— Чего ты хочешь от меня, владыка? — спросил Максим, оглянувшись на Финиста.
— Ты моше-э-э-эшь всё-о-о-о, — коронованная чёрными рогами голова оленя склонилась перед Максимом до земли.
«Владыка опять чего-то не понял? Это же Финист — демиург?» — подумала я.
— Старый рогач никогда ничего не путает, — охотно ответили мне.
А Ясень, оказывается, болтлив!
— Живи, — ладони Максима прошли сквозь прозрачную голову лани.
И?
Ничего не произошло.
— Ты права, он — идиот! — раздалось в моей голове.
Какое разговорчивое дерево.
— Я помогу, — Финист начал плести заклинание, но лани оно не было нужно.
Она стала настоящей.
Я бежала в руки Максима, обещая застрелить его из лука, заколоть кинжалом, зарубить мечом, и мне впервые было всё равно, что платье опять по закону подлости исчезло после оборота. Максим удержал меня, пачкая кровью и кутая в плащ.
— Тебе больно? Ты дотерпишь до дворца? — лепетала я, целуя его в губы и горячо надеясь, что в этой тьме и неразберихе, никто этого не заметит.
— Ваше высочество, где ваша одежда? — недоумение в голосе Викториана меня не тронуло.
Краем глаза я отметила, как танцуют в алых отблесках лунного света владыка и лань, и жваххи отползают во тьму. Как обнимает король обнажённую Офелию. Да. Она сейчас тоже забыла, как обращаться, сохраняя одежду.
И только Тиль думала об оружии своего возлюбленного, она выхватила меч из лап-ветвей отступающих во тьму глазастых жваххов.
Кавалькада рванула из Белого леса, будто за нами гнались жваххи.
И к ужину тихому, мирному и молчаливому мы оказались дома.
Король, не спрашивая меня ни о чём, пригласил на ужин в семейном кругу друзей Максима, Финиста и Александру. А вот верховный маг пришёл незваным.
Когда мы уже прощались, маг сказал, глядя в глаза короля:
— Вы не забудьте поговорить с принцессой, ваше величество, пока она не начнёт задавать вопросы чужим.
И я вспомнила слова владыки Белого леса: «Она — подкидыш, дитя древа».
— Почему владыка назвал меня «дитя древа», папа? — спросила я отца.
— Давай отложим этот разговор до завтра, — смиренно попросил король, целуя меня в висок. — Меня Викториан ждёт с докладом, документы на подпись канцлер ещё вчера принёс. Лунного вечера, моя девочка.
— Тихих снов, — поцеловала я отца, собираясь непременно подслушать, из-за чего Викториан рвётся на приём к королю.
ГЛАВА 15 Приёмная дочь?
Я отделалась от Максима, перевязанного с ног до головы, но старающегося выглядеть бодрым и сильным, быстро поцеловала его, и побежала к себе. Стянула простенькое белое платьице, выбранное для ужина, и распахнула окно: быстрее, быстрее. Не погибнуть бы от любопытства. Не пропустить бы доклад Викториана!
— Они целовались! Обнимались! Этот Тиль и наёмник из Третьего королевства! Ваше величество! Как поступить с этим наглецом? У него на руке кольцо Ясеня! А он… — Викториан возмущённо воздел руки к потолку. — Наёмник — мужчина!
— А вдруг, наёмник — переодетая женщина? — насмешливо спросил король.
— Не может быть! У него усы, — расстроился Викториан, — «Турнир…» итак сложен, а тут явное нарушение правил!
— У женщины тоже могут расти усы… — не отрываясь от пачки бумаг, рассеянно заметил король.
Я чуть не упала в окно королевского кабинета, так хотелось увидеть выражение лица Викториана. Да, это было чудесно. Его рот приоткрылся, а брови сошлись забавным домиком. Он пошлёпал губами, пытаясь уяснить, шутит король или говорит серьёзно? Как глупо выглядит маг-распорядитель!
— Я побеседую с Тиль, — с любопытством посмотрел на Викториана король, — что-то ещё?
— Да, — Викториан переступил с ноги на ногу, — принцесса… она… вчера была на свидании с одним из женихов, с Максимом.
— Вы сюда сплетничать пришли? — поинтересовался король.
— Но это тоже нарушение правил «Турнира…» Она его целовала в Белом лесу, в губы! — выпалил Викториан.
Король сложил ладони, по которым пробежали синие искры магии клана.
— Вы уж воздействуйте! На принцессу! — продолжал Викториан, не заметивший ухудшения настроения короля.
— Её высочество — Александра Дерзкая выше ваших глупых замечаний! — король кинул в мага клубок синего пламени.
Ух, ты… Как зол король!
— Простите, ваше величество, — залепетал Викториан, глупо разглядывая дыру в плаще, прожжённую пламенем синих птиц.
— Вы свободны, — прошипел король.
«Надо быть осторожнее, девочка», — тихо сказал мой отец или не отец.
С этим ещё предстояло разобраться.
Я чуть не впорхнула в окно, думая, что он заметил меня, но король вертел в руках мой портрет.
Решив, что надо выспаться и успокоиться, я полетела в свою спальню. Надеюсь, там никого нет.
Надежда оказалась тщетной: Офелия перебирала платья. Она так и не нашла наряд для завтрашнего, то есть уже сегодняшнего Бала семи созвездий.
— Все хуже твоего, — развела она руками.
— Я достану тебе платье, а ты сделаешь мне аромат, с лёгким приворотом, — попросила я.
— Лёгкого приворота не бывает, — Офелия приложила к себе бледно-розовое платье.
Честно говоря, её шло любое, но я решила схитрить.
— Вот, только это! — я вытащила из самого дальнего угла шкафа спрятанных бальных платьев наряд из ратмосского кружева.
Один рукав — белое крыло, второй — струящийся шёлк, одна юбка короткая жёсткая, словно не из кружева, а из перьев, вторая — с длинным шлейфом растекающимся по полу белым потоком.
— Неплохо. Можно надеть, — согласилась Офелия. — Так кого ты решила приворожить? Слегка? Максим итак без ума от тебя.
— Неважно. Главное выбрать красивый аромат, — улыбнулась я.
Проснулась я в кресле. До кровати добраться не получилось. И тотчас же меня стукнуло «разговор с королём». От волнения я надела первое подвернувшееся платье и скользнула в тайный ход.
— У меня был ты, — начала я с порога, — Финист, Офелия. И что теперь? Ты мне не отец? Финист и сам не знает, кто он. А Офелия живая ведёт себя иначе, чем во времена призрачного бытия.
Я забегала по кабинету, по привычке убирая ненужные вещи, поправляя занавеси, выбрасывая в корзину для бумаг обломки перьев и обрывки документов. Когда я чуть не уронила хрустальную чернильницу, наполненную доверху, король остановил меня и посадил к себе на колени.
— Это непросто рассказать. Непросто даже вспомнить, — начал он, прижимая меня к себе. — Дело в том… дело в том, что…настоящая принцесса Александра умерла вместе с королевой. Ты — дочь Ясеня, потому он и благоволит тебе, кольца создал, женихов собрал.
