потому что вырос неподалеку от Анахайма и предвкушал встречу со старыми друзьями, которых не видел 15 лет. Солнечным утром — еще в Нью-Йорке — я отправил Гименею Бета письмо и стал ждать такси, чтобы поехать в аэропорт. Поездка была странной: пожилой водитель (он был белокожим, но напоминал эмигранта из Италии или Греции) все время говорил о вуду и сексуальной магии. Согласитесь, это довольно странно, когда водитель говорит о таких вещах. Хотя я уже привык к такому: нравится мне это или нет, но в ходе расследования пришлось «перерыть немало мусора», чтобы найти действительно полезную информацию.
На конференции я сразу увидел собрание сочинений Алистера Кроули. За прилавком сидел мужчина, похожий на байкера, — к нему-то я и решил обратиться с вопросом, слышал ли он когда-нибудь о Камерон. Я надеялся, он поймет, о ком я говорю, — так оно и случилось. Байкер ничуть не удивился: он посоветовал мне обратиться в компанию «Mystic Fire Video», где работает человек, который был знаком с Камерон (оказалось, что у владельцев этой компании был дом в Монтоке — но тогда я не знал об этом, а побывать там мне удалось лишь три года спустя).
Компания продавала эзотерический фильм под названием «Торжественное открытие Дворца Наслаждений», который снял Кеннет Энгер, а играла в нем Камерон. Человек, который был знаком с Камерон, в то время занимал пост директора компании, но не был ее владельцем. Я нашел его и рассказал обо всем: о проекте «Монток», о Филадельфийском эксперименте, обо всех совпадениях, связанных с именем Камерон, о том, почему мне хочется с ней встретиться… Я подарил ему свою книгу о проекте «Монток», а он рассказал мне о Камерон и сообщил, что она живет неподалеку от Лос-Анджелеса. Через несколько дней после нашей беседы — что бы вы думали! — мне пришло в голову, что этот человек был главой O.Т.O, то есть именно ему я послал письмо за несколько дней до нашей встречи! Забавно, что мне удалось добраться до Гименея Бета быстрее, чем это сделало письмо. Конечно, я рассказал ему и об этом тоже — и к слову решил задать давно мучивший меня вопрос о номере их абонентского ящика. Он посмеялся и сказал, что номер ящика — чистая случайность. А я-то думал, что их организация специально попросила о таком номере… Наконец, он дал мне телефонный номер Камерон. Заметив, что последними цифрами были 6606, и в очередной раз удивившись такому совпадению, я еще больше уверился в том, что мне нужно добиваться цели, потому что я на верном пути.
Направляясь к дому Камерон на Дженеси-стрит в Западном Голливуде, я заметил, что она живет в весьма оживленном районе. У Камерон был небольшой дом, обстановку которого нельзя было назвать чересчур пышной (она сама назвала стиль дома «рустикальным»). Что касается самой Камерон, то мне она показалась очень приятной женщиной. Многие говорят о ней как о суровом и даже пессимистически настроенном человеке — однако со мной она была вежлива и дружелюбна. Не успел я задать ей вопрос, как она стала рассказывать об экспериментах, которые проводила вместе с Л. Роном Хаббардом и Джеком Парсонсом… Несколько лет спустя Камерон умерла. Ее друзья, присутствовавшие на поминках, сообщили мне, что журналисты и писатели много лет пытались вытянуть из нее что-либо об этих экспериментах. Они требовали, а чтобы Камерон дала им эксклюзивное интервью, но она не соглашалась. Самое интересное, что мне Камерон рассказала о загадочных легендарных экспериментах сама — и теперь я понимаю, что должен был записывать все, что она говорила. Конечно, что-то мне удалось запомнить. — и это я опишу в следующей главе.
Однако следует возвратиться к моей истории. После того, как я внимательно выслушал Камерон, пришла моя очередь. Я поведал ей о проекте «Монток» и Филадельфийском эксперименте — она ничего о них не знала, но внимательно меня слушала (должен заметить, Камерон была очень умна и никогда не отвергала идею квантовой вероятности). Я рассказал ей обо всех совпадениях, которые привели меня к ней, и что главным ориентиром послужило для меня ее имя — Камерон. Наверное, со стороны мое повествование выглядело странно: я сказал, что был готов преодолеть долгий путь, чтобы встретиться с ней, но мне повезло, и путешествие не было долгим. Поскольку Камерон молчала, я добавил, что не знаю, какое отношение она имеет ко всей этой истории, — поэтому надеюсь, что она поможет мне в этом разобраться.
Когда я закончил, Камерон продолжала задумчиво смотреть на меня. Было ясно, что она переваривает то, о чем я ей сообщил, потому что хочет мне помочь. Однако ее слова прозвучали как взрыв бомбы.
— На самом деле меня зовут не Камерон. Моя фамилия — Уилсон. И Рона (она имела в виду Л. Рона Хаббарда) тоже звали Уилсон.
Ее признание изумило меня. Я никак не мог понять, что все это значит, — но мне было совершенно ясно, что я напал на золотую жилу.
Камерон объяснила, что ее отца, при рождении получившего имя Хилл Лесли Уилсон, все называли Хилл Лесли Камерон — потому что его усыновил дядя Александр Камерон. Опять я услышал это имя!
Камерон также подробно рассказала мне о связи Хаббарда с Уилсоном: по ее словам, фамилия великого саентолога также была Уилсон! Я проверил эту информацию. Оказалось, что его отец — Гарри Росс Хаббард — действительно при рождении имел фамилию Уилсон, но потом его усыновила семья Хаббардов. Гарри Росс Хаббард женился на Марджори Камерон, и они поселились в Айове — а потом появилась Камерон (кстати, у Камерон были рыжие волосы, как у Хаббарда, и они были очень похожи внешне). О других совпадениях между именами Уилсон и Камерон можно прочитать в моей книге «Второй визит на Монток: приключения синхроничности». А здесь я буду описывать дальнейшие события, ставшие причиной моего исследования.
Сначала я всего лишь хотел удостовериться в том, что братья Уилсон — ученые, которые, предположительно, путешествовали во времени, — действительно существовали. Поскольку мне часто приходилось слышать о том, что они оказывали некое скрытое влияние на компанию, выпустившую фильм о Филадельфийском эксперименте, я искал именно эти доказательства. К сожалению, самих братьев я не нашел, зато начал исследование — ив итоге узнал об эксперименте, способном привести к концу света. Его осуществил Джек Парсонс, муж Камерон. Он назвал свой проект «Работы Бабалон». Так
