знает, насколько эта часть во мне сильна.
— Тебе ничего не грозило бы со мной, мышка, — говорит Данте, делая ко мне пару шагов. — Я заботился бы о тебе и одевал куда как лучше, чем этот волк.
Данте поправляет прядь на моем лице и, странно, но я не чувствую сейчас в нем обычного ехидства. Словно все, что он говорит — не игра.
— И уж, конечно, тебе не нужно было бы проходить через все эти испытания, — добавляет он, стирая с моей щеки грязь, а затем словно вскользь касается моих губ пальцами.
Но тут же отступает назад.
— Идем, — говорит он, хватая меня за руку у самого ее основания. — Времени не так много.
— Я никуда не пойду, — упрямо не соглашаюсь, пытаясь отступить.
Но моих сил никогда не хватит, чтобы помешать вампиру, так что он без труда подтаскивает меня обратно к себе.
— Хочешь дождаться подкрепления? — спрашивает мужчина, снова возвращая своему голосу едкость. — С орденом лучше не шутить. Ты нужна им, мышка, а они никогда не отпустят свою добычу.
— Что ты имеешь в виду?
— Что ты в опасности.
— А с тобой я не буду в опасности? — спрашиваю, решительно вырывая руку из его хватки.
Он снова внимательно глядит на меня, въедаясь взглядом практически черных глаз. С трудом, но все же выдерживаю этот напор, заставляя себя не отводить взор.
— Я пришел спасти тебя, мышка, — говорит Данте спокойно, хотя вижу, что он сдерживает подступающее раздражение.
— Зачем?
— Потому что хочу. Что за странный вопрос?
Снова пристальная перестрелка взглядами. Не могу понять его мотивов. Не могу понять, что хочет этот человек. Точнее, не человек. Рядом с ним я никогда не чувствовала себя спокойно, и вряд ли могла пожелать такого спасителя. Однако, что-то в нем не такое, как всегда, но только что именно я все никак не могу уловить.
— Ты пойдешь со мной в любом случае, — говорит тот уже с нажимом. — Не заставляй меня тащить тебя на себе.
— Сначала я хочу знать, что ты здесь делаешь, как узнал, где я, зачем помогаешь. И, самое главное, что ты за это потребуешь.
Данте скрипит зубами, но вдруг резко расслабляется, как будто смиряясь с ситуацией.
— Все очень просто, я следил за тобой, мышка, — говорит он с выдохом. — А о прибытии ордена мне сообщили.
— Следил?
— Ну, не самолично, разумеется. Но соглядатаев у меня много.
— Зачем?
Вопрос словно ставит мужчину в тупик, его брови слегка хмурятся, а губы едва подрагивают, но вскоре он отвечает.
— Скажем, что я просто не хочу, чтобы с тобой случилось что-то непоправимое.
Стою в ступоре, не способная пошевелиться. Это совсем не тот ответ, на который я рассчитывала. Но не стоит забывать о скрытых мотивах этого бессмертного. Марк говорил, что Данте никогда не делает ничего просто так, и наконец-то я заучила этот урок.
— Не хочешь, чтобы кто-то отобрал твой дессерт? — спрашиваю с вызовом. — Оберегаешь свою собственность?
— Пусть будет так, — отвечает он, снова притягивая меня к себе.
Да настолько резко, что наши тела практически сталкиваются друг о друга.
— Главное, что ты должна сейчас знать, что я для тебя гораздо менее опасен, чем орден, мышка, — говорит он так близко от моего лица, что я вижу хищный оскал его клыков и чувствую едва уловимых запах крови на его губах.
— Предположим, — нехотя соглашаюсь, едва способная дышать от этой внезапной близости. — Но что ты потребуешь за мое спасение?
Данте не отводит пристального взора. И мне кажется, что его глаза немного смеются. Странное ощущение. Вдруг начинаю видеть в нем не только бесчувственную ледяную глыбу без эмоций и принципов, постоянно ведущую какую-то игру, повинуясь лишь ежесекундными удовольствиями и желаниями. И все же ни на секунду не забываю, кто он такой.
— Пока что ограничимся этим, — отвечает тот и неожиданно целует меня.
Глава 46. Побег
Его губы холодные, но нежные. Он целует жадно, с придыханием, но совсем не в безумстве, сминающим все вокруг. А как будто с расстановкой, стараясь не напугать. В искусстве поцелуя бессмертный явно поднаторел, являя идеальный баланс страсти и в то же время осторожности.
Его рука обхватывает меня за спину, придвигая к себе еще ближе, а язык нагло вторгается в рот. Изучающе и пылко. На секунду я даже забываюсь, что происходит, но тут же вздрагиваю и отстраняюсь.
Данте не удерживает, позволяя прекратить поцелуй, однако его ладонь все еще прижимает меня, не отпуская до конца.
— Пока что? — повторяю возмущенно, пытаясь сдержать хаотичное дыхание, вздымающее грудь, упирающуюся в его собственную.
— Пока что… — таинственно подтверждает тот и снова хватает меня за руку. — Идем.
На сей раз я подчиняюсь, и мы осторожно выходим из комнаты. Данте собран и насторожен, вслушиваясь в каждый звук.
Вижу два мужских тела, лежащих недалеко от входа. Очевидно охранники, приставленные ко мне. У одного странным образом вывернута голова, но второму повезло еще меньше, и на шее зияет кровавая рана, окрашивая пол под ним красным. Зрелище ужасает, и я подношу ладонь ко рту, сдерживая неприятные позывы.
— Ты наконец расскажешь мне, что сделал с моим братом?
Данте смотрит на меня с интересом.
— Ты никогда не сдаешься, верно?
— Мне надо знать.
— Расскажу, мышка. И даже ничего за это не попрошу. Но давай сначала выберемся отсюда, ладно? — отвечает он с легкой улыбкой.
Приходится смириться. Это уже гораздо лучше того, на что я могла рассчитывать.
— Где мы? — спрашиваю тихо, пока мы идем по темному коридору.
— Это заброшенное крыло старого завода.
— Как ты узнал, где они меня держат?
— Говорю же, что следил, — отвечает тот. — За баром Марка наблюдали, и они видели, как орден напал на ваш автомобиль.
— Антон!!! — вырывается у меня достаточно громко, отчего Данте недовольно шикает. — Мы должны его найти!
