— Нась, ты завтра дома? — неуверенно спросила Любочка.
— Не знаю. А что надо?
— Ты это… Папу накорми, ладно? Мне, наверное, придется уйти.
— Покормлю, — сказал идеальный ребенок.
Насте было шесть с половиной, когда она узнала, что Паша — не родной ее отец. Собираясь в первый класс, девочка с интересом изучала свои документы, и пришлось объяснять ей, откуда взялось отчество Станиславовна. К Любочкиному удивлению, Настя не переживала, не задавала каверзных вопросов, не перестала звать Павла папой, а главное, не проявила никакого интереса к личности кровного родителя. Она лишь уточнила, что он — ее биологический отец, в отличие от Паши, отца приемного, или отчима. Биологический отец в детском сознании превратился в зоологического, но это дела не меняло, поскольку ни в их жизни, ни в воспоминаниях он не возникал. Любочка, правда, сочла своим долгом объяснить Насте, что ее художественные способности — от «зоологического» отца. На это девочка возразила: «Ну а ты, мама, разве не художник?» — чем привела мать в полное умиление.
Нет, собственного ребенка она, конечно, на дело не возьмет. И звонить никому не станет. Только на всякий случай наденет бабушкин крестик, для защиты.
А если Стражники его увидят? Они ведь могут видеть не только сквозь стены?..
Крест Любочка все-таки надела под водолазку. Из дома вышла рано, когда Паша еще спал, так как боялась, что по ее встрепанному виду муж догадается, что что-то не так. Обед был готов со вчерашнего дня, Насте оставалось только подогреть его и подать на стол.
Розовое школьное здание казалось абсолютно пустым, не было даже охранника в подъезде. Входная дверь открылась от легкого толчка. Любочка прошла по безлюдным лестницам и коридорам, на ходу расстегивая куртку. Ей было жарко, дышалось с трудом. Перед дверью в кабинет Шипова она на секунду закусила губу, чтобы прийти в себя от боли. Постаралась отдышаться. Заглянула в свою душу в поисках ведьмы — та была на месте, но тоже изрядно напуганная. Постучалась и вошла, не дождавшись ответа.
Человек, который сидел за столом, уронив голову на скрещенные руки, был ей абсолютно не знаком. Так ей показалось, хотя лица его она не видела. Люба на цыпочках приблизилась на несколько шагов к столу и разглядела на полном запястье разбитые часы — дорогую «Омегу». И только потом она заметила темную струйку крови, выбегавшую из-под рукава и заливавшую лист бумаги, на котором жирными, стилизованными под готику буквами было напечатано: «Третья стража. Приговор приведен в исполнение». Люба обеими руками зажала рот, чтобы не закричать.
Надо было немедленно уходить, но она продолжала стоять посреди кабинета. Не то чтобы она была в шоке, она просто не понимала, что ей делать дальше. Нить опять оборвалась прямо у нее в руках, и что-то подсказывало ей, что больше она не встретится с Третьей стражей.
Скрипнула дверь.
— Ага! Все-таки они его нашли, — произнес спокойный голос за ее спиной.
Любочка подскочила от неожиданности. Рядом, качая птичьей головой, стоял старый мудрый Леонид Матвеевич Померанец. Откуда он взялся?
— Уф, вы меня напугали, — пролепетала Люба. — Что вы здесь делаете?
— А вы? — возразил Померанец. — Почему я второй раз встречаю вас там, где только что прошла смерть?
— Я вас тоже, — насторожилась Любочка. Он ее подозревает, что ли?
— Естественно. Я журналист, моя дорогая. Черный ворон. Моя работа — кружить над падалью. А мое рабочее место — в соседнем коридоре. Так что я здесь нахожусь вполне закономерно. В отличие от вас, парикмахер Люба, которая так здорово расследует запутанные преступления.
— Откуда вы знаете? — изумилась Любочка.
— Ой-ей-ей, — вздохнул черный ворон. — Должен же я хоть что-то знать. Пойдемте ко мне в офис. Хватит на это смотреть.
Любочка действительно с трудом отвела взгляд от тела Шипова. Ей было так страшно поворачиваться к нему спиной, что она пятилась, затаив дыхание, до самого выхода и только за дверью отдышалась.
— А милицию? — спросила она.
— Успеем, — буркнул Померанец. — Вам не кажется, что сперва лучше отсюда уйти? Мы с вами и так будем под подозрением.
И он повел ее в аппендикс в другом конце коридора, к большой дерматиновой двери, на которой красовалась табличка «Информационное агентство „Фокус“».
«Вот балда! — выругала себя Любочка. — Как это я забыла? „Фокус", Сущевский вал, генеральный директор Померанец Леонид Матвеевич. Сама же адрес переписывала».
Рабочее место Леонида Матвеевича представляло собой большую комнату, разделенную перегородками на маленькие ячейки. Такое Любочка видела только в американских фильмах. Померанец завел ее в самый дальний уголок, где стояли дряхлый стол и два разномастных стула. Он кивнул ей на один из них, предназначавшийся для посетителей, но Любочка садиться не хотела. Ее била мелкая дрожь.
— Если хотите чаю, придется пошуровать по полкам сотрудников и заваривать самим. Сегодня, как вы догадываетесь, у людей выходной. Я чай не пью. Для согрева могу предложить бренди. Хотите?
Любочка отрицательно помотала головой. Согреться было бы неплохо, но она не могла думать о таких пустяках. Невысказанные вопросы стояли в ее горле комом, мешая дышать. Она даже не знала, с какого начинать, все были важные. В том, что Померанец знает ответы на все ее вопросы, она почему-то не сомневалась.
— Леонид Матвеевич, что вы такое сказали? Кто его нашел?
— Ну, вы же сами видели надпись. Третья стража.
— Нашли и убили? Но почему? Ведь он был знаком с самим Заатаром…
— Пардон, с кем? А, с Заатаром!
— Я сегодня должна была с ним встретиться. Я имею в виду, с Заатаром, а не с Владом. Что же получается?..
— Ох, Люба! — вздохнул Померанец. — А я-то держал вас за умную женщину. Неужели вы не поняли, что получается? Лежит ваш Заатар с дыркой в голове.
Возвращение короля
— Как ты думаешь, они есть на самом деле?
— Кто, Стражники? Конечно. Есть и живут среди нас…
Этот обмен репликами пришелся на короткую паузу, и шепот из заднего ряда неожиданно прозвучал на весь зал. Кто-то громко хмыкнул, но сказанное тут же забылось, потому что герои на экране с новой энергией и новыми воплями ринулись убивать и спасать друг друга.
Когда зажегся свет и публика потянулась к выходу, Розин украдкой оглянулся на соседей, которые шептались за его спиной. Да нет, не подростки, которыми по преимуществу был забит кинотеатр. И даже не молодежь — женщине под тридцать, ее спутнику и того больше (или так кажется из-за высоких глянцевых залысин). Наверное, дома уже свои взрослые оглоеды имеются, а туда же, на крутое фэнтези притащились, да еще рассуждают, существуют ли его герои «на самом деле». Видно, жить в России стало совсем уже лучше и веселей, если взрослые люди верят в сказки.
