не спросить про вагон из-за обычной невнимательности. Такое вполне присуще даже взрослому человеку.
— Улица Пушкинская. Следующая остановка «Кинотеатр Октябрь», — проговорил голос женщины-водителя, когда двери открылись и наружу поплелся поток из пассажиров.
Я дождался, когда все выдут, схватился за почерневший поручень и вошел внутрь.
Оглядел вагон. Он был заполнен едва наполовину. Свободные места там и тут. На сиденьях в самом конце кто-то сидит. Дойду. И если он не захочет купить газету — значит воспользуюсь сигналом для водителя и перебегу в другой вагон.
— Что за проезд, — противным голосом поинтересовалась женщина с рыжими кудрявыми волосами и сумкой, висящей на ее шее.
Я залез в карман и достал два рубля. Она приняла их, отмотала от рулона билетик, оторвала его и протянула мне.
— Счастливый, — хмыкнул я, взяв его в руки.
— Чего? — растерялась кондуктор и тут же бросила взгляд на билет.
— Счастливый, говорю, — ответил я и показал ей. — Шесть да шесть. И вот с этой стороны тоже получается двенадцать.
— А-а-а-а… — протянула она, и даже не изобразив интереса отправилась на свое место.
— Осторожно, двери закрываются. Следующая остановка «Кинотеатр Октябрь»! — раздалось из динамиков.
Я достал из кармана конверт и пока газеты были еще в сумке, положил его в выпуск, который лежал в самом низу. Затем вынул всю стопку и продемонстрировав пассажирам первую полосу «Комсомольской правды» пошел из начала в конец вагона.
— Комсомольская правда! Свежий выпуск! — заговорил я звонким мальчишеским голосом. — Император России Борис Ельцин подписал указ об обязательной двухлетней службе на Казачьей Заставе для всех мужчин, достигших совершеннолетия. Узнайте почему группу «Руки вверх!» покинула танцовщица с даром! А также сколько сейчас стоит поездка в Турцию и что для русских туристов придумали турки во время комендантского часа!
— Сколько стоит? — потянула меня за рукав бабуся с фиолетовой краской на волосах.
— Пять рублей, — ответил я, озвучив стоимость наобум.
Она открыла свой древний маленький кошелек и вытащила оттуда монету. Я отдал газету и пошел дальше.
С каждой секундой становилось все хуже. Может дело вовсе не в чебуреке? Нужно скорее отдать конверт и выйти на свежий воздух. Я вот-вот упаду в обморок.
— Кто еще желает узнать, для каких целей правительства всех стран через месяц планируют отправить в космос Международную Космическую Станцию? Есть ли в космосе разрывы и каковы дальнейшие планы по освоению космоса?
— Можно мне? — мужичек в очках и с капюшоном на голове протянул мне монету и получил свою газету.
Так, освещая новость за новостью и пытаясь устоять на ногах, я очень скоро добрался до конца вагона и встал перед единственным мужчиной, сидящим здесь.
— А вам? Нужна газета? — спросил я его и окинул взглядом с ног до головы.
Он был в коротком черном пальто, а на его носу сидели темные круглые очки. Незнакомец поднял голову и протянул руку.
Не знаю почему, но сердце сильно заколотилось. Что если сейчас я отдам письмо не тому? И хрен с ним, если просто провалю задание и придется отдать обратно те три тысячи. Что если информация, находящаяся в этом письме не предназначена для посторонних глаз? Вот это будет большей проблемой.
Я выглянул сквозь заднее стекло и попытался рассмотреть пассажиров в следующем вагоне.
— Нет ли у вас особенного номера «Комсомольской правды»? — вдруг спросил местный Лепс.
Теперь сомнений не осталось. Я точно по адресу.
— Есть, — кивнул я и достал снизу стопки газету с конвертом внутри и протянул покупателю.
Он взял ее и положил на колени.
— А деньги? — спросил я.
Мужчина залез в карман и достал пятьдесят рублей.
— Сдачи не надо.
Я поблагодарил его несколькими кивками головы и спустился на предпоследнюю лесенку у выхода, в ожидании остановки и открытии дверей.
— Как вы себя чувствуете? — спросил вдруг незнакомец, которому я передал газету.
— А? — я повернулся к нему и нахмурился. Сдержал рвотный рефлекс.
— Разве вы не знаете, что применение магии за стенами школы без специального разрешения запрещено?
Я снова почувствовал, как из носа течет кровь. Приложил руку, чтобы остановить ее.
И как он догадался? По маленькой струйке крови?
— Знаю, — ответил я.
— Тогда должно быть вам известно, что сейчас следует не газеты продавать, а срочно посетить врача.
— Врача? Обязательно. Спасибо.
В этот момент трамвай стал притормаживать, а из динамиков вновь донесся голос водителя.
— Остановка «Кинотеатр Октябрь», следующая остановка «Михайловский проспект».
Трамвай остановился и двери открылись.
Я сделал шаг вперед и перед глазами все помутнело. Проезжающие по дороге машины превратились в одно сплошное пятно. Я словил такие вертолеты, что состояние отчима и рядом не стояло, пока в конце концов не перевалился через маленький некрашеный заборчик и меня не стошнило прямо на дорогу.
Обычно вертолеты проходят быстрее. Но сейчас все внутри скрутило так, что я был готов вырвать собственный желудок, лишь бы боль утихла.
— Осторожно, двери закрываются…
Это последнее, что я слышал, сваливаясь на землю и успевая заметить кровь, которую изрыгнул из себя вместе с чебуреком.
Глава 19
Диагноз «Ловец»
Я очнулся на кровати в больничной палате. К моей руке тянулась капельница. На соседних койках тоже лежали дети. Из всех шести мест только два были свободны. Я повернул голову направо. На стуле дремала мама.
— Ма, — хриплым голосом прошипел я. — Ма-а-а…
Мать встрепенулась и тут же схватила меня за руки.
— Слава богу, Костя! Ты пришел в себя, — обрадовалась она и ледяными руками схватила меня за щеки и поцеловала в лоб. — Сейчас я накормлю тебя.
Она схватила с тумбочки тарелку с овсянкой и принялась перемешивать содержимое.
— Совсем остыла, — посетовала она.
— Ничего, — обессиленным голосом произнес я и принял первую ложку противной застывшей жижи.
Всегда знал, чтобы поправиться, в первую очередь, нужно заставить себя больше пить и есть. А чувствую я себя ужаснее некуда. Надо срочно вставать на ноги. Лежать в больнице времени совсем нет.
— Когда мы сможем поехать домой? — спросил я, проглотив очередную порцию овсянки.
Мать тяжело вздохнула. Ненавижу, когда так вздыхают. Это значит, что есть какая-то проблема.
— Сперва врачи должны вылечить тебя, потом ты должен будешь пройти беседу с психологом, — она перешла на шепот. — С тобой еще хочет побеседовать человек из организации по контролю магических сил. Ох. Костя, ты применял магию за пределами школы?
Я нахмурился.
— Нет. То есть, да. А какая вообще разница?
— Я не могу поверить… Что заставило тебя наплевать на правила? — она разочарованно помотала головой. — Ты же знаешь, что до достижения совершеннолетия это строго запрещено. Сейчас с тобой
