– Это другое. Ты не можешь избавиться от этой напасти.
– А ты не можешь переделать прошлое, – мягко проговорила она. – Можешь себе представить, каково было мне думать, что ты погиб? Я так благодарна, что ты вернулся ко мне из воды и огня, что не против маленьких изменений.
Маленьких изменений. Эрик видел, как дети беззастенчиво и открыто пялились на его изуродованное лицо, указывая на него пальцами и толкая друг друга локтями, а матери поспешно уводили их прочь. Даже закаленные в боях воины, отводили он него глаза. Он был обезображен и знал это.
– Одна мудрая женщина как-то мне сказала, что нельзя судить жизнь по тому, что потеряно. Нужно ценить то, что осталось, – Валдис нежно дотронулась до его искалеченной щеки. – Сказать тебе, что я вижу, Эрик? Я вижу человека чести, который следует своей клятве до конца. Я вижу человека, который не изменит себе даже перед лицом смерти. Я вижу исключительно мужественного человека.
– Ты видишь то, чего не видят другие.
Она кивнула.
– Наша любовь сильна и физически, и духовно. Я вижу твою душу, Эрик, – слеза пробежала по ее щеке, – и она благородна в своей красоте и силе. Я вижу человека, которого буду любить всем сердцем, пока сама не превращусь в пепел, – она наклонилась и поцеловала его. Он почувствовал ее соленые слезы в уголках рта и просунул свой язык между ее зубами, начиная любовную игру. Ее пальцы сжали его плечи. Когда он отпустил ее, она улыбнулась, и на мгновение он увидел свое отражение в ее глазах. Его лицо было целым в лучах ее любви.
Они тихо наслаждались друг другом. Он раздел ее с неторопливым удовольствием и разрешил ей помочь ему освободиться от одежды. Он исследовал каждый изгиб ее чудесного тела, целуя запястья, плечи, ложбинку между грудей… Затем она прижалась к его груди, и он откинулся назад. В свою очередь, она стала ласкать его тело, покрывая поцелуями обожженные места. Ее любовь исцеляла его от ран.
Медленная игра разбудила в них жаркий огонь, который можно было погасить только единственным способом. Когда наконец их тела соединились, оба почувствовали себя так, будто снова вернулись домой.
Север мог быть закрыт для него навсегда, но он нашёл свой дом в объятиях Валдис. Он растворился в ней, купаясь в ее любви и отдавая ей свою с такой же страстью. Только после того, как Валдис достигла высшей точки наслаждения, он позволил себе разрядку. Он называл ее по имени, кричал ей о своей любви, а его желание обладать ею и страх потерять ее смешались в едином потоке.
– О, мое сердце, – привлекла она к себе его голову, – жизнь так коротка. Так что пока мы живы, будем радоваться друг другу.
– Каждый день, – пообещал он. – Каждый день.
