Позднее Поллард называл эти дни «днями ужаса и отчаяния». Оба они так ослабели, что едва могли поднять руки. Сознание покидало их. Часто потерпевшие крушение после многих дней в море, на грани физического и эмоционального истощения начинают говорить друг с другом, формируя некий общий вымышленный мир. Им может мерещиться дом. В случае с Поллардом и Рэмсделлом это могла быть квакерская община на Нантакете. Оставшиеся в живых теряют чувство времени и могут начать говорить с умершими или с членами своей семьи. Для Полларда и Рэмсделла идеей фикс стали кости – немногое, оставшееся от их товарищей. Они забили карманы костяшками пальцев, высосали мозг из раздробленных берцовых костей и ребер. И плыли, и плыли на восток.
Внезапно они услышали звук: мужские и женские крики. А потом, словно тень, пала тишина. Остался только шелест ветра в парусах да скрип дерева. Они подняли взгляд и увидели лица.
В экипаже «Дофина» по крайней мере трое – Даймон Питерс, Аснонкитс и Джозеф Скуибб – были вампаноагами из Кейп-Кода и Мартас-Винъярда. Когда они были детьми, то слышали легенду об огромном орле, пролетевшем над селением вампаноагов в Кейп-Коде перед появлением там белых людей. Орел схватил младенцев и унес их на юг, в океан. Жители деревни попросили доброго великана Маушопа узнать, куда орел забрал их детей. Маушоп прямо по дну моря пошел на юг и дошел до острова, о котором прежде никогда не знал. Он искал по всему острову и нашел под большим деревом их кости.
Утром двадцать третьего февраля экипаж «Дофина» повторил такое же открытие. Глядя вниз с леса мачт и парусов, матросы увидели двух человек в вельботе, заполненном костями. Да и от самих выживших остались одни скелеты. И еще много месяцев от судна к судну передавалась история о том, как их нашли «сосущими кости своих умерших товарищей посреди хаоса, от которого они даже не пытались избавиться». Капитан «Дофина» Цимри Коффин приказал, чтобы на воду спустили шлюп, и его люди подошли к этой странной лодке. Как Чейз, Лоуренс и Никерсон, Поллард и Рэмсделл были слишком слабы, чтобы держаться на ногах, и их пришлось вытаскивать из вельбота. По словам очевидца, оба были «в ужасном состоянии». Но когда им дали немного еды, Поллард вдруг воспрял. В пять часов вечера капитан «Дофина» встретился за ужином с Аароном Пэддоком, капитаном «Дианы» из Нью-Йорка. За столом к ним присоединился Поллард-младший, бывший капитан «Эссекса».
Как это часто бывает со многими пережившими крушение, Поллард страстно желал излить душу. Точно так же как старый мореход из поэмы Кольриджа в мельчайших деталях рассказывал свою историю, так и Поллард выложил им все: и как его судно «умышленно разбил огромный кашалот», и как они направились в вельботах на юг, и как «неизвестная рыба» напала на его лодку еще раз, и как они нашли остров, «где многочисленные птицы и рыбы были единственным средством пропитания».
Он поведал им, что три человека остались на острове. Рассказал, как остальные решили отправиться к острову Пасхи и что Мэтью Джой умер первым. Он сообщил, как они потеряли Чейза и как четверо негров стали «пищей для оставшихся». Он объяснил, как они потеряли лодку второго помощника и после этого были вынуждены бросать жребий. Он рассказал о жребии, выпавшем на долю Оуэна Коффина, и о «самообладании, с каким тот принял свою судьбу». Наконец, он поведал о смерти Барзилая Рея и о том, как его тело служило им пропитанием.
Позже, вернувшись на «Диану», капитан Пэддок записал все это, назвав рассказ Полларда «самой печальной историей, какую я когда-либо слышал». Теперь оставшимся в живых предстояло как-то жить дальше в мрачной тени всего случившегося.
