – Доставим самолетом.
– Решайте! – развел я руками.
Несколько минут кубинцы ожесточенно спорили. Рауль с Иниго наседали на мулата, тот возражал, но потом сдался, буркнув что-то.
– Доктор предлагает испытать лекарство на двух больных, – перевел Рауль. – Еще столько вы исцелите своим воздействием. Затем сравним.
– Хорошо, – согласился я.
Карлос кивнул, встал и вышел.
– Подготовит больных, – пояснил Рауль.
– А что делать мне? – спросил Иниго. – Если лекарство уже есть?
– Хватит вам работы, – успокоил я. – Нужно найти способ размножать активированные клетки без моего участия. Иначе рискую до конца дней просидеть перед банками с раствором. Но и в этом случае смогу помочь немногим.
Спустя несколько минут мы договорились. Иниго переедет в поместье, где будет жить в пустующем домике для прислуги. Там же разместят лабораторию. Оборудование для нее приобретет Рауль по представленному Иниго списку. Обойдется недорого, заверил микробиолог. Сложные эксперименты не потребуются.
В каюту заглянул Карлос, и я отправился исцелять. Провозился допоздна – сложные пациенты. Ну, так кто бы мне привез других? У кубинцев сильная медицина, лучшая в Латинской Америке. И не только в ней. Продолжительность жизни на Кубе – 78 лет. Это, несмотря на любовь кубинцев к рому и сигарам. На медицину страна тратит больше, чем многие развитые страны – в процентном отношении, конечно. Есть успешная фармацевтическая промышленность. В 21 веке Куба создаст вакцину против ковида. Сама, без чьей-то помощи. И это бедная страна с населением 10 миллионов человек…
В поместье мы вернулись ближе к полночи. К моему удивлению, Вика не спала.
– У меня к тебе есть вопросы, – объявила, когда я заглянул в спальню.
Выглядела она сурово и решительно. Сердце у меня ухнуло в пятки. Исабель проговорилась? Мне закатят сцену ревности?
– Приезжал полицейский, – сообщила Вика. – Спрашивал о каких-то бандитах. Мол, не слышали ли мы выстрелов, не пытался ли кто залезть в поместье?
– Что ответила?
– Правду. Крепко спала, ничего не слышала.
– Молодец!
– А теперь ответь! Что за воры приходили ночью? Не те самые, которых нашли мертвыми?
– Они, – признался я.
– Кто их расстрелял?
– Луис и его люди.
– Почему?
– Они пришли с оружием. Собирались всех убить и забрать деньги.
– Ох, Миша! – она села на кровать. – Почему сразу не сказал?
– Не хотел тебя тревожить.
– Все равно узнала, – покачала она головой. – Никогда бы не подумала про Аргентину. Тихая, спокойная страна, и вдруг банды…
Выходит, не такая уж спокойная…
Через год-два банды станут обычным делом в бывшем СССР, даже в мирной Беларуси. Президент создаст команды, которые будут отстреливать бандитов на дорогах. Только так удастся справиться.
– Ты там был? – спросила Вика, не став уточнять, где. Но я понял.
– Да.
– С чего понесло?
– Вижу ауры людей издалека. Помогал кубинцам найти цели в темноте.
– Мог угодить под пулю. Чтоб я делала тогда?
Она заплакала. Я подошел, сел рядом и обнял. Она уткнулась мне лицом в грудь. Я ласково гладил ее по вздрагивавшим плечикам. Наконец, Вика успокоилась и, взяв с тумбочки платочек, вытерла глаза.
– Обещай, слышишь, что больше никогда!
На меня требовательно смотрели влажные глаза. Очень красивые, к слову. Сердце вновь дрогнуло.
– Клянусь! – пообещал я, подкрепив клятву крестным знамением.
– Шут! – фыркнула жена и прислонилась ко мне, положив голову на плечо. – Я видела во дворе на веревке твою куртку. Ты ее стирал? Почему?
– Кровь попала. Бенито зацепило пулей, я его исцелял. Немного натекло.
– То-то я не видела его сегодня. Еду ему в комнату носили. Исабель была с вами?
– Нет. Охраняла тебя.
– Хоть до этого додумались, – фыркнула жена. – Не хватало послать девочку под пули!
– Она боец.
– Не любишь ты ее, – вздохнула Вика. – А вот она тебя наоборот. Очень милая кубиночка. Хорошая, как сестра мне…
– Скучаешь по родным? – перевел я разговор.
– Очень. Особенно по маме.
– Осенью увидишь.
– Мы вернемся? В самом деле?
– Непременно.
– Поскорей бы!
– Странно слышать. Тебе нравилась Аргентина.
– Уже нет. Тут стреляют.
– Единственный случай. А у нас отличная охрана. В миг бандитов перещелкала. Глазом не успел моргнуть.
– Хорошо, что ты их нанял, – согласилась жена. – Мне нравятся кубинцы. Хотя ром свой хлещут, как и мы. Кармелита возмущалась – грязную посуду на столе в столовой оставили.
– Это я их угостил после боя. Чтобы сняли стресс.
– Теперь ясно. А то я рассердилась. Это с чего ночами пьянствуют? Вы это прекращайте!
– Си, корасон! – пообещал я.
– Набрался здесь! – не одобрила жена. – По-русски говори. Какая я красивая, и как ты меня любишь. Давно не слышала.
Я сказал. А вы бы отказались?
* * *
Деток привезли утром. С ними прибыли Карлос и Иниго. Первый сразу поспешил ко мне.
– Пациентам стало лучше, – сообщил торопливо. – Появился аппетит, кожа потеряла бледность.
Бледность у мулатов? Термин, наверное. У детишек, которых исцелял, кожа была серой. Неприятный цвет.
– У моих? – уточнил я. – Или у тех, кому влили раствор?
