Он снова провел рукой вверх по ее ноге и отодвинул сорочку, чтобы она не мешала ему целовать внутреннюю сторону тела возле колена.
Эмили дрожала. Она нечасто падала в обморок, но, когда Годрик слегка втянул в себя ее кожу и провел языком, девушка пошатнулась.
– Ты в порядке?
Она тихо засмеялась.
– Если ты продолжишь целовать, как сейчас, я скоро забуду свое имя…
– Это означает, что я все делаю правильно, – дразнил он ее. – Думаю, этого достаточно для одного дня. Даже я не настолько подлый, чтобы требовать большего сегодня ночью.
Годрик пошел в комнату Эмили, принес ее ночную рубашку. Девушка повернулась к нему спиной, сняла сорочку и надела ночнушку. Когда она повернулась, то увидела, что Годрик наблюдает за ней, сжав кулаки.
Он кивком указал на кровать.
– Ложись, пока я не передумал насчет того, чтобы просто спать.
Она скользнула на простыни и увлеченно наблюдала, как он раздевается.
– А я смогу когда-нибудь раздеть тебя?
Он долго стоял неподвижно, по его глазам невозможно было ничего прочитать.
– Завтра ночью.
Герцог обнажил грудь, снял бриджи и надел рубаху для сна. Эмили, вдруг смутившись, отодвинулась от него, когда он лег рядом с ней под покрывалом, но матрас прогнулся под его весом, и она скатилась на мужчину.
– А теперь, о том поцелуе перед сном. – Обняв, он поцеловал ее.
Эмили не хотелось, чтобы этот поцелуй заканчивался, мягкие движения их губ, танец языков, напряженное дыхание, сливающееся в полной темноте… Она никогда не сможет покинуть эту кровать, их соревнование продлится вечность, пока он будет продолжать целовать ее.
Годрик крепко прижимал девушку к себе, целуя ее с жаром и в то же время нежностью. Раздеть Эмили было плохой идеей. Все, о чем мог думать мужчина, – это о вкусе ее кожи и прерывистых вздохах, которые она издавала, пока он снимал каждый предмет ее туалета. Это был подарок Эмили ему, но она даже не ведала о том. Сейчас герцог держал девушку в своих руках и она целовала его в ответ своими сладкими неопытными губами. Он не мог дождаться, когда обучит ее всему, чему научили его годы опыта. Понравится ли ей его прикосновение губами у нее между ног? Захочет ли она сделать то же самое для него? Будет просто великолепно, если Эмили подвергнет его такой пытке. Он отчаянно обуздал свой голод и сосредоточился на ее мягких настойчивых устах, с диким самозабвением целующих его.
О чем говорил ему Эштон? Поцелуй Эмили лился из глубины ее сердца.
Мог ли он поступить так же? Нынче он хотел попробовать…
«Я скучал по тебе сегодня, я ни о чем другом не мог думать, я… мне кажется, я люблю…»
Последняя мысль появилась непроизвольно, однако он был слишком слаб, чтобы отрицать это сильное искреннее чувство. Он хотел заявить свои права на Эмили, но также защитить ее. Он сделает все что угодно, чтобы удержать девушку такой, как сейчас. Милой. Невинной. Его.
Неужели он, Годрик Сен-Лоран, наконец-то безумно влюбился? Господи, помоги ему!
Позолоченные старинные часы, стоявшие в коридоре второго этажа, пробили семь, разбудив Годрика. В камине потрескивали хворост и дрова. Он лежал на спине рядом с Эмили, которая все еще спала, свернувшись у него под боком. Было так прекрасно ощущать ее в своих руках. Идеальное сочетание. Он хотел держать ее в своих объятиях чаще, крепко прижимать, вдыхая цветочный аромат волос, ощущать ее шелковистую кожу под своими ладонями.
Они могли бы всегда быть рядом, как сейчас, осознал мужчина. Он и Эмили могли бы состариться вот так, проведя годы в исследованиях друг друга. Он страстно желал столь эфемерного невозможного будущего. Желать чего-то, знать, что ты можешь это получить, и как только получаешь, потерять. Он не был готов к такому повороту и, наверное, никогда не будет. А что, если притвориться, по крайней мере, на несколько дней, будто получаешь желаемое? Годрик опустил руку под одеяло, ища край ее ночной сорочки. Его пальцы коснулись неприкрытой кожи возле икр, и он поднял ночнушку выше, коснувшись рукой ее бедер. Эмили немного повернула голову. Она прижалась носом к его груди, и Годрик сдержал стон.
Соблазнение этой женщины оказалось чрезвычайно медленным процессом, но он не отваживался ускорять его. Он хотел насладиться интимной близостью с Эмили, ее первым разом и знал без единого сомнения, что ей было хорошо в его руках и она получала истинное удовольствие. Он слишком привык к восхитительно грубым совокуплениям, во время которых давал волю своим примитивным желаниям и освобождал любовницу от ее собственных сдерживаемых чувств, но с Эмили это придет позже. Вопрос в том, сможет ли он обуздать себя в этот первый раз. Последнее, чего бы ему хотелось, – ранить ее.
Годрик перевернулся набок лицом к Эмили и передвинул руку выше, обхватив ее гладкие круглые ягодицы. Шелковистая кожа под его ладонью немного возбудила его. Он провел по ней пальцами вверх-вниз, наслаждаясь ее тихим мурлыканием от удовольствия во сне. Годрик сжал руку крепче, придвинув девушку ближе к себе.
Она пошевелилась, выгнула бедра ему навстречу, позволив его возбужденной плоти встретиться с ней.
– Хм…
Мужчина потерся о нее бедрами, моделируя давление и ритм, словно действительно находился внутри нее. Он мысленно закатил глаза, почувствовав своими возбужденными чреслами, как она начинает увлажняться. Эмили наконец проснулась. Он поцеловал ее открытый ротик, заглушая любой протест, который мог последовать с ее стороны. Девушка подняла руки, но он прижал их к подушке над ее головой и накрыл Эмили своим телом. Она не собиралась убегать, пока еще нет. Годрик раздвинул ее колени и разместился у нее между ног. Он сделал паузу в поцелуе, чтобы взглянуть на нее.
– Годрик, что ты делаешь? – задыхаясь, спросила она.
– Пытаюсь научить тебя – дорогой ценой моего собственного удовлетворения, – какое это ощущение, заниматься любовью. – Он вновь поцеловал ее ротик, медленно вторгаясь в него языком и напирая на ее язычок, прежде чем отступить и мягко покусывать нижнюю губу девушки.
– Ты никогда не сдаешься, правда? – Она пыталась говорить раздраженно, но уже сдалась под натиском собственных потребностей.
– Я Сен-Лоран. Мы не сдаемся, если нацелились получить что-то, а я хочу тебя, Эмили. Я отчаянно хочу тебя. Теперь ложись на спину и наслаждайся.
Он надеялся, его серьезный тон внушит ей страх и она подчинится. Ее рот приоткрылся, темные ресницы задрожали у щек. Он прильнул к ее бедрам. Эмили простонала, и этот несдерживаемый, поистине дикий звук немыслимо возбудил его.
– Чувствуешь, насколько я хочу тебя? Как сильно ты мне нужна, Эмили? – Он провел губами от ее подбородка до ушка, покусывая мочку, затем поцеловал мягкую нежную кожу под ним.
– Да… – Ее голос больше напоминал сдерживаемый вздох, когда он прильнул к ней. Она выгнула спину и сжала ноги вокруг его бедер.
