– Вот с этого и надо было начинать. Выкладывай свои предметы!
Открываю пакет и осторожно вынимаю оттуда пустую пластиковую бутылку из-под «Кока-колы» и лазерный диск в пластмассовом футляре.
– Вот. Там на диске, вроде, виден пальчик. И нас очень интересует, не того ли человечка это пальчик, что пил из этой бутылки.
Дима с сомнением качает головой.
– Он мог диска коснуться одной рукой, а бутылку брать другой. Я тебе скажу, что это не его палец, и ты поверишь. А если потом окажется, что это все же тот самый человек, то ты же первый потом.
– Все понимаю – не переживай, – киваю я, не дослушав. – Ну, а вдруг что-то совпадет?
– «Вдруг» да «что-то»… – морщится мой друг, всегда отличавшийся дотошностью и, как уважаемый читатель уже имел возможность убедиться, патологическим пристрастием к абсолютно точным формулировкам.
– «Амстердам навигатор»!
Последнее относится к марке пива, пара бутылок которого покоится в том же пакете. Это любимый сорт Короткова. Пришлось, кстати, по ларькам побегать. Но аргумент сей, как и ожидалось, возымел необходимое действие: Дмитрий со вздохом натягивает резиновые перчатки и, аккуратно застелив стол газетой, начинает колдовать над принесенными мной предметами.
Возится он недолго. Обмазав бутылку и диск специальным порошком, Коротков некоторое время внимательно изучает их, время от времени подчищая поверхности мягкой кисточкой, а затем, удовлетворенно цокнув языком, берет в руки лупу.
– Так, сейчас посмотрим… Ага!.. Большой, скорее всего. Не очень четкий, правда, но сойдет. И здесь большой палец. Петелька влево. И тут петелька влево… Ну-ка, ну-ка!..
На некоторое мгновение Дима застывает над столом, чем-то напоминая гончую, почуявшую запах зверя, а потом начинает вдруг быстро переходить от бутылки к диску, рассматривая их под лупой и бормоча себе под нос какую-то белиберду, понятную лишь ему одному.
– Влево на шесть через две глазок. И тут. От глазка через одну влево началко. Ну, допустим. Тогда от началка вниз короткая. А тут короткая смазана!.. Ладно, идем дальше… На пять через одну вилка… Есть!.. От вилки вправо началко…
Проницательный читатель, вероятно, уже догадался, что все происходящее напрямую связано с тем клише, которое изготовила для меня Оленька. Совершенно справедливо! Кстати, диск позаимствован мною заранее – еще утром, в квартире сестры. След на нем я оставил «Олиным» оттиском, предварительно мазнув им у себя за ухом, как это, по словам Короткова, обычно делают его коллеги. Ну, а бутылку, купленную в ларьке у входа в метро, я, выдув содержимое, добросовестно подержал сам, обтерев ее до того насухо носовым платком. Все это проделано совсем недавно – на скамейке во дворе жилого дома рядом со зданием экспертно-криминалистического управления на улице Трефолева.
И вот теперь я молча наблюдаю за Димкиными манипуляциями, стараясь никак не проявить нарастающее волнение. Сейчас во многом настает момент истины.
Наконец мой друг поднимает на меня взгляд. Это, вне всякого сомнения, взгляд победителя.
– Павел, тебе повезло! Это один и тот же человек. След на диске оставлен большим пальцем его правой руки. Бутылку он брал правой рукой, поэтому на ней есть тот же отпечаток.
– Это точно? – Мой голос предательски вибрирует.
– Да. След на диске, правда, не очень четкий, но это обычное дело. Не исключаю, что руки у этого человека в этот момент были не слишком чистые. Или потели от волнения. Но основные признаки узора все равно отобразились. Правда, есть тут одна странность!
– Ну? – Я невольно напрягаюсь.
– Понимаешь, – поясняет Дима, – большой палец на диске отпечатался, а на другой его стороне – чисто. Если бы его в руки брали, то и на оборотной стороне пальцы должны были остаться. А так складывается впечатление, что до поверхности просто дотронулись, будто специально, чтобы след оставить. А сам диск в руки никто не брал[16]. Но касание все же было. Только, Павел, официальное заключение.
– Не надо официального заключения – всему свое время! – перебиваю я и, на секунду задумавшись, интересуюсь: – А можешь еще одно одолжение для меня сделать?
– Смотря какое.
– То же самое.
– У тебя что – еще с собой какие-то объекты?
– Пока нет. Дай мне, пожалуйста, предметное стекло!
Коротков пожимает плечами, но послушно достает из ящика стола прозрачный прямоугольничек и кладет его на стол передо мной. Я, ни слова не говоря, демонстративно тру за ухом большим пальцем левой руки, а затем тем же пальцем аккуратно прикладываюсь к поверхности стеклышка.
– Сравни с теми следами.
– С какой радости?
– Дим, для меня – очень прошу.
– Да на хрена это делать, если я и так могу сказать, что отпечатки не совпадут? Ты что думаешь – я конченный идиот? На диске и на бутылке – однозначно правая рука. Даже если эти отпечатки ты и сам оставил – непонятно, правда, с какой целью, – то на предметном стекле в любом случае – палец левой руки. Делать бессмысленную работу. Зачем?
– За столом. И одновременно за пивом, – поясняю я. – Свою бутылку тебе пожертвую. Ну, для меня, а?…
Мой друг смотрит на меня с нескрываемым удивлением, но что-то в моем взгляде все же заставляет его исполнить эту просьбу. Он с притворным вздохом – наберут, мол, в милицию от пивного ларька – небрежно проводит по предметному стеклу кисточкой с остатками порошка, и на нем отчетливо проступает характерный узор. Дима вооружается лупой и с видом человека, принужденного делать заведомо бессмысленную работу, смотрит на стекло. Однако буквально через пару секунд он вновь начинает напоминать гончую, хватает лежащие здесь же, на лабораторном столе, лазерный диск, а затем и пластиковую бутылку, и с нарастающим удивлением в глазах начинает сравнивать отпечатки. Проходит еще пара минут, и Коротков медленно откладывает в сторону увеличительное стекло.
– Я не спрашиваю тебя, какого черта ты заставил меня выявлять твои собственные следы. Пусть это останется на твоей совести. Впрочем, это глас вопиющего в пустыне, поскольку совести у тебя все равно нет и никогда не было. Но я, повторяю, пока еще не разучился отличать отпечаток пальца правой руки от отпечатка левой – особенно, когда речь идет о большом пальце. Так что секрет твоего фокуса разгадать будет где-то даже интересно. Пиво, кстати, давай!
Я с готовностью лезу в сумку, достаю вторую бутылку «Амстердама» и протягиваю ее другу. Мне не жалко! Во-первых, друг. Во-вторых, обещал. А в-третьих, лично я все равно предпочитаю темные сорта: «Гиннес», «Бавария» и иже с ними. На худой конец – «Балтика-4». Димка же является категоричным сторонником светлого пива.
Он привычным движением откупоривает бутылку, задумчиво делает несколько глотков прямо из горлышка, а затем словно спохватывается:
