Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Огней презрительно смерил взглядом помощника.
– Это мясо для Улья. Предлагаешь его отравить? Никаких ядов, исключительно механическая деактивация. А то, что мясо само в одно место сползлось – так это замечательно. Я уж опасался, что Кок вымер и «пчеломатки» голодными останутся.
Ост развёл руками.
– Тогда вызывай конвертопланы, попробуем с воздуха их сделать.
– И это плохое решение. Половина разбежится, как только стук винтов услышит. Остальные начнут расползаться по норам, когда стрелять станем. Вдобавок сверху мёртвых от живых отличить трудно. Будем работать с земли. Тихо и аккуратно.
Ост чуть не плакал.
– Огней, их слишком много. Убить столько людей… У нас патронов не хватит!
– Не убить, а деактивировать. Запомни это слово, сколько раз тебе повторять! Что касается патронов…
Он постоял, задумчиво разглядывая копошащиеся груды тел. Затем забросил автомат за спину, достал тесак из чехла. Шагнул к ближайшему обдолбу неопределённого пола и возраста. Ухватил за колтун волос, запрокинул голову, быстро черканул лезвием по горлу. Существо посмотрело сквозь него осоловелыми от пережора глазами, икнуло. И выплеснуло на грязный бетон улицы алую струю.
Огней разжал пальцы, позволяя телу упасть, шагнул к следующему, повторил операцию. А дальше и шагать не требовалось – копошащиеся тела устилали всё вокруг. Подбирай и режь. Словно жнец в поле.
Он обернулся к подчинённым.
– Видите, патроны можно сэкономить. Чего ждёте? За работу! Неужто мы, дюжина профессионалов, не управимся с жатвой?
Семён поёжился.
– Огней, зачем так? Ладно уж из автомата. Нам сказали, что их надо отстреливать, – мы отстреливаем. Но так! Это… не по-человечески!
– Где ты видишь людей? Это – люди?! – он с остервенением саданул носком ботинка совокупляющуюся у его ног парочку. – Хватит сопли пускать! Тесаки наголо! Работать! Быстро!
Всё же жатва оказалась слишком тяжкой для двенадцати. Почти непосильной. Огней потерял счёт времени, а счёт срубленным он и не начинал. У некоторых обдолбов просыпался инстинкт самосохранения, они вскакивали, бросались наутёк. Приходилось догонять, а то и стрелять в спины. Другие начинали царапаться и кусаться, беспомощно елозя по прочной ткани комбинезонов. Но большинство встречали смерть равнодушно. Не люди!
Под конец рука онемела от усталости. Огней замахнулся, а ударить не получилось. Тесак выпал из пальцев, оставив только небольшую царапину на шее обдолбки – перемазанной нечистотами старухи с пустыми мешками вместо грудей и свисающими с живота складками кожи. Старуха заскулила жалобно, выронила надкушенный синт-бургер, поползла прочь. Огней поднял тесак, устало пошёл следом. Догнал, перевернул на спину, опустился радом на колено. Ударил раз, второй, третий – никак не получалось попасть по горлу. Потом всё-таки попал, еле успел уклониться от брызнувшей в глаза горячей струи. И понял: всё, предел. На большее сил нет.
Большего и не требовалось. Работу они сделали, причём отлично. Но чего это стоило! Семён сидел на груде трупов и плакал, словно ребёнок. Ост держал за длинные чёрные пряди отсечённую женскую голову и глупо хихикал, разглядывая. Борис тёр испачканный кровью лоб, но и перчатки, и рукава комбинезона по самые локти были густо-алыми, так что становилось только хуже.
Огней посмотрел на часы и удивился: время едва перевалило за полдень. А казалось…
– Всё, на сегодня рабочий день закончен, возвращаемся в Наукоград, – скомандовал. – Уборщикам до вечера работы здесь хватит. Ост, брось эту дрянь! Звони Гроберу, пусть дополнительные транспорты высылает. Улей мы на месяц белковой прикормкой обеспечили.
Семён повернул к нему заплаканное лицо.
– Огней, мы же убийцы, монстры.
Корсан вскарабкался к нему, наступая на чьи-то спины, животы, груди – всего лишь на туши забитого скота, – похлопал по плечу:
– Выбрось дурь из головы. Мы теперь не ловцы, мы охотники, добытчики. А если ты себе чего-то там воображаешь… Отключи воображение. Деактивируй!
Есть не хотелось, несмотря на то что подошло время обеда. Зато клонило в сон. Смертельно. Огней едва вытерпел те полчаса, пока вагончик монорельса катил их к воротам Наукограда. По визифону отчитался о проделанной работе Бруту и возблагодарил судьбу, что тот занят на строительстве Питомника.
На проходной Корсан вытребовал электромобиль и водителя – развести ловцов по домам. Крутить педали или топать на своих двоих силы ни у кого не осталось. Ост и вовсе захрапел ещё в вагончике, выхлебав досуха свою флягу. Едва добрался до коттеджа, Огней, не раздеваясь, упал на кровать и провалился в сон, больше похожий на беспамятство.
Разбудил звонок интеркома. Огней сел, очумело потряс головой. В окна по-прежнему светило солнце, только отчего-то не с запада, как полагалось бы, а с востока. С минуту он пытался осмыслить сей феномен. Но интерком трезвонил и трезвонил, пришлось вставать, шаркать к нему. Николай.
– Привет, братик! Ох и здоров же ты спать. Я тебя раз десять по визифону вызывал – глухо. Волноваться начал, но твои ведомые сказали, что ты дома, отсыпаешься, что Брут вам выходной дал «за перевыполнение плана». Вот и начал звонить на домашний, у него вроде «голосок» погромче.
– Выходной? – глупо переспросил Огней.
Посмотрел на календарик в углу экрана. Получается, он почти сутки спал?! Спохватился:
– Что-то случилось? Зачем ты меня искал?
Николай улыбнулся:
– Поздравить хотел, папаша. Или ты передумал?
Сонная одурь отпускала медленно.
– Что «передумал»?
– Ау, просыпайся! Марина сегодня ночью родила. Мальчика!
– Что?! Где ребёнок?
– Думаю, там же, где и мама. А ты…
Огней не дослушал. Он уже бежал к первому лабораторному корпусу.
Корсан не удивился бы, обнаружив у клетки Гамильтона. Но вместо профессора там стояла Сэла.
– Ты?!
Девушка обернулась. Улыбнулась приветливо.
– Добрый день, Огней. Меня срочно вызвал господин Курт вчера вечером, когда начались схватки. Это ведь первый ребёнок, которого рожает… – Она запнулась. – Главврач сказал, что я должна знать особенности поведения моих подопечных, быть готовой к неожиданностям. На счастье, она ведёт себя адекватно, как нормальная женщина. Инстинкт материнства заложен в нас куда глубже, чем разум.
Огней повернулся к клетке. Марина восседала в своём гнезде, бережно прижимая младенца. Ребёнок цепко держался за белую, налитую молоком грудь, сладко причмокивал.
У Огнея потемнело в глазах. Вспомнился самый первый день очистки, гнездо каннибалов, обдолбка, кормящая грудью ребёнка…
– Не сметь!
Он сорвался с места, заскочил в клетку, выхватил младенца из рук матери, выбежал наружу, с силой захлопнул дверь.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
