«Отвечаю», – послышалось в динамике. Стас спросил: «Сейчас выпускал кого-нибудь?» – «Да, минут пятнадцать назад Иванов выехал, пятьсот четыре». – «Ты его досматривал?» – «Конечно. Славян сказал, что Иванова всегда досматривать надо – его походу «опустить» слегка решили». – «Пока ты его выпускал, через ворота пролез посторонний». – «Не может быть». – «Может». – «Не может. Сейчас запись посмотрю, скажу точно. (Пауза.) Я же говорил, никто не пролазил – камера бы его увидела». – «Конец связи». – «Давай».
Стас отключил рацию и заявил уверенно:
– Брешет.
– Кто брешет? – спросил усатый.
– Да вот этот жук брешет. Ясно же, через ворота проскочить ему бы не дали… Славяну скажем?
– Рано еще, Клим. Может, поговорим пока сами?
– Ну, почему бы нет?.. Слышь, ты, как там тебя… В общем, теперь колись по чесноку. Первое – как зовут? Второе – кто тебя нанял? Третье – что тебе поручено сделать? Четвертое – кто помог тебе сюда войти? Доступно?
– Толян Кислый меня зовут, – сказал я, понимая, что Эдик, в отличие от меня, не попался. – Пишусь за солнцевских. Рома Котлован обещал забашлять, если помогу вынести какую-то хрень отсюда. Дали ключи, сказали какие двери открывать, и где зашкериться. На телефон должен позвонить какой-то фуцан из вашей берлоги, он скажет, чего надо делать…
– Ты чего под блатного-то косишь? – изумился Клим. – Ну не умеешь ты на ихней фене болтать, не пытайся даже… Стас, че с ним делать-то будем?
– Да мордой в унитаз окунуть, скажет…
– Нет, его этим не проймешь… – Клим внимательно посмотрел на меня тяжелым взглядом. – Этот на серьезную контору пашет… Так! Руки на подлокотники, быстро!
Я даже не шелохнулся. Где же Эдик? Чего он медлит? Что-то задумал? А если его тоже поймали и допрашивают в соседней комнате?
Охранники заработали быстро и слаженно. Клим, будучи, видимо более сильным физически в этой паре, буквально придавил меня к стулу, а Стас, оказавшийся наголо бритым очкариком, сноровисто примотал скотчем кисти моих рук к подлокотникам. Еще минута – и мои ноги тоже были притянуты к ноге стула. Стас открыл ящик стола, вытащил чертежный измеритель, подошел ко мне сбоку, навалился на правую руку и привычным жестом запихнул толстую стальную иглу под ноготь моего среднего пальца.
Вообще-то в таких случаях положено орать дурным голосом, ведь подобный способ действительно очень хорошо помогает развязывать почти любые упрямые языки. Дешево и сердито, так как особого вреда организму не причиняет, но боль вызывает жуткую. И я заорал. Орал я так, что, наверное, у обоих гестаповцев заложило уши. При этом я очень надеялся, что охранники не услышат в моем вопле фальшь: ведь боли я не чувствовал совсем. Только понимал, что под ногтем сидит инородное тело, не более того – словно бы какой-то добрый волшебник загодя вогнал в палец целый шприц лидокаина.
Стас выдернул иглу.
– Ну! Говорить будешь?!
– Ааа!! Да-да, буду, конечно… О-ой!.. Короче, кому-то не нравится ваша стройка на Колхидской… Я знаю, что «Обсидиан» перешел кому-то дорогу своей мечетью, и теперь есть мнение, что надо найти все незаконные дела вашей конторы и прикрыть это дело…
– Какая еще мечеть? Он гонит, да?.. – спросил Стас.
– Да нет, вроде похоже на правду… Так кто тебя послал?
– Управление делами президента. Если я скажу чуть больше, меня просто убьют.
– А вот теперь ты точно гонишь, – уверенно заявил Клим.
Игла вонзилась под ноготь безымянного пальца. Мне снова пришлось орать и извиваться. Дело кончилось тем, что я свалился на пол вместе со стулом. Охранники, злобно сопя, поставили стул на ножки, и тут Стаса вызвали по рации:
«Третий, третий, это первый. Ты где, ответь!» – «Первый, я в нулевой на парковке.» – «Доложите обстановку.»
Стас и Клим тихонько выругались. Стас начал неохотно докладывать:
«Первый, у нас посторонний. Задержан, находится в нулевой, на вопросы не отвечает…» – «Немедленно проверьте ваш контур».
Стас чем-то щелкнул.
«Кажется, проблемы с обратной связью», – неохотно сообщил он.
«Оставайтесь на месте. Задержанного не ломать, только охранять. Конец связи».
– Что это значит? – озадаченно спросил Клим. – Что Славяну понадобилось?
– Непонятки… Похоже, дело серьезное. Видимо, этот парень действительно вывел из строя охранную цепь – не зря же Славян сказал, что камеры какую-то байду показывают…
– Или кто-то из наших ему помог… Слушай, наверняка это наш системщик что-то мутит! Блин, ненавижу эту ботанскую морду! Все время над чем-то колдует, как чего спросишь, так вечно типа занят, или ответит так, что вообще непонятно становится…
– Эт’ точно, от этих компьютерщиков вред один только…
Охранники заговорили на очень близкую им и, видимо, больную тему. Впрочем, не они первые, не они последние, кто любит обвинять даже в несуществующих грехах тех, у кого интеллекта чуть поболее, чем у заплечных дел мастеров…
Средний и безымянный пальцы правой руки безболезненно, но неприятно дергало, на пол капала кровь. Я тщетно пытался освободить ноги, но добился лишь того, что стул немного повернулся по направлению к дверному проему.
Негромко стукнула дверь, кто-то вошел внутрь. Стас и Клим резко заткнулись, нежно пробормотали «здравствуйте». Краем глаза я видел вошедшего, более того, я уже узнал его, хотя и не слишком-то ожидал увидеть здесь этого человека. И он тоже узнал меня.
– Ну что же ты, Саша, глупостями-то занимаешься? – послышался резонный вопрос.
* * *
Позже Вахрушев рассказал мне, почему получилась такая «подстава» с его стороны. Едва он открыл очередным ключом из лехиной связки вторую дверь, как услышал галдеж и топот ног снаружи. Естественно, он заподозрил, что это бегут по наши души, а потому ужом проскользнул сквозь проем и прижал дверь изнутри. В эту секунду два охранника уже ворвались в тесный холл и увидели меня. Вообразив, что я здесь в единственном числе, они принялись меня прессовать, а Эдик… Эдик тем временем отправил в интернет еще несколько свежих фотографий и включил свой телефон, чтобы хоть немного развеять темноту; фонарик-то остался у меня. Едва он попытался осмотреться, как до его ушей донесся громкий шепот:
– Эй! Кто здесь? Помогите, пожалуйста!
Эдик подобрался к источнику шепота, и увидел еще одну дверь – выполненную в виде стальной решетки на шарнирах.
– Свет включается? – спросил Эдик.
– Да. Справа от меня ищите.
Эдик не сразу, но все же нашарил сдвоенный выключатель. Одна из клавиш зажгла люминесцентные лампы в помещении, где стоял Эдик (небольшая, примерно шести квадратных метров, комнатка со столом, стулом, телевизором, микроволновкой и холодильником), другая – заставила осветить пространство за зарешеченной дверью.
