Оставив Лили у порога, я бесшумно прошла к балкончикам, держась стен и ощущая пение музыки. На меня никто не смотрел, словно я была призраком. Призраком с белой кожей и в чёрном платье с такими же волосами, тенями спадающими на спину. Я старалась ступать бесшумно, старалась не глядеть никому в глаза, закрывая волосами шею. Хотя воротник платья и прикрывал то место, где должна была быть линия ошейника, я всё равно боялась, что меня обнаружат.
На балконе, к которому я так рвалась, уже кто — то стоял. Я неуверенно остановилась, молча смотря на укрытые тьмой перила и черноту неба. Как же мало здесь было звёзд… не то что в Малоречье. Там словно взяли и выплеснули на небо кристаллы и алмазы, которые так и норовили слететь на землю. Здесь же… слишком тускло и непонятно.
Учуяв моё присутствие, человек настороженно повернулся, но тут же опустил плечи.
— Проходите… я не собирался стоять здесь весь вечер, — пригласил меня он. Я заслышала знакомые нотки, осторожно пройдя вперёд и не сводя с маски взгляда. Кас. Сомнений нет.
Почему Кас предпочитает тишину, когда сам рвался на этот маскарад? Неужели самообман.
Лёгким кивком головы распрощавшись со мной, Кас неторопливо пошёл в зал. Я видела, как напряглись его плечи, как на скулах заиграли желваки. Он не хотел покидать балкон, хотел почему — то побыть один. Так же, как и я.
— Сегодня безлунная ночь, — вдруг произнесла я, подойдя к краю балкона.
Кас так и замер, прежде чем неуверенно поднять голову к небу.
— Обычно звёзд тоже больше, — негромко произнёс он. — Тут они почти не видны…
— А где их много? — неожиданно для самой себя поинтересовалась я.
Кас удивлённо повернулся ко мне, пряча руки в карманах брюк. Кажется, он не ожидал, что я продолжу беседу. От себя такого я тоже не ожидала, а потому постаралась спрятать всю свою язвительность и насмешку как можно глубоко. Он не должен увидеть во мне Исару.
— Говорят, — неуверенно начал Кас, не спеша подходя ко мне, — что на южной стороне очень часто можно заметить падающие звёзды… они там куда ярче, и их больше.
— А я слышала, что по ту сторону гор они мерцают так ярко, что освещают всю землю, — попыталась я улыбнуться уголками губ, пускай это и вышла печальная улыбка. — Мне рассказывали, что на земле нелюдей они подобно бриллиантам… хотела бы я это увидеть.
Я нарочно отвела взгляд, вновь скользнув глазами по небу и тяжело вздохнув. В этом вздохе было всё — печаль, тоска и отчаянье. Как же я хотела вновь стоять на крыше замка, ощущать над головой прохладное дыхание, чувствовать запах тумана и родника, и смотреть, как падают звёзды. Просто смотреть, не говоря ни слова.
— Хотел бы я это увидеть, — негромко признался Кас, остановившись буквально в шаге. Я ощущала призрачное тепло, исходящее от него. Но даже оно могло растворить меня.
Я взглянула на маску Каса. Его глаза казались почти чёрными, как и волосы. Он меньшего всего сейчас походил на того, кто только и делал, что подзадоривал Эрона и фыркал в мою сторону. Может, из — за того, что наедине легче быть самим собой? Легче открыться тому, кто хоть капельку похож на тебя. Легче познать похожую душу, что так же смотрит на звёзды и пытается найти среди них свою.
— Ты знаешь, что это за звезда? — вдруг тихо произнёс Кас, кивнув на самую яркую звезду. Она не уступала по своему свету со звёздами на небе Малоречья.
— Нет, — честно призналась я.
— Её называют Овиамой, — пояснил он, и я заслышала в голосе нотки торжества. Видимо, Кас не каждому рассказывал о звёздах. — Говорят, что это первая звезда, которая появилась в мире… а когда на небе полная луна, то напротив неё появляется ещё одна. Мариана. Если верить, то именно туда устремляются души всех погибших, что бы переродиться вновь.
— Правда? — удивлённо поинтересовалась я, не раз слыша про некие врата Марианы. Так вот оно откуда. — А ты знаешь какие — нибудь созвездия?
— Созвездия? — не понял меня Кас.
Видимо, в этом мире из звёзд не делали невидимые рисунки на небе и не переносили на карты. Может, мне немного это изменить?
— Созвездия — это определённые звёзды, обычно видимые человеческому глазу, которые соединены между собой невидимыми линиями… у этих созвездий могут быть самые различные имена, и с их помощью можно определить ночью, где север и главные звёзды.
— Правда? — не скрывая удивления в голосе, поинтересовался Кас. — Впервые слышу… это бы очень пригодилось для путешествия ночью.
Я улыбнулась. На этот раз не натянула улыбку, изображая из себя нежную и хрупкую девушку. А просто улыбнулась, и это улыбка шла откуда — то из глубины.
— Смотри, — я подняла руку, указав пальцем на Овиаму и соединив её невидимой линией с другими звёздами. — Пускай это будет ожерелье Овиамы с тремя яркими звёздами.
— Овиамой, Кассией и Хорикой… — прошептал Кас, и вдруг его глаза озарились, словно вспышка света мелькнула в черноте неба. — Звёзды же каждый раз перемещаются… я знаю, что Оваиама всегда двигается по небольшому кругу, и когда она вверху, наступает зима… это же как календарь! Если проследить за звёздами, то с их помощью можно узнать даже время… невероятно…
Кас не выдержал и запустил пальцы в жёсткие чёрные волосы, смотря на небо так, словно видел его впервые. Словно он вдруг взял и открыл новый смысл жизни для себя. Но может, так оно и было на самом деле?
— Кас!
Мы вздрогнули, обернувшись в сторону зала. На пороге, в серой маске, самой обычной, стояла Жайна. Она даже не переоделась, смотря мимо меня на Каса.
— Идём. У нас дела, — сухо изрекла Жайна, повернувшись к нам спиной и скрывшись среди людей.
Переведя взгляд на меня, Кас вдруг поклонился, так и заставив оторопеть от неожиданности.
— Надеюсь, мы ещё встретимся этой ночью, — негромко произнёс он, прежде чем сверкнуть глазами и поспешить в главный зал.
Я проследила за Касом взглядом, прежде чем вздохнуть и покинуть балкончик.
Обратно я шла не торопясь, не боясь, что меня кто — то увидит. Это было не страшно. Страшно было возвращаться обратно в это чешуйчатое тело, не имея даже имени. Лишь одно существо знало в этом замке, кто я такая.
Войдя в комнату Эрона, я не спеша разделась, положив платье туда, где оно, насколько я помнила, лежало. Странно, но ткань ещё хранила призрак моего тепла. Но разбираться в этом я не хотела — хотела только спать.
Перебросив волосы на спину, я опустилась на широкую кровать, проведя пальцами по мягкому покрывалу. Не удержавшись, я легла на спину, вытянувшись и даже замурлыкав от удовольствия. На белом высоком потолке висела изящная люстра, но мне вдруг подумалось, что здесь так пустынно… засыпая в замке Темнейшего, я обычно смотрела на узоры цветов. А здесь на что смотреть? На белый потолок.
Приподнявшись на локтях, я задумчиво закусила губу. Сейчас во мне вдруг ожила вторая «я», о которой я даже не подозревала. Обычно смотря на потолок перед сном, я ничего не видела, а сейчас перед глазами разыгрались краски того, что я могла бы изобразить. И это меня манило. Надо будет как — нибудь раздобыть краски и раскрасить тут всё…
