«Мы» — это я, Мигель и Хайме-Андрес. Другим бы я и шагу не дала в ту сторону ступить.
Самая удивительная из всех возможных компаний. Я несколько раз подступалась с разговорами о том, что мне и только мне следует рисковать своей жизнью, а их жизнями поступиться я не готова. Но в итоге мой двоюродный брат оборвал все речи одной резкой фразой:
— Не унижай нас своей жалостью, Талис. Это наш и только наш выбор — и нам отвечать за его последствия. Я не так много… правильного сделал в этой жизни, чтобы отказываться от возможности проявить настоящее благородство.
После этого разговора Мигель, наконец, стал относиться к Хайме более уважительно. Ну а после совместной многодневной поездке в одной карете и Даниель уже мог спокойно смотреть на бывшего соперника.
А нам с Эвой его компания более чем нравилась — уж мне точно. Хайме был спокоен, весел и готов поддерживать легкие беседы на любые темы — идеальный спутник. Только мы эту симпатию очень тщательно скрывали… иначе ходить ему все время битым.
Таких ревнивцев, как Мигель и Даниель еще поискать.
И я от этого неприлично млела.
Мы все разъезжались из Академии в разное время и по самым благообразным причинам.
Эва с Даниелем якобы отправились на несколько дней на важное семейное событие в город, где живут родители до Вальдерея.
Мигель попросился в столицу «выяснить кое-какие неотлагательные моменты». Он и правда поехал туда, успел быть замеченным в непотребном виде магическим патрулем и по слухам находился под арестом.
Ну а мы с Хайме… мы поехали «воссоединяться с семьей». «Случайно» это совпало с дипломатической миссией на юг, куда отправился отец Хайме, мой дядя. Так что проверить в ближайшую декаду, насколько все это правда, вряд ли кто-то смог.
Я надеялась… я мечтала, что все получится, и мы вернемся, да еще настолько же незаметно, как уехали.
Я защитила своих эроимцев тем, что не рассказывала им всей правды и не выдала города, в который мы уехали — как поступил и Даниель.
Я постаралась поверить, что мне — нам — и правда дан великий шанс.
Но если бы не надежные руки, обвивавшие меня по ночам, я бы с ума сошла от беспокойства и от того, скольких людей может задеть моя жизнь… и смерть. И наше притворство.
Мы и здесь притворялись.
Охочими до развлечений богатыми путешественниками с уже активированными значками магов. Этого было достаточно для магпатрулей — если бы те вгляделись, то обнаружили, конечно, подделку. Но в умении делать высокомерные лица и холодным тоном уточнять, с чего это простые маги останавливают высокородных, нам не было равных.
Да, решили посмотреть на жизнь возле Завесы поближе.
Может нам дадут возможность выйти на охоту против тварей? Нет?
Ах как жаль…
После того, как мы разместили в своих комнатах, спустились вниз — поужинать и встретить Питера-Дамиена. Еще одного человека, чьи планы я нарушила, и кому пришлось обмануть окружающих ради помощи совершенно незнакомой девице… И который должен был помочь нам зайти в Завесу. Это ведь тоже было не просто и не только потому, что нам могли воспрепятствовать маги.
— Питер! — воскликнула Эва- Каталина, когда мы сделали заказ, и бросилась к высоченному красавчику, который возник на пороге небольшой обеденной залы.
А я смущенно поздоровалась.
Девушка говорила, что общается с Питером с помощью особой магической коробочки, потому удалось привлечь его к происходящему незаметно. Хотя тот не был рад, что мы влезли в подобное без согласования с кем-либо из вышестоящих, но примирился, потому что понимал — никакого согласования и не было бы. Никто бы не позволил нам так рисковать.
Кроме меня, с Питером были знакомы все.
А вот на меня он смотрел долго и внимательно…
Мне было неуютно под его молчаливым пытливым взглядом. Уж слишком многое я в нем видела. Обвинение, удивление, настороженное внимание и…
— А я тебя понимаю, — вдруг улыбнулся брат Эвы-Каталины, обращаясь к Мигелю.
И я незаметно выдохнула.
Получить сейчас моральную пощечину было бы слишком болезненно.
За ужином мы ни о чем важном не разговаривали — вокруг постепенно собирался самый разный люд и даже с завесой молчания казалось слишком опасным обсуждать происходящее. А вот после отправились «на прогулку». И на берегу реки еще раз проговорили в подробностях план, ища в нем изъяны.
— Я уже знаю, как мы подойдем к Завесе, — сообщил Питер. — И где. Изучил сегодня места, которые почти не патрулируются. Эва и Даниель на расстоянии создадут выброс осколков, чтобы привлечь внимание тварей…
— А это не опасно? Вдруг будет прорыв, и кто-то из местных пострадает? — нахмурилась.
— Потому и не патрулируются, что естественные и магические преграды там довольно сильны. Хотя жителям Завесы это не мешает кидаться на защитные грани. Мы отвлечем их внимание, чтобы хотя бы в первые минуты вы успели сориентироваться в той обстановке, а потом… потом все зависит от ваших навыков и удачи.
Я вздохнула:
— Питер… как ты выжил? Эва-Каталина мне многое рассказала, но все же…
— Чудом, — он усмехнулся, — и бабушкиными записями, которые вы тоже изучили. На самом деле её идея о том, что, чем сильнее прикрывать осколки, тем вероятней твари пройдут мимо, не лишена — теперь я точно знаю — логики. Я попал туда на грани истощения — похоже, в первое время именно это меня и спасло. А дальше прятался, как нас учили, избегал всех, кого можно избегать, и спал подальше от завесы, заставляя себя успокоить свой ум и страхи. Твари вдали от границы… спокойней.
— И днем спокойней. Ты уверен, что надо туда отправляться именно вечером?
— Их дневное спокойствие связано с тем, что они спариваются и устраивают между собой драки при свете солнца — и их потому не видно с нашей стороны. Зато ночью «боевые» твари отправляются к Завесе, остальные же в основном спят или вялые — а значит это даст вам дополнительные шансы. Да и патруль не увидит и не попытается остановить, когда мы проберемся к месту вечером.
Мы проговорили до тех пор, пока не стемнело.
И отправились по домам.
Я привычно помылась первой и переоделась в ночную сорочку, но на разобранную служанкой кровать укладываться не стала. Встала у окна, глядя в чуть поблескивающий воздух вдалеке и цепочку факелов на гряде.
Патрули…
— Талис? — Мигель подошел сзади и осторожно обнял, — Не можешь уснуть?
— Просто думаю… вдруг я вижу это в последний раз?
— А вот думать так не надо. Запрещаю. Но если тебе угодно — пусть в последний. В последний, когда ты видишь это глазами-не-мага.
— А если…
— Даже не пытайся.
