— Мы даже поспорили, — подтвердила девушка беспечным тоном, скрывая охватившее ее беспричинное волнение.
— Всем сердцем надеюсь, что не причинил вам убытков, — непринужденно заметил ей Жюльен.
— По счастью, мсье Ласалль, эта участь мадемуазель Коббет не грозит, даже если она поставит на заведомо проигрышную каргу, — прокомментировал виконт, вызвав одобрительные улыбки у тех, кто находился рядом и слышал разговор.
— Буду рад, если в этих стенах мадемуазель не почувствует ни в чем недостатка, — сказал Жюльен, пряча глаза от Жиля.
— О, благодарю вас, — ответила Сара взволнованно.
— Прекрасно. Итак, по всем признакам, уже можно переходить к танцам, — счел нужным вмешаться Огюст, который чутко уловил возникшую напряженность, не понимая ее причин.
— Я только что говорил мадемуазель Коббет, — заметил виконт, — что ваша фамилия показалась мне весьма знакомой. Однако, насколько я понял, вы длительное время провели за океаном, в Новом свете, если не ошибаюсь?
— Целую жизнь, виконт. Что касается фамилии Ласалль, то она довольно распространенная, — пояснил Жюльен.
— Несомненно, — согласился виконт.
— О, виконт, похоже, начинают играть менуэт. Я его обожаю! — воскликнула Сара.
— Умоляю простить меня, дорогая. Каюсь, я позабыл надеть танцевальные туфли.
— Мадемуазель, почту за большую честь, если этот танец вы согласитесь уступить мне, — и Жюльен предложил руку Саре, которая после секундного колебания, потупив взгляд, вложила в нее свою ручку в облегающей перчатке. — Мсье, вы позволите? — обратился он к Жилю.
— Танцуйте, разумеется, танцуйте! — Свои слова Жиль сопроводил порывистым широким жестом и окинул пару внимательным взглядом, что не укрылось от Огюста. — И постарайтесь не ошибиться в движениях, — добавил он тихо, когда они удалились.
Удивительно, как нередко нам пригождаются умения, о которых мы на время забываем! Еще в борделе, когда не было поблизости хозяйки, девушки часто танцевали с Жюльеном, и иногда это продолжалось так долго, что к концу он буквально не чувствовал ног. Когда заиграла музыка, Жюльен точно знал, что не только мгновенно вспомнит все движения, но будет безупречен в танце.
В первой и второй фигурах дама и кавалер не обменялись ни словом. Только после выполнения перехода, предлагая даме левую руку, Жюльен осмелился задать вопрос:
— Как давно вы знакомы с виконтом?
— Всего пару дней, — ответила Сара. — Мы познакомились на рауте у него в особняке на Сент-Оноре.
Убедившись, что Жюльен не узнал ее, она почувствовала себя комфортнее.
— Ах, вот как! С этой улицей много для меня связано. Там жила одна очень дорогая мне особа. — Голос Жюльена незаметно для него самого зазвучал нежнее.
— Наверное, друг детства? — Сара посмотрела ему в глаза, и ей вновь показалось, что под этой маской скрывается лицо юноши, чье имя она тогда так и не узнала.
Жюльен скользнул быстрым взглядом по светлым локонам, струившимся по точеной шее, вдохнул ванильный аромат и промолвил:
— Ангел. И такой трагический конец…
Несколько следующих па они безмолвствовали.
Молчание, собравшись с духом, нарушила Сара:
— Весьма сожалею. Должно быть, вы очень хорошо знали ту особу.
— Более того, мадмуазель.
— Более того?
— Я отдал ей свое сердце.
— Простите, я пробудила в вас горькие воспоминания.
— Напротив, в моей жизни эти воспоминания — самые светлые.
Они опять умолкли и не разговаривали до завершения танца. Ибо что можно сказать после таких слов? Его душа унеслась в идеальный мир, а в бальной зале осталась лишь материальная оболочка. Тем не менее Жюльен продолжал с безупречной четкостью выполнять все танцевальные фигуры и ни разу не сбился и не подвел свою визави. С ней же все обстояло иначе.
Грудь Сары теснило волнение, кровь пульсировала в висках, почти как в ту ночь, когда мать сообщила ей об убийстве мистера Коббета, ее приемного отца. На сей раз однако сердце билось как-то иначе. В какой-то момент Сара усомнилась, подумала, не ошиблась ли она, действительно ли танцующий с ней господин и юноша из детства — один и тот же человек, не почудилось ли ей это? Сомнения, однако, развеялись, а сердце наполнилось уверенностью. Хотя прошло столько лет, неизменной осталась манера двигаться, а главное — глаза. Их она никогда не забудет, ибо этот взгляд преследовал ее в бредовых видениях, когда, балансируя между жизнью и смертью, она лежала в нищенской каморке своей любимой матери. Сара помнила, что физическая боль, от которой останавливалось дыхание, сопровождалась и моральными страданиями, страхом не увидеть его никогда. Так и случилось — они больше не встретились. И вот теперь, после испытания на прочность, которое прошли ее чувства, после всех потрясений, явилась тревожная уверенность: глаза, которые она искала все эти годы, глаза, которые вспоминала, любуясь звездами в ясные летние ночи, принадлежали хозяину светского раута, куда она пришла совсем не ради развлечения, а по патриотическому долгу.
После окончания танца Жюльен проводил мадемуазель Коббет к тому месту, где они оставили виконта.
— Вы замечательно танцевали, несмотря на неловкого партнера, — сказал Жюльен.
— Ах, право, оставьте комплименты, мсье! — возразила Сара.
— Старания нашего хозяина искупают любые возможные огрехи, — добавил Жиль.
— Мадмуазель, — Жюльен легким поклоном поблагодарил Сару, которая ответила ему реверансом, а затем точно так же приветствовал ее спутника: — Виконт.
— Мсье Ласалль. Сегодня мы с вами не в равных условиях. При следующей встрече надеюсь увидеть вас без маски.
— Поверьте, я желаю того же не меньше вас, — ответил Жюльен и, повернувшись, удалился.
— Мадмуазель, — сказал Жиль, оставшись с Сарой вдвоем, — должен сообщить вам, что я не ошибся. Здесь нет ничего достойного внимания. Я уезжаю. Не угодно ли вам составить мне компанию?
— Виконт, вы предъявляете к нынешнему, насквозь обуржуазившемуся миру чрезмерно высокие требования. Я еду с вами.
— Да будет так, дорогая. Прошу вас, — Жиль предложил ей руку.
В вестибюле он привычно обернулся, чтобы бросить беглый взгляд по сторонам, и заметил на боковой лестнице странную фигуру. Отказываясь верить собственным глазам, Жиль в растерянности сделал навстречу несколько шагов. Сосредоточенно глядя под ноги, по ступеням тяжело поднимался старик с цветочным горшком в руках. Виконт видел его в профиль со спины, но, ступив на последний марш, прежде чем скрыться из виду, пожилой господин на миг повернулся к нему лицом. При виде знакомых черт Жиля охватили противоречивые чувства. На миг его сердце уколола жалость, однако ее тут же поглотило бурное море неприятных воспоминаний, которые заставили Жиля напрячься.
