– Да, взрыватель у него, а не у вас, я знаю… Если хотите достать взрыватель, то не убивайте моих ребят. Ожогин вернется, обязательно вернется, чтобы обменять… Чтобы…
Изо рта вылилась струйка крови. Все-таки эти твари что-то повредили внутри. Вытер ее, когда из тени за сараем выскочила тень, которую я узнал:
– Брусок!
– Ты-с-с! – бросил ему главный и поднял свое оружие.
– Я… Да, я… – затараторил старик. – Знаете, я сначала хотел бежать, но потом подумал, что лучше выбрать сторону понадежнее. Вы ведь меня с собой возьмете… Ну, туда, откуда вы пришли… Я думаю, что там может быть хорошо…
«Что за хрень он несет?»
– Вы же явились из другого мира, правильно? – продолжал он. – И вы хотите взорвать эту бомбу, чтобы туда попасть. Вернуться. Я знаю, куда надо ехать…
– Мы-с-с тоже, – сказала незнакомец в черном и нажал на курок.
Нижняя часть тела Бруска исчезла. Верхняя половина со светящимся браслетом на руке повалилась на землю.
«Жаль, что не мы тебя грохнули. Но так – тоже вариант!» – устало подумал я. Вставать уже не хотелось, поэтому я молча наблюдал за происходящим.
Черный подошел к останкам старика. Поставил ботинок на плечо – и с хрустом оторвал от тела барыги руку, прямо по локоть. Чудной браслет сам скатился в руку главаря – тот обтер его о траву и сунул в карман.
– Уходим-с-с! – сказал главный, и они стали собираться. Один из черных сел в фургон и выехал из останков амбаловской тюрьмы. Одной стены, как и крыши, просто не было.
«Все-таки Ожогин хороший сделал себе вход. Отдельный, прямо с улицы. Молодчага!»
Фургон подъехал к нам, задние дверцы распахнулись. В ноздри ударил запах мертвечины. Такой концентрат, что у меня сразу закружилась голова.
– Что за… – Макс попытался отбиваться, но первым полетел на гору трупов в фургоне.
– Вы охренели, что ли? Что за труповозка? – Саня отправился следом.
Упал на кучу тел, забарахтался, как ребенок в сухом бассейне.
Следом полетел Лева, но он был в отрубоне, поэтому ничего не испугался.
Моя очередь!
«Не хочу туда! Не хочу! Только не туда, лучше уж убейте!» – но когда меня закидывали внутрь, я уже потерял сознание от душившего и легкие, и разум смрада.
Как закрыли двери за нами – уже и не видел…
13
Заплыв по затопленным катакомбам был не самым приятным – девушки, плохо ориентирующиеся в незнакомом для них пространстве, то и дело натыкались на углы и тупики, и тогда Рону приходилось возвращаться к ним, хватать за рукава и тянуть по верному пути. В полумраке его отсвечивающая зеленым морда выглядело жутко, и Лена использовала все свои запасы самообладания, чтобы не закричать. В воде такое непростительно – сразу утонешь. Настя держалась молодцом и плыла в воде, подобно русалке.
Наконец темнота начала рассеиваться, в толще воды отчетливо промелькнули огоньки – свет от ламп. И верно – два взмаха руками, и горе-дайверы вынырнули из воды.
– Это вход. Сюда, – пояснил Рон, указывая на небольшую бетонную площадку. – Идти. Коридор. Дверь.
– Долго идти? – спросила Настя, стряхивая воду с лица и волос.
– Город глубоко. Долго. – Кивнул Рон, поглядывая на девушек с нескрываемым удовольствием и протягивая руку, чтобы помочь выбраться из воды.
– Ну, смотри, Голлум! – пригрозила Настя, отстраняя того и ловко запрыгивая на площадку. – Если обманешь…
– Нет! Не обмануть!
– Ладно, веди, – снисходительно махнула рукой девушка. – Заодно давай, расскажи, что тут у вас произошло, чтобы хоть как-то скоротать время.
Рон начал говорить. Его странная рубленая манера поначалу сильно раздражала девушек, но со временем они привыкли к ней, достаточно точно понимая, что говорит им их спутник.
Бридж. Неудавшиеся испытания. Июнь 1987 года
– Рон!
Нет ответа.
– Рон!
Нет ответа.
– Аарон Маркович!
– Да здесь я! – раздраженно ответил Рон, выходя из пусковой камеры. – Чего кричишь?
Молодая статистка смущенно опустила глаза, пробубнила под нос:
– Там звонят из Центра. Тебя, то есть вас просили к телефону.
– Сейчас приду, Люба. – Рон приобнял девушку и незаметно, пока никто не видит, ущипнул за зад. Девушка еще больше засмущалась. – Давай, Люба, беги. Я сейчас приду.
– Поспешите, из Центра ждать не любят.
– Я знаю, – кивнул Рон, вытирая промасленные руки прямо о халат. – Я все прекрасно знаю. Ты лучше насчет вечера побеспокойся.
– А что вечером?
– Как что? – выпучил глаза ученый. – Ты разве забыла? У нас ужин с тобой, в честь успешных испытаний. Будем праздновать мой триумф! А потом…
– А как же испытания?
– До обеда успеем, – махнул рукой ученый. – Ну все, давай. Я скоро приду.
Статистка убежала.
Рон проводил ее взглядом, довольно пригладил уже начинающие редеть волосы на голове и двинул в диспетчерскую.
Спешить он не собирался – знал, что на том конце провода его будут терпеливо ждать. Он – руководитель всех испытаний, он тот, благодаря кому руководство отчитается перед главнокомандующим, что испытания прошли успешно. И будут розданы положенные награды и премии, выделены ордера на квартиры вне очереди и куплены машины последних моделей, присвоены звания. Так что ничего, подождут, не обломятся.
Аарон Маркович не спеша зашел в комнату, кивнул диспетчеру:
– Что там?
– Из Центра… – немея от страха, шепотом произнес тот, показывая на лежащую трубку так, словно это была ядовитая змея.
– По показаниям приборов что? Синус-четыре как? Температура правой фаланги выровнялась? Давление?
– Все в порядке.
Аарон пролистал журнал, бросил на стол. Подошел к трубке. С вызовом произнес:
– Слушаю.
– Аарон Маркович?
– Да, это я.
– Это из Центра, – сообщил усталый голос. – Сейчас соединю вас с Михаилом Сергеевичем. Вам необходимо будет доложить о текущей ситуации по испытаниям. Коротко и предельно понятно, без лишних научных терминов. Понятно?
– Понятно, – ответил Рон, зачем-то кивнув головой, словно его могли увидеть. В горле пересохло.
Рон хотел жестом показать диспетчеру, чтобы тот принес воды, но тот благоразумно вышел за дверь, оставив ученого наедине с телефоном и этим усталым голосом, который начинал пугать.
– Учтите, что связь правительственная, будут слышны некоторые щелчки – не переживайте, это запись.
