Фабио отбил первую атаку, но за ней последовала вторая, стремительная и коварная, с обманным финтом. А Миа верила Фабио и всегда была готова его защитить — и ее клинок принял удар, на который он не успевал ответить.
— Он устанет и не сможет тебя защитить. И тогда вы оба окажетесь в моей власти, — прошипел Лауро и отбросил Миа в сторону, почти с той же силой, с которой раньше швырнул родного брата.
И этим он открылся. Пока Дамиана поднималась, Фабио стремительно кинулся на врага, у него был шанс, так что Фабио молчал, пока Лауро вновь принялся говорить:
— И ты не сможет его защитить, совсем слабая, совсем напуганная.
У Фабио получилось: острие клинка мазнуло по груди, и Лауро отпрянул, но одна из цепочек, звякнув, оборвалась, и висящий на ней кулон упал на пол. Знать бы еще, для чего он нужен. Впрочем, Фабио почувствовал, как Дамиана воспряла от этой маленькой удачи, и эта толика радости и восхищения придала сил и ему.
— Он просто тебя запугивает, Миа, говорит то, от чего тебе станет страшно, но неправда. Я смогу защитить тебя, а ты — сможешь защитить меня, вместе мы справимся, — проговорил он и сделал новый выпад. А Дамиана тут же атаковала с другой стороны, почти одновременно с ним.
— А что если не справитесь? — спросил Лауро спокойно, почти невозмутимо, отбив удар Миа дагой и выставив против Фабио новый щит. — Что если твой Фабио просто врет, чтобы тебя успокоить?
Его шпага, описав в воздухе полукруг, опасно ринулась к Дамиане, но Фабио в последний момент успел отбить этот удар.
— Я никогда тебе не врал, Миа, ни разу, даже когда уговаривал помочь мне со стражей, — торопливо проговорил он. И в этом не соврал тоже. — Никогда не говорил неправды и никогда не стану.
Ее благодарность и доверие нахлынули на Фабио теплой мягкой волной, тут же сменившись горячей решимостью — и после выпада Дамианы, звякнув, оборвалась еще одна цепочка с амулетом. Лауро ушел вниз и вбок, усмехнулся, обманным движением кинулся к Дамиане, но в последний момент, развернувшись, ударил Фабио — и он почувствовал, как правое плечо обожгло острой сталью. Он тихо охнул и выронил шпагу из сведенной острой болью руки.
— Видишь, соврал, — Лауро хихикнул страшным, заставляющим ощутить мороз по коже, смехом сумасшедшего, — Он вре-е-е-ет и умре-е-е-ет. А следом за ним умрешь и ты, бездарная, никуда не годная девочка. Но не бойся сейчас, я тебя не стану сразу убивать. Сперва внимательно посмотришь, как будет умирать твой Фабио. Его дар мне не нужен, у меня уже есть, но должно же хотя бы повеселить меня это все.
Дамиане казалось, что Лауро вырос, он надвигался на нее огромной страшной тенью, неотвратимой и подавляющей. Он был прав — они не справятся с ним, убившим многих, таким сильным и таким неминуемым. Но даже это не значило, что она не будет сопротивляться. Она уже проиграла, но она хотя бы попытается ему навредить. Она не будет смотреть, как он убивает Фабио. Никогда. Пока она жива и может что-то делать, она будет бороться.
— Просто убивать — все равно скучно, — сказал Лауро и сделал выпад.
Она закрылась, парировала, атаковала — и он толкнул ее назад, так, что пришлось отпрыгнуть.
— Скучно, пошло. Я не мясник и бандит. Убивать — искусство, — он томно вздохнул, хлопнув ресницами, будто великосветская красавица, и это почему-то было страшнее зловещего смеха. А потом ударил снова, целясь в горло. — Может, сделать подарок братцу? Убить твоего Фабио, как остальных, чтобы забрать дар и отдать ему, а то он у нас в семье обделенный…
Дамиана внутренне содрогнулась: от одного упоминания об этом делалось жутко. Но она не собиралась сдаваться. И отбила эту атаку тоже.
— Знаешь, гм… объект должен оставаться живым до последней капли крови. Это важно. Чтобы сердце остановилось, лишь когда утечет вся жизнь. Он будет жить, чувствовать все, что я с ним делаю, как и остальные, — новый удар, еще один и еще, они посыпались градом со всех сторон, будто Лауро превратился в смертоносный вихрь. Дамиана успевала, из последних сил, но успевала отбиться, пока успевала — и от него, и от жутких картин, которые рисовались в воображении с каждым его словом, будто сами собой, против ее воли.
— Миа, я в порядке, — голос Фабио словно разрезал темную пелену, которой ее заволокло. — Я в порядке и я с тобой. Всегда с тобой.
Он не смог снова взять шпагу: Дамиана видела безвольно повисшую руку и залитый кровью рукав сорочки, но это Фабио не остановило — и в следующее мгновение он бросился на Лауро с одним кинжалом.
Лауро поймал кинжал на кинжал и снова отшвырнул назад Фабио. Он легко раскидывал их всех, как сказочный великан или могучий силач.
— Никто не в порядке. Никто уже никогда не будет в порядке. Все умрут, — визгливо воскликнул он и снова кинулся на Дамиану.
Он нависал, надвигался, огромный и довлеющий, так что хотелось зажмуриться, сжаться, забиться в угол. Но Дамиана парировала удар, парировала снова, парировала еще раз — она уже почти не могла сопротивляться, но собиралась сопротивляться до последнего.
— Нет, Миа. Никто не умрет, — хрипло выкрикнул Фабио, и от его голоса внутри зажглась робкая надежда. — Я тебя люблю, фиалочка, и мы обязательно должны выжить. Мы выживем, потому что я хочу быть вместе с тобой всегда, всю жизнь.
"Всегда, всегда, всегда", — даже если это не было правдой, сейчас в это хотелось верить. Пусть даже не всегда, Дамиана хотела хотя бы еще раз поцеловать его снова, хотела, чтобы Фабио ее обнял, так нежно и вместе с тем надежно, как больше не может никто. И ради этого стоило отбить новую атаку, сделать шаг вперед, атаковать, закрыться, снова атаковать. Раз-два-три, как в тренировочном зале синьора Квирино.
— Очень недолгую жизнь, — с сарказмом выплюнул Лауро, и его слова обожгли Дамиану холодным огнем. — Будете вместе до самой смерти, как романтично. Час… или два… — удар, еще удар, и Дамиана сбилась, оступилась, вздрогнула, и шпага тоже дрогнула в руке, а клинок Лауро устремился прямо к ней, прямо в сердце.
"Вот и все", — обреченно подумала Дамиана, когда услышала новый крик:
— Не-е-ет, — и это был не Фабио. А кто?.. — Верни его. Хватит. Я не хочу. Он не для этого. Я не хочу, чтобы он у тебя был. Отдай.
Она запоздало сообразила, что кричит Леандро, осознала, что Лауро замер, не двигаясь, будто вдруг обратился в статую, так и не успев достать ее острием шпаги. А потом увидела, как от него к Леандро потянулось нечто, похожее на тонкие струйки светящегося дыма. Они клубились, завивались, сплетались вместе, в единую волну искристого тумана. Лауро судорожно вздохнул, вскрикнул со всхлипом и опустил оружие, а волна света, пролетев через комнату, влилась в Леандро и растворилась без следа.
Все это время, пока ее кидало от ужаса к надежде и обратно, Дамиана не могла и рта раскрыть, слишком тяжело было то, что на нее навалилось, но сейчас она наконец смогла изумленно просить:
— Что это было? Что случилось?
