Прикрыв веки, он выхватил из кармана нож, мазнул лезвием по раскрытой ладони. Алая рана расчертила бледную кожу, первая капля крови рухнула на мрамор. В глазах Игната появилась такая знакомая мне тьма, когда над ним брал верх Александр, и губы зашептали на незнакомом языке заклинание. Гортанная песня рвалась из него, а кровь складывала узоры по мрамору.
Когда последнее слово было произнесено, Игнат рухнул на землю точно подкошенный и засмеялся так оглушительно, что дивно, как не осыпался камень. В его груди клокотало, смех терзал горло, кровавой пеной лез наружу. Руки Игната взметнулись вверх, выпуская снопы искр и струи огня. Татуировка зажглась голубым пламенем, что пробежало по ней, скрывшись под рукавом рубашки. Он сжимал и разжимал ладони, хохотал до исступления, а глаза оставались пусты. Ни тьмы, ни света — лишь бездна, за которой скрывается настоящее безумие.
Крышка гроба осыпалась мраморной крошкой к его ногам, ветрами разнеслась по пещере. Мертвец очнулся от бесконечного сна…
Я хотела коснуться Игната кончиками пальцев, чтобы успокоить его боль; но картинка поплыла и окончательно обратилась в дым.
— Иногда хорошо везде иметь магические камеры видеонаблюдения, — задумчиво подытожил Виктор Иванович. — Теперь вы понимаете, что это не заточение, а помощь нездоровому человеку? Мы благодарны мальчику за его благородство, но отныне он представляет опасность обществу, ибо отдал столько силы, что попросту рехнулся. Понимаете? — повторил жестче.
Я понимала только одно: низкое, ужасное предательство Александра проявилось во всей красе. В тот час, когда он шантажом заставил меня стать его избранницей, от Игната он потребовал воскресить себя, пообещав за то мою свободу от посягательств. В итоге и я осталась с Александром, и его спаситель оказался заточен в больнице. Испуганный. Одинокий.
— Оставьте этот возмущенный взгляд. — Декан поднялся, вновь скрючившись, чтобы не удариться о потолок. — Ваш друг не голодает и не мучается. Это замечательная лечебница, где ему помогут восстановить душевное равновесие. Кроме того, его родители оповещены о состоянии сына, так что никто не издевается над ним. Что до вас… Если вы согласитесь отправиться со мной в МУКИ, мы переместимся немедленно.
Всем известна особенность перемещения в пространстве: добровольность. Дракон не мог затащить меня в портал, пока я была без сознания, не мог силой впихнуть в прожорливую дыру. Поэтому никакого согласия, ни за что!
— Опустите меня немедленно! — прохрипела я, озябшими пальцами комкая одеяло. — Дайте мне навестить Игната.
— Исключено. Зачем мальчику лишние потрясения? — Виктор Иванович подошел к двери, пригнувшись, вышел в коридор. — Так, для вашей же безопасности придется вас временно заточить, Миронова. Близится час истины, и сейчас каждый должен находиться на своем месте. Ваше — здесь.
На проем легла магическая защита, столь сильная, что казалась толстой пленкой.
— Вы не сможете остановить меня! — Я ринулась к защитному контуру, но отлетела на пол от удара током такой силы, что заскрежетали зубы. — Я должна… помочь… ему…
Декан покачал головой, электрический свет переливался в его чешуйках.
— Исключено. Ваша работа была закончена ещё в тот момент, когда Александр возглавил восстание. Не вздумайте лезть в окно, переломаете ноги.
Дверь закрылась за ним с оглушительным стуком, и я осталась совсем одна. Стучалась в стенку, но Юнона не отвечала. Вопила во всю глотку. Кидалась мебелью. Пустое. Женская половина общежития благополучно растворилась.
Меня сотрясали рыдания. Не было сил подняться с пола, и я лежала, свернувшись в клубочек, прижав колени к груди, вспоминая бескровное лицо Игната и отчаянность, с которой он променял себя на моё благополучие.
Дурной мальчишка, зачем же ты так поступил?! Неужели кто-то, с кем ты общался всего несколько недель, стоил твоей магии, твоего психического здоровья, твоей крови?
— Прекращай плакать, эй! — Веселый голосок раздался со стороны окна.
Я удивленно уставилась на оконный проем, в котором показалась Марина, балансирующая по краю точно так же, как недавно Игнат. Пришлось сморгнуть, чтобы видение исчезло, но девушка никуда не девалась.
— Ты как тут оказалась?
— А, ерунда, — она зарделась и тут же посерьезнела. — Готова полетать?
— В смысле? Куда и как мы полетим?
Третий этаж никуда не делся, как и асфальт под ногами, и боязнь высоты.
— Что за глупые вопросы? — оскорбилась Марина, спрыгивая в комнату и расстегивая кофточку. — Пойдем выручать твоего парня.
Ей потребовалось долгое мгновение для оборота, и передо мной вырос дракон. Миниатюрный по драконьим меркам, метра два в длину, но прекрасный той красотой, которая бывает только у летающих ящеров. Зеленая чешуя, по-кошачьи сощуренные глаза. Выпирающие позвонки. Тело, грациозное, гнущееся точно на шарнирах. Длинный хвост с заострением на конце. Я пораженно уставилась на Марину и не удержалась от того, чтобы погладить дракона по шершавому носу. Тот благосклонно отнесся к жесту и плотоядно оскалился. Да, от нескладной девочки не осталось ничего.
— Хорошо, — смирилась я, — допустим, ты полетишь со мной, но как ты найдешь нужный адрес? У меня нет с собой карты.
Дракон оглушительно фыркнул. Видимо, в них был встроен какой-то личный навигатор, который помог бы разобраться в городах и улицах нашей необъятной страны.
— Точно? — засомневалась я, разглядывая драконьи когти. — Ты не боишься отцовского гнева, а?
Дракон подмигнул лиловым глазом, и я взгромоздилась ему на шею, подумав, что подобные приключения описывались разве что в сказках, ибо ни один уважающий себя ящер не позволит кому-то воспользоваться собой в качестве транспорта.
— Марина, честное слово, ты невероятная.
Соглашаясь со мной, дракон выпустил колечко пара и стрелой рванул в окно. Мне оставалось лишь вцепиться ему в спинной гребень, чтобы не сорваться вниз и не оборвать свою жизнь так нелепо и просто. Поток ветра поднял нас ввысь, крылья дракона застилали собой свет, а внизу кто-то восхищенно голосил, увидев величественного ящера и наездницу, что с трудом держалась за его шею.
Когда мы пронеслись над городом, я не смогла сдержать восторженного возгласа. Мамочки! Как же красиво и страшно! Неудивительно, что Марина так стремилась обрести драконью сущность — нет ничего волшебнее, чем парить над миром, рассекая воздух точно подтаявшее масло. Я боязливо смотрела вниз: на высотки, на пешеходов, на снующие автомобили. Ветер рвался под одежду, но тепло драконьего тела согревало точно печь. От Марины исходил невероятный жар, и, вжимаясь в чешую щекой, я чувствовала, как кровь кипит в её жилах.
— Эй, штурман, нужно взять западнее! — крикнула Марине, прорываясь сквозь вой ветров.
Мой крылатый транспорт безошибочно ориентировался в воздухе. Ну, точно, скрытый навигатор. Марине понадобилось два часа, чтобы отыскать и нужный город, и тихий район на окраине. Я запомнила больницу внешне и, едва показались очертания знакомого здания, завопила:
