В поездках человек всегда раскрывается. Хочу рассказать еще о некоторых смешных и поучительных случаях во время наших путешествий.
Шел 1969 год. Малый театр поехал на гастроли в Румынию и Болгарию. Повезли мы «Бешеные деньги». В Бухаресте со мной встретилась супруга одного из работников нашего торгпредства. Может быть, коллеги моего мужа позвонили в наше торгпредство в Румынии и попросили проявить ко мне внимание, помочь в незнакомом городе. В конце нашего пребывания моя новая приятельница разыскала меня, приехала на машине и предложила помощь в покупке сувениров и прочей мелочи: все, кто в то время выезжал за рубеж, покупали подарки близким и знакомым.
Времени у меня оказалось немного, так как была назначена встреча гастролирующей труппы в посольстве. Я пригласила в машину очень уставшую Елену Митрофановну Шатрову и сломавшую палец на ноге Татьяну Петровну Панкову, и мы поехали по магазинам. Это был «бег с препятствиями», то есть с остановками у прилавков: денег у нас было мало, а желаний много.
Сделали мы покупки и возвратились в гостиницу. После душа я переоделась, выскочила в холл и в растерянности застыла на месте: автобус с актерами Малого театра уже уехал. Но со мной была супруга работника торгпредства, и она бодро сказала: «Ничего, мы их догоним». Мы торопились и по пути не заметили, как обогнали наш автобус.
Приехали… Я вошла в посольство и увидела, что наших еще нет. Посольские работники со мной тепло поздоровались и подтвердили: да, ваши коллеги едут и скоро будут… Я пошла к парадному подъезду, чтобы войти снова, но уже вместе со всеми, и тут заметила входящего Михаила Ивановича Жарова, секретаря нашей партийной организации. Работники посольства, как и положено по протоколу при встречах уважаемых гостей, выстроились в шеренгу. Я быстренько возвратилась и, пока Жаров меня не видел, пристроилась в ее конец. Про себя решила: я жена работника министерства, в каком-то роде своя среди этих людей, значит, имею право встречать…
Наши, конечно, не очень хорошо это приняли, но промолчали. Встреча прошла мило, в посольстве нам наговорили кучу комплиментов, мы немного сбросили усталость и напряжение после плотной программы – ведь мы были среди своих.
Но мое опоздание, как и то, что я, не придав этому ровно никакого значения, встала «не на свое место» при встрече артистов, заметили и запомнили. Инцидент смешной, но он случился за рубежом! Люди моего поколения помнят, какое значение придавалось тогда тому, кто что сказал во время зарубежной поездки, где побывал, с кем встречался. Для любителей «компромата», помешанных на бдительности и поисках «врагов», это было золотое время.
Из Румынии мы переехали в Болгарию. В Софии у нас тоже очень хорошо шли гастроли. Открывались они спектаклем «Лес». Болгары попросили, чтобы перед представлением зрителей поприветствовали четыре актера: Царев, Гоголева, Жаров и я. Дело в том, что после «Тихого Дона» я в Болгарии пользовалась особенным успехом.
Пришла на открытие нарядная, счастливая. Уже стояли декорации «Леса», шли последние приготовления. И вот появился Игорь Владимирович Ильинский в костюме Аркашки. Увидел меня, круто повернулся и резко спросил: «Где Царев?» Нашли Царева, и было какое-то короткое совещание. Потом позвали Гоголеву и Жарова. В общем, там что-то происходило, и это касалось меня. Задержали начало. Я позже узнала, что взбунтовался Ильинский и потребовал, чтобы меня убрали с парадного выхода. Но сделать это не могли, ибо было настоятельное пожелание болгар и не нашлось объективных причин для отказа.
Я вышла вместе с Царевым, Гоголевой и Жаровым к зрителям, раскланивалась вместе со всеми, улыбалась, изображая радостное волнение. А на душе было пасмурно, ибо не могла понять, как может крупный, талантливый мастер опускаться до уровня мелких разборок.
Но я уже чувствовала, что для меня в Малом театре наступают сложные, тяжелые времена. Этот случай стал рубежным – начиналась борьба за выживание…
Вернусь к нашим гастролям в Болгарии. Нас разместили на известном курорте – Золотых Песках, в комфортабельном отеле очень высокого уровня. Через какое-то время я стала получать подарки, хотя и не знала, от кого. С нами была переводчица Мария, которая подходила ко мне и говорила: «Вам просили передать…» И вручала бутылку какого-нибудь хорошего вина или роскошные грозди винограда. Такие вот маленькие, ни к чему не обязывающие знаки внимания. Я спрашивала у Марии, кто это посылает мне вино и виноград, но не слишком настойчиво. Да и для чего мне это нужно было знать? Любопытством я не страдала…
Однажды Мария мне сказала:
– Тебя пригласили в охотничий домик.
Охотничьими домиками называли очень красивые и удобные представительские коттеджи. У нас в это время директором был Солодовников. Как дисциплинированная актриса я подошла к нему и спросила: так, мол, и так, меня пригласили и можно ли мне поехать в этот охотничий домик. И отправлюсь я туда с условием, что Мария будет со мной и я никуда от нее не отойду.
– Конечно, поезжай, – ответил мне Солодовников.
В охотничьем домике было много гостей. Что они отмечали или праздновали, я, честно говоря, не поняла. Мария показала мне на одного державшегося довольно властно мужчину и сказала: «Вот этот человек, который тебе все время что-то посылает». Было не очень светло, для уюта притушили свет, и я не рассмотрела его, да мне это и не особенно было интересно.
Я взглянула на часы и сказала, что мне уже пора уезжать. Честно говоря, я очень боялась, что могу быть скомпрометирована. Репутация актрисы складывается трудно и долго, но рушится легко и быстро. Я видела немало примеров, как за какой-нибудь пустячок, за поступок, совершенный по легкомыслию, вполне достойным людям из нашего круга пришпиливали ярлык, и избавиться от него было уже нелегко: «А вы слышали?…», «А вы знаете?…» и так далее.
О своей репутации я заботилась достаточно серьезно. И не потому, что кого-то или чего-то боялась, просто легкомысленные «игры» всегда мне не нравились.
Мы уехали с Марией – хозяева были достаточно тактичны, чтобы нас не удерживать.
Вскоре наша группа должна была возвращаться в Москву. До Русы предполагалось ехать на автобусах. Я Марии сказала, что неважно себя чувствую и очень тяжело переношу автобус. Она ответила:
– Да? Ну, подумаем, что можно сделать.
И буквально на следующий день сообщила, что мне дают «чайку». Я спросила, могу ли я в эту машину пригласить кого-то из своего коллектива.
– Конечно.
Предложила ехать вместе со мной Леониду Викторовичу Варпаховскому, который ставил «Бешеные деньги», Евгению Павловичу Велихову – моему партнеру по «Стакану воды», а также их женам.
И опять я полностью выдержала «процедуру» поведения в подобных случаях. Спросила у Солодовникова:
– Могу ли я ехать в «чайке» с четырьмя коллегами?
Он разрешил. Автобусы с актерами уехали. Потом прибыла «чайка», мы погрузили чемоданы, разместились сами. Нас лично устраивал в «чайке» управляющий отелем Господинов – кто-то, располагавший большой властью, распорядился об этом.