Глава тринадцатая
Возвращение домой
Двадцать пятого февраля 1821 года Чейз, Лоуренс и Никерсон прибыли в Вальпараисо, самый большой порт Чили, расположенный на крутом холме к северу от широкого залива. В любое другое время история «Эссекса» захватила бы город, но в феврале – марте того года жители Вальпараисо ждали вестей с севера.
Революционные войска, уже освободив Чили от владычества Испании, теснили роялистов в Лиме. В Перу было немало беженцев, и жители Вальпараисо не могли уделить команде «Эссекса» должного внимания. Они восстанавливали свои силы в относительном спокойствии. С самого начала Чейз и его люди открыто говорили, что им пришлось прибегнуть к людоедству. В день их прибытия в порт была сделана официальная запись, в которой говорилось, что капитан «Индиана» подобрал трех человек, «выживших благодаря небольшому количеству галет и телу их умершего товарища, которого хватило на восемь дней».
Американский фрегат «Констелейшн» бросил якорь в Вальпараисо, и действующий американский консул пригласил к себе Чейза, Лоуренса и Никерсона. Хотя с момента их спасения прошла уже неделя, они все еще выглядели очень плохо. «На них было больно смотреть, – писал коммодор Чарльз Гудвин Ридджели, капитан «Констелейшн», – кости просвечивали сквозь кожу, руки и ноги были как палки, а кожа вся покрыта язвами». Ридджели поручил спасенных своему хирургу Леонарду Осборну, который следил за их выздоровлением в изоляторе фрегата, расположенном в дальней носовой части на третьей палубе. Там было несколько жарко и душно, но для троих нантакетцев, проведших восемьдесят девять дней под открытым небом, это была чудесная перемена. Команда «Констелейшн» была так тронута страданиями Чейза и его товарищей, что каждый матрос пожертвовал доллар в их пользу. Когда эти деньги сложили с деньгами, собранными американскими и британскими жителями Вальпараисо, набралось свыше пятисот долларов, и это вполне окупило затраты на лечение.
Но страдания этих людей еще не закончились. Как и для участников эксперимента 1945 года в Миннесоте, период восстановления стал самым мучительным из всего пережитого. Даже через три месяца после эксперимента волонтеры из Миннесоты не могли вернуться к своему обычному весу, несмотря на то что некоторые потребляли по пять тысяч калорий в день. Они ели, сколько могли, и все равно оставались постоянно голодными. Многие ели все время, не прекращая. И только через полгода такой интенсивной кормежки они вернулись к своей норме.
Люди с «Эссекса» были в гораздо худшей форме. Через три месяца жестокой голодовки их желудки физически не могли потреблять большое количество пищи. Та же проблема в 1765 году была у капитана «Пэгги» Дэвида Харрисона. После спасения Харрисону дали немного куриного бульона. До этого капитан не испражнялся тридцать семь дней, и вскоре после нескольких глотков его скрутило от боли в желудке. «В конце концов наступило облегчение, – писал Харрисон. – Организм исторг кусок кала размером с куриное яйцо, и я насладился спокойствием, воцарившимся в желудке». На следующий день после прибытия в Вальпараисо Чейза и его людей посетил губернатор, который слышал, будто бы первый помощник Чейз и его люди подняли мятеж и убили капитана «Эссекса». «Говорили, – писал Никерсон, – будто мы нарушили все мыслимые и немыслимые законы моря». Рассказ Чейза развеял эти слухи, и губернатор разрешил им свободно перемещаться по городу, как только они будут в состоянии сделать это.
Через полторы недели, девятого марта, в Вальпараисо прибыл «Хироу», китобойное судно из Нантакета. Когда они разделывали кита у острова Святой Марии, на них напали испанские пираты. Испанцы забрали на берег капитана и юнгу, а остальную часть команды заперли на нижней палубе и принялись рыскать по кораблю. Когда в гавани вдруг появился другой корабль, пираты ненадолго вернулись на берег, за это время первый помощник Овид Старбак сумел сломать дверь, и команда вновь захватила судно. Старбак приказал немедленно отчаливать, и, хотя пираты гнались за ними, им удалось уйти от преследования.
