- Чего?
- Забеременела - поэтому предлагают руку и сердце. А не наоборот. И я… я постоянно буду думать, что это какие-то вынужденные меры, раз он не признался мне и не предложил пожениться до этой новости.
- Дур… ну в общем-то, я тебя понимаю - вздыхает Тома. - Но ведь ты не сможешь скрывать свое состояние долго?
Развожу руками с унынием.
- Я знаю. И собираю сказать, конечно, в ближайшие дни.
Вот только в ближайшие дни не получается.
Сначала Артем улетает в командировку. Потом у нас начинается сбор подарков для больных деток от Деда Мороза. Мы почти не видимся - и я страдаю от этого и радуюсь этому одновременно. Потому что он все задумчивей и сдержанней, и часто просто молчит и подолгу на меня смотрит, от чего я ужасно нервничаю.
В нашей паре как-будто ломается хорошо отлаженный механизм. Там не обнялись, там не сказали друг-другу, там умолчали... На Артема валятся сделки и годовые отчеты, на меня - гормоны, и мне становится совсем плохо.
Хотя объективных причин нет и все хорошо.
Только плохо. Так, что иногда хочется плакать.
И зачем себе отказывать?
Я сижу на полу, перебираю нафига-то купленную гору икеевских новогодних игрушек и гирлянд, за которыми водитель Артема свозил меня этим субботним утром, и рыдаю, причем так самозабвенно, что даже не слышу, как кто-то заходит в квартиру.
И понимаю, что я уже не одна, когда меня обхватывают знакомые руки и знакомый голос, чуть ли не заикаясь, спрашивает:
- Ты… ч-чего? Карамелька, что случилось? Поранилась? Обидели? Болит что-то?
- Ы-ыы, - только и могу ответить. Вытираю слезы и сопли о дорогое пальто - кажется, он как зашел в квартиру, так и помчался ко мне, не раздеваясь, - Ты почему здесь? Завтра же должен прилететь…
- А ты не рада? - хмурится и смотрит как-то внимательно, - Я ускорил все процессы - хотел побыть с тобой в выходные.
- Рада, - вздыхаю и снова утыкаюсь ему в пальто, - Гирлянды поможешь мне повесить, композиции там всякие сделать…
- Эм-м. Я вообще-то про другое думал, но как скажешь.
Он чуть отстраняет от себя, снимает пальто, потом оценивающе смотрит на мои все еще искривленные губы и снова прижимает к себе, стоя на коленях.
- Карамелька… ты же ничего не скрываешь от меня?
- М-мм?
- Хм. Ты не больна?
- Нет.
- Фух. - в его голосе и правда слышится облегчение. А потом - даже некоторый страх - Не собираешься от меня уходить?
- Нет!
- А то я уж было подумал…
Теперь моя очередь отстраниться и посмотреть на него внимательно. Аж слезы просыхают от удивления.
- Артем, ну ты чего?
- А что мне думать еще? Ты закрываешься последнее время все чаще и дело ведь не в новой работе. А в чем - я понять не могу…
- Кто бы говорил, - бурчу и изображаю зверскую гримасу. - Как - будто не ты уже пару недель ходишь по дому с таким суровым лицом «не подходи - убью».
- У меня не такое лицо!
- Такое.
- Я просто много думал!
- О чем?
- О нас.
Мне тут же становится страшно. Но я пересиливаю себя.
- И что… мы?
- Всё, - обводит он руками гипотетическое всё, а внутри меня начинает биться в припадке маленькая истеричка: «Он сказал «всё»! Он нас бросает!»
Я отползаю от него на безопасное расстояние и приказываю хрипло:
- Объяснись… п-пожалуйста.
Вдыхает. Выдыхает. Жамкает зачем-то карман брюк. Смотрит на меня совершенно несчастно. А потом бормочет с тоской, глядя в сторону:
- Бл…ь, вот почему на этот раз так сложно…
- Арте-ем… - тяну предупреждающе.
- Понимаешь, я боюсь, - начинает говорить быстро, - Сначала я боялся, что сошел с ума - ну когда мы только встретились. Потом, что всё это слишком - то что между нами происходит. Потом боялся, что ты не ответишь на мои чувства, что не согласишься быть со мной. А сейчас ужасно боюсь, что ты откажешься быть со мной до конца жизни и что как только мы поженимся, все сломается. Как уже ломалось у меня… А я ненавижу бояться!
До меня начинает доходить. До внутренней истерички тоже.
Кажется, нас тут не двое и точно не трое.
Мне уже не хочется плакать - хочется смеяться. Но если я сейчас засмеюсь… он же вряд ли меня поймет?
- Я сильно старше, - он начинает загибать пальцы, - у меня хреновый опыт - и я не уверен, что это не потому, что как муж я так себе. Я собственник и хочу чтобы все было по-моему. У меня сумасшедшая семья и огромная компания, которую я постоянно развиваю - а значит постоянно занят. Я вообще не уверен, что идеальная партия для тебя, но…
Замолкает, а потом таки достает из кармана коробочку и смотрит на меня пытливо, сжимая её в руке.
- Понимаешь, раньше я думал, что любовь - это что-то такое ванильное и волшебное. Правильное и однозначное. Но это не так. Это как раз когда сходишь с ума и боишься. Переживаешь и не понимаешь ни хрена. Это не романтика, а умение где-то чего-то не заметить, промолчать, сказать своему эго «цыц». Это когда другой человек согреть тебя может - не только тело, душу тоже. Так вот, мне пи… ц повезло. Потому что ты - можешь.
Вот теперь я и смеюсь немного, и плачу. И обхватываю его лицо ладонями:
- Я тоже люблю тебя, - шепчу.
- И замуж за меня выйдешь? - спрашивает сердито.
- Выйду. Не рожать же в грехе этого ребенка. Ой…
Смотрю на него почти испуганно, а он - удивленно. И уточняет:
- Карамелька, ты сейчас о гипотетическом ребенке или… как?
- Или как, - сглатываю.
- Бл..ть.
- Можно я не буду потому твоему сыну или дочке рассказывать, как ты отреагировал? - опять смеюсь и шмыгаю носом, глядя на его ошеломленное лицо. - И Артем…
- Ч-что?
- Кольцо-то мне отдай.
