но под его тяжелым взглядом неуютно. То есть, лорду Ласко неуютно, а я уже просто хочу, чтобы чужак ушел.
Я провожаю его до холла и зову Патрика. Медленно возвращаюсь в гостиную.
— И что это значит? — тянет бывший сощурившись.
Он смотрится необычно в моем доме. Наполняет комнату тяжелой энергетикой и я машинально отмечаю, что он очень по-мужски красив. Останавливаюсь напротив, а он даже не двигается. Воздух наэлектризован и мы пристально глядим друг другу в глаза.
— Я должна поздравить вас с помолвкой, генерал Грэхем? — спрашиваю и невинно улыбаюсь. Изящно присаживаюсь в кресло.
Мне необходимо взять ситуацию в свои руки, и вроде бы безобидный вопрос помогает. Генерал шумно втягивает носом воздух.
40
— Произошло недоразумение, — замечает он слегка морщась. — Завтра опубликуют опровержение.
Удивленно приподнимаю брови.
— А как же репутация девушки? — спрашиваю с наигранной тревогой.
Взгляд Рэма в ответ на мою иронию становится цепким и он хладнокровно отвечает:
— О репутации Эвы должен заботиться ее отец. Но он отчего-то этого не делает.
Наступает молчание и мы смотрим друг на друга. Весь облик дракона выражает уверенность и силу. Под светским лоском угадывается простота и брутальность солдата, что и отличает Рэма от Раула Ласко.
Я надеваю маску, абстрагируюсь от него, но взгляд дракона такой острый. Он пристально смотрит, стараясь вспороть всю мою оборону. А я улыбаюсь. Улыбка неприятно стынет на лице, но я продолжаю разыгрывать роль гостеприимной хозяйки.
Рэм внешне спокоен, хотя на дне его глаз я угадываю едкую горечь. Уже его маска крошится, выпуская наружу душевную боль.
Хотя... с чего он так внимательно меня разглядывает? Сердце начинает биться быстрее, но я сохраняю безмятежное выражение.
Он ленивым жестом хлопает себя по колену.
— Иди сюда, Анна, — тянет кривовато улыбаясь.
Его слова звучат негромко, но воспринимаются как приказ. Тело Анны реагирует, понукая плавным и привычным движением пересесть на колени бывшего мужа. Щеки начинает печь — предложение слишком интимное.
— Вы еще не выиграли пари... И вряд ли выиграете, генерал Грэхем, — не двигаюсь с места и вглядываюсь в его лицо. Мне интересно, что он задумал.
— Даже не знаю, Анна, — он продолжает тянуть слова, в его глазах мечутся всполохи боли и гнева. — Ты не придумала ничего лучше, как сблизиться с Раулом Ласко, — Рэм шумно выдыхает воздух, его голос становится еще ниже. — Долго выбирала среди моих недругов, пока не нашла самого заклятого?
Вот в чем дело! Раул не только увлекается стариной, но и пытается заполучить контроль над бывшей женой недруга.
Пожимаю плечами. Что-то отвечать боюсь, поскольку не в курсе, на какой почве эти двое враждуют.
В этот момент в комнату заходит миссис Милл. Она выглядит слегка растерянной и виноватой. Ну да, ведь это они с Патриком пропустили в дом генерала, пока я отсутствовала.
Экономка в тишине расставляет на столе чайный сервиз, пристраивает фарфоровую тарелку с нарезанным пирогом. От него расходится аромат ванили и ягод. Я же машинально рассматриваю нежно-розовые бутоны на чашках и тереблю браслет золотых часиков на запястье.
Когда экономка уходит, начинаю разливать чай и интересуюсь:
— Что вам удалось узнать у целителя Лэриона, генерал?
Рэм подбирается, крылья его носа хищно вздрагивают.
— Анна ни в чем не была виновата. Ее подставили. Август Лэрион, Мойроши и все их помощники поплатятся за свое преступление.
Рэм мрачно глядит на меня. Я снова убеждаюсь, что ему чертовски больно. И... замираю с чайником в руке.
Он говорит об Анне в третьем лице. Почему?
— Хочу, чтобы мое имя очистили от грязи и клеветы, — резко ставлю чайник на стол. Пальцы слегка подрагивают. — И я не воровала у бабушки.
— Я знаю, — кивает Рэм. — Все виновные будут наказаны, а имя Анны очищено.
— Мое имя, — произношу с нажимом.
— Конечно, — он усмехается и не отводит от меня глаз, в которых плещется нечто непонятное, царапающее.
Боже, кажется, что-то идет не так.
— Вы пейте чай, генерал. И пирог очень вкусный. У меня же полно дел.
Встаю и разворачиваюсь к нему спиной. Быстро иду к двери. Нет, не сбегаю. Просто не желаю продолжать бессмысленный разговор. Дракону надоест сидеть в одиночестве и он уберется. Желательно, исчезнет из моей жизни навсегда.
А мне придется связаться с Инесс Фьёрд. В случае чего, она подтвердит, что я настоящая Анна.
Но спокойно уйти мне, конечно же, не дают. Рэм настигает меня в два счета и я оказываюсь прижата к стене. Дракон нависает надо мной и зло смотрит в лицо. Черты его становятся резче, дыхание учащается.
— Кто ты? — спрашивает он.
— Я Анна, — поднимаю голову и твердо встречаю его взгляд.
Нет, я не признаюсь, я буду лгать до последнего, хотя понимаю — мы оба знаем правду. И эта правда висит между нами ядовитым облаком.
— Она погибла? Или сбежала от меня, оставив вместо себя другую? — цедит он. — Ведь ее тетка ведьма. Они могли провернуть такое.
— Я Анна, — повторяю холодно.
Смотреть ему в глаза сложно. Он мощнее и агрессивнее, но я мобилизую все свои силы. Мне нельзя проиграть, нельзя сдаться. Я Анна Мойрош и точка.
Он упирается рукой в стену у меня над головой. Я чувствую его бешеную энергетику и запах. Вот что он прицепился? Я все равно не скажу ему правду. Пусть мучается сомнениями. Заслужил.
— Ты моя истинная, — произносит он тихо. — Знаешь, что это означает?
— Это старинная легенда, — стараюсь отпихнуть его ладонью, но делаю только хуже. Потому что ощущаю, какой он горячий и живой.
— Нет, это не легенда, — качает
