– Но я пригласил тебя сюда не за тем, чтобы рассказывать о себе, – произнес он после пяти смен разных блюд. – Настало время узнать, за что я заплатил столько тяжело заработанных византинов. Что ж, Валдис, дочь севера, ты сказала, что духи приходят к тебе только когда сами захотят?
– Это правда.
– Тогда какой в этом смысл? Если у меня есть лучшие кони на ипподроме, но нет погонщика, какая от них польза? – он облокотился на локоть, внимательно рассматривая ее темными глазами. – Ты на самом деле очень привлекательная. Конечно, твои странные глаза немного сбивают с толку, но надо признать, что свет и тьма в них по-своему притягательны. А твоя кожа – как молоко, – он провел пальцем от ее плеча до сгиба локтя. – Она вся такая?
Валдис тяжело глотнула.
– Да, хозяин. Моя кожа белая от головы до кончиков пальцев.
– Давай-ка посмотрим, – он сел прямо и хлопнул в ладоши. – Сними свою одежду.
– Но ведь наверняка Публиус объяснил…
– А, да, если я хочу сохранить твои силы, ты должна оставаться девственницей. Он сказал мне, – ответил Мохаммед. – Однако если ты снимешь одежду, это не повлияет на твои силы и поможет мне принять решение.
– Какое решение?
– Стоит ли моя жертва того, чтобы сохранять твою силу. Видишь ли, мой северный цветок, мне доставляет особое удовольствие обучать невинную девушку радостям любви. В непорочной девственнице так много возможностей, – его приятная улыбка исчезла с лица, и черты заострились. – Разденься. Сейчас же.
Валдис встала, пытаясь сдержать дрожь. Если она откажется, то ее ждет не только наказание палкой по ногам. Хабиб ибн Мохаммед способен на самые ужасные вещи. Вспомнив, как Мохаммеду нравилось доставлять боль Ландине, Валдис подумала, что ее страх может распалить его страсть. Она сняла головной убор, тряхнув волосами, которые упали ей до пояса.
– Это неправильно, – она боролась с маленькими пуговицами на передней части туники. – Ты не понимаешь, что от этого зависят мои способности.
– Вот их-то я и пытаюсь проверить. Не разговаривай, пока я сам не разрешу тебе, – приказал он. – Если тебе нужна помощь, я пошлю за Публиусом.
Единственным человеком, которого она хотела бы сейчас видеть, был Эрик с обнаженным топором. Но это бы поставило в опасное положение их обоих, так что она выбросила эту мысль из головы.
– Нет нужды вызывать Публиуса, – она покачала головой и продолжила расстегивать пуговицы. Она не могла себе представить, что кто-то еще будет наблюдать за ее позором. – Я могу сама, – расстегнув последнюю пуговицу, она сбросила тунику с плеч и позволила ей упасть на пол.
– Убери волосы назад, – велел он. – Они красивые, но мешают мне смотреть на тебя.
Она отбросила свои длинные локоны за плечи, оголяя для него свои груди.
Мохаммед смотрел не нее несколько минут, не говоря ни слова. Он пробежался пальцем по своим губам.
– Подойди ближе и покажи себя мне.
К счастью, Хлоя подготовила ее. Валдис взяла свои груди в ладони и присела на колени перед Хабибом ибн Мохаммедом. Она выгнула спину, как делали все остальные одалиски, выставив вперед розовые соски.
– Моя грудь, дыхание, жизнь – все твое, мой повелитель, – прошептала Валдис, закрыв глаза. Это было хуже, чем повторяющийся кошмар, – сон, от которого она не могла проснуться.
– У всех моих женщин кожа здесь либо коричневая, либо цвета ягод. Ты розовая. Я не представлял, что они могут быть такими, – он провел пальцем маленькие круги по ее соскам. Он ущипнул один из них, так что она поморщилась от боли. – Встань.
Валдис поднялась на ноги, надеясь, что провалила это испытание. К ее ужасу, он схватил ее за пояс юбки и дернул ее вниз до лодыжек. Затем медленно развязал шнурок на ее брюках. Просунул пальцы с обеих сторон ее брюк и рванул их вниз. Валдис подняла сначала одну ногу, затем другую, освобождаясь от одежды. Теперь, не считая украшений на ее ногах, запястьях и шее, она стояла перед ним совершенно голая, как в день своего рождения.
– Так это правда, – произнес он в изумлении, трогая ее за светлые волосы на лобке. – Они золотистые, как и волосы на твоей голове. Мы здесь выдергиваем волосы у женщин. Я требую, чтобы они приходили ко мне такими же безволосыми, как дети. Но это как настоящее золото.
Он провел пальцами по нескольким завиткам.
– Я запрещаю тебе выдёргивать даже один из них.
– Я с удовольствием подчинюсь, – ответила она. Мысль о выдергивании маленьких волосков напомнила ей о страсти ее нового хозяина к причинению боли. Она отступила назад на шаг.
– Но прежде чем ты примешь решение, я должна рассказать тебе про все мои способности, чтобы ты имел обо мне полное представление.
– Узнать тебя полностью и является моей целью, – он провел своими пальцами, украшенными кольцами, по ее бедрам.
Она села на колени, закрыв себя волосами, и подняла маленький кожаный мешочек, привязанный к поясу.
– Я не знаю, когда именно духи посетят меня, но я могу задавать им некоторые вопросы. Как часто ты хотел бы знать, что ждет тебя завтра?
– Кто не хочет этого знать? – он нахмурился, невольно заинтересовавшись. – Как это работает?
– Всему свое время, мой хозяин. Но прежде дай мне одеться. Я пока все еще не потеряла своей целомудренности, но для того, чтобы правильно истолковать значения костей, мне необходимо одеться. Иначе я могу дать неверные ответы.
– Ну что ж, оденься. Но помни, если мне не понравятся твои трюки, то я всегда найду тебе другое применение.
– Ты произвела сегодня триумф, – сказал Публиус, сопровождая Валдис обратно в ее комнаты. – Я никогда не видел, чтобы хозяин был так доволен одалиской. Хотя мне очень жаль, что он отослал тебя обратно и позвал вместо этого двух других. Какой магией ты добилась этого?
– Одним из наиболее древних ее видов, – ответил л Валдис, все еще не придя в себя от неожиданного успеха. – Это называется сейдр.
– Ты видела события будущего так, как будто это произошло вчера, – Публиус покачал головой в изумлении. – Дамиан; сказал, что ты талантливая, но я и не подозревал, насколько.
Евнух согнулся, будто поклоняясь ей, и поспешно удалился. Валдис до сих пор казалось странным, как ее предсказания влияют на отношение к ней людей. Она все еще чувствовала легкое головокружение. Предсказывать оказалось очень легко.
Сначала Валдис попыталась сдержать дрожь, боясь, что Мохаммед примет ее страх за проявление слабости. Затем она сложила кости в руку и ясно вспомнила все, чему ее учила старая сейдкона в Бьёркё. Она видела узоры в костях, значения, которые ей не нужно было придумывать. Ее хозяин был ошеломлен.
Возможно, она обладала большими способностями к сейдру, чем сама подозревала.
Только один раз она использовала информацию, которую ей дал Дамиан. Однако упоминание имени племянника императора могло показаться слишком очевидным. Когда она описала положение костей как фигуру льва, поднимающегося на крыльях орла, Мохаммед весь затрясся от волнения. Такое иносказание было достаточно убедительным. Лео, племянник императора, был львом, а византийский орел – повсеместным символом имперской власти.
