лишь изредка мучить боли в руке, кото-рой нет. Такое же было и у его отца, когда в битве с лердами он потерял правую ногу. Несмотря на инвалидность, тот оставался всё таким же весёлым, жизнерадостным, и на спор, стоя на одной ноге побивал троих противников на кулаках, пока не напросился на другую войну в качестве арбалетчика, где его жизнь оборвала стрела гаара. Неужели вождь клана слабее отца, и не сможет это перетерпеть? Вот уже отпускает, вот уже стало легче.
Почувствовав запах жарящегося на костре мяса, Вальхар от-дёрнул шкуру медведя, закрывающую треугольный просвет шалаша из еловых ветвей, и подошёл к огню, к сидящим на поваленном бревне воинам. Те тут же встали, уступая ему место на плаще, чуть кивнули головами, приветствуя.
– Не нужно этих церемоний. – Улыбнулся вождь.
Он посмотрел на верхушки высоченных, почти чёрных елей, и подставил лицо под тихо кружащиеся, падающие снежинки. Возле ног весело потрескивал огонь, пожирая сухой хворост, падая на угли, сердито шипел жир, источаемый тушей дикого кабана, где-то в вышине, легко касаясь острых макушек деревьев, ласково перебирая их ветви, шелестел ветер. Хотелось так стоять вечно, и не думать о том, что где-то идёт война, где-то сотни людей готовятся через несколько быстрых, как мгновения дней, идти убивать, и быть убитыми.
– Мой вождь, по-моему, вы слишком доверяете лорду Фельмору. – Осторожно заговорил один из телохранителей. – Он уже давно показал чего стоит, и цена его совсем невелика – топор и плаха.
– Может быть, может быть. – Пробормотал Вальхар, присаживаясь на плащ, и приглашая присесть и воинов. Он хотел сказать, что и сам не хочет доверять предателю, что ему всюду видятся в его словах ловушки, скрытый, невидимый, совершенно другой смысл, но не мог же он сознаться в этом перед своими телохранителями! Это поставило бы его в довольно-таки глупое положение! Не доверяет, и всё же принял план предателя, показавшийся ему наиболее приемлемым!
Кто-то зачерпнул из котла кружку горячего, грушевого взвара, подал, и вождь, едва не обжигаясь, сделал несколько маленьких глотков. Никмар, телохранитель, сам того не зная, опять разбередил то, о чём Вальхар вот уже двое суток думал, и никак не мог найти достойного ответа для себя. Это то затихало, как внезапная боль в руке, то разгоралась с новой силой, и казалось, что от сомнений нет никакого спасения.
– Конечно, мы рискуем, доверившись лорду Фельмору, но ведь воевода Айвар приглядывает за ним, и не даст сделать что-то лишнее. К тому же лорду, во что бы то ни стало, нужно заслужить прощение, чтобы сохранить свою жизнь. Именно поэтому он и не будет делать глупостей.
– Лорды Фельмор и Сатвел были очень дружны. – Настойчиво напомнил Никмар, проворачивая вертел с жарящимся кабаном.
– Их дружбу скрепляло только золото и власть над покойным Владыкой Альгаром, пусть Бессмертный Тэнгри даст ему место у Очага. Хоть он и был слаб, зато умер как герой, достойный того, чтобы его имя выбили на Красной Стене Храма.
– Пусть его имя славится в веках… – Вымолвили воины.
– Зачем же тогда все эти предосторожности? Разве в нашем лагере могут быть предатели кроме лорда Фельмора? – Снова спросил телохранитель. – Зачем приготовления к похоронам? Зачем мы уехали на целое поприще от своего войска?
Вальхар улыбнулся, сделал глоток горячего взвара, и снизу вверх посмотрел на Никмара. Телохранитель был хорошим воином, и в искусстве владения мечом не уступал никому. Он не отпускал большую бороду, как другие ветераны, а тщательно подрезал, так, чтобы она не торчала из-под гаржета рогатого шлема. Он не заплетал тоненькие косички в длинных волосах по количеству битв, а брил затылок и виски, оставляя нетронутыми только самую макушку. Косая сажень в плечах, ладно сидящая, дорогая кольчуга, двойного плетения, украшенная на груди мелкими, квадратными, чернёными пластинами. Он был бы завидным женихом для любой вижки, и своим мечом мог прокормить любую, даже самую большую семью.
– Никто не должен знать, что я жив. Ярвиры должны быть уверены, что меня убил воевода Ларт. Вот тогда, уверенные в собственной победе, они двинут войско к лесу Умтей, где к нам и присоединятся дхоры. Будет тяжёлая битва, но у нас нет выбора, и мы обязаны победить ради будущего страны Лазоревых Гор.
– Для чего же такая секретность? Наши дозорные не пропустят и белку в лесу! Любой лазутчик будет схвачен!
– А мои похороны для того и нужны, чтобы их увидел лазутчик! – Засмеялся вождь, довольный своей выдумкой. Это он придумал под покровом ночи со своими верными телохранителями скрыться в глуши леса в поприще от основного лагеря, чтобы никому не попасться на глаза до времени. – Лорд Сатвел пошлёт лазутчика, чтобы удостовериться в словах воеводы Ларта, и наши дозорные сделают вид, что не заметили его. Наши дозорные иногда должны быть слепы, и глухи.
Никмар хмыкнул, и улыбнулся:
– Дьявольски хитрый план!
– Лорд Фельмор давно признанный мастер интриг и заговоров. Нам можно у него кое-чему поучиться, и прислушаться к его советам до поры, до времени. Мне и самому это не нравится. – Продолжил вождь, чуть помолчав и сделав ещё глоток из кружки. – Всю свою жизнь я встречал врага лицом к лицу, в чистом поле, и всегда верил в то, что мои братья никогда не подведут меня, а меч не сломается. Но, похоже, сейчас наступают другие времена, и, не обманув противника, мы не сможем одержать победу.
Посмотрел на просветлевшие лица воинов, и сам порадовался, что, наконец, состоялся этот разговор, какого он так пытался избежать. Нет, всё же Арния права. Она всегда говорила, что если в чём-то сомневаешься, или не уверен, то попробуй говорить об этом вслух. Слыша себя со стороны, всегда можно будет найти какое-то облегчение для метущейся, не находящей для себя выхода, душе.
Где-то дробно застучал по сухаре дятел, радуясь хорошей погоде, и среди тихого, заснеженного, дремучего леса этот звук показался как гром среди ясного неба. Сразу стало тревожно на душе, будто безобидная птица предвещала беду, и надвигалось что-то ужасное, неизбежное, сулящее гибель всему живому.
Воины засмеялись, и один из них произнёс:
– Вильте давно пора научиться подражать птицам. Стук дятла у него совсем не получается.
– Что это значит? – Спросил Вальхар, догадываясь, что это условный сигнал.
– К нам прибыл гонец из лагеря. – Ответил Никмар, и телохранители, только что стоящие возле жаркого костра, исчезли среди за-снеженных, невысоких кустов.
Скоро, в небольшой ложбинке, в
