голосом, — нахмурилась Фел. — Кто-то явно ждал именно тебя. Очень тонко спланированная операция противника… которая могла завершиться успехом. Они уже бросили эту базу, скорее всего, стёрли всю информацию, оставив аппаратуру в режиме автоматической ретрансляции без записи… но решили воспользоваться этим местом в последний раз.
— Ладно, — вздохнул я. — Это ещё не конец истории. Я же говорил, что она будет очень трагичной и долгой… так вот слушай…
Дальше всё было интереснее. На замену Пауку стал приходить другой наёмник, другой убийца, который не жалел никого. Мог использовать мирных жителей как приманку, потом подрывал их. Мог уничтожить целый дом, чтобы попытаться нас в нём накрыть. Я так терял людей, своих бойцов и один раз командира, под которым бегал. И с каждым разом злость на этого урода брала всё больше и больше.
В какой-то момент из-за низкой численности именно нашего отряда, нас временно прикомандировали к другой группе для их усиления. Такое часто практиковалось и практикуется до сих пор, если бойцы нормально себя чувствуют и готовы продолжать воевать. Чаще всего мы зачищали различные малые базы боевиков, которые прятались на весьма с виду мирных планетах. Чтобы не поднимать шумихи, штатных военных не дёргали, а управление планет обращалось к нашей Организации.
Я тогда начал расслабляться, тот наёмник, который встречался ранее, более не появлялся и не приносил нам бед. Я даже начал расслабляться, начал думать, что его кто-то уже, наконец, прикончил… а потом попался в ловушку. В точно такую же, в которую попался во время давней тренировки. Вот только на этот раз я был в достаточно хорошей броне, а также знал особенности этой ловушки, из-за чего смог частично уйти от выстрела, который отрикошетил от брони. Не зря говорят, что не стоит на одну и ту же цель устраивать дважды одинаковые засады. Вероятность срабатывания ниже.
Я смог тогда довольно быстро вырваться. На остальной отряд напали, связали боем… а на меня накинулся тот самый наёмник, про которого я и забыл. Это уже было во времена Гражданской Войны, я уже тогда не был желторотым неудачником, поэтому начал весьма уверенно противостоять этому уроду. Да, опыта у меня явно было меньше… но всё же внезапность у врага была потеряна, из-за чего появилась лёгкая ошарашенность, даже небольшой страх.
Во мне имплантатов был минимум, я не любил усиливать своё собственное тело почём зря. Несколько в мозгу, которые расширяли возможности моего чипа, один у сердца, другой у спинного мозга, повышал проводимость, из-за этого реакцию… ну и всё, больше не было. Они были у меня уже и на тот момент, что, наверное, и помогло мне в битве.
Это была в какой-то степени дуэль. Мы были среди леса, деревья имели обхват ствола в диаметре минимум три метра, что позволяло за ними прятаться. Кустарников тоже было навалом, из-за чего чип улавливал любые звуки и указывал направление. Так я постоянно уходил от врага. Я понимал, что в прямой схватке мне не получится его одолеть, в прямой перестрелке… поэтому пытался брать смекалкой.
В какой-то момент мне удалось подловить того урода, причём я сам удивился этому. Выстрел был произведён буквально в упор в район живота. Пуля пробила передний слой брони, немного смялась, исказила свою форму, из-за чего все внутренности превратила в фарш. Это должно было сразу убить моего противника… но тот только упал и даже не стал кричать. Просто схватился за живот, и всё.
Я присел на одно колено, мне стало интересно, против кого я сражался. Найдя специальную кнопку, я знал ту модель обмундирования, эту кнопку специально придумали, если вдруг потребуется делать искусственное дыхание, для оперативности, и снял шлем. И вот тогда я впал в оцепенение. Как сегодня.
То была Нира. Она прикусила губы, пыталась сдерживать слёзы. Я видел в её глазах агонию, я видел, как ей было больно, как ей было невыносимо. Но она терпела, она смотрела на меня со страхом, даже с некой паникой в глазах, молила, а потом всё же, когда шок взял своё, когда она перестала чувствовать боль, начала говорить:
— Марк… прошу… убей меня… — ей тогда давались слова с трудом, она буквально проговаривала, старалась изо всех сил. — Я… я больше так… не могу… они… не дадут мне… спокойно… существовать.
— Тебя ещё можно спасти, — тут же все чувства внутри меня вновь ожили, мне захотелось ей помочь, я уже начал доставать свою аптечку, чтобы помочь, уже держал её перед собой, как она положила свою руку на неё и оттолкнула.
— Не… не надо! — воскликнула она. — Ты… ты не понимаешь… они… они используют… они заставят… погибнут тысячи мирных… ты уже видел, что я… что я могу… и погибнет больше… много больше… прошу… убей… я больше так не могу… это сейчас… я — это я… а потом… а-а-а-а!
В следующий миг произошло то, чего я меньше всего ожидал. Выражение лица девушки резко изменилось, вместо боли в глазах появилась ярость, вместо поджатых губ — жестокая улыбка. Она уже не держалась за свою рану, она уже схватилась за пистолет на своём бедре. И тогда во мне что-то сломалось. Тогда я понял, что всё это время жил с безумной женщиной, которая могла в любой момент меня прикончить. И, видимо, она понимала это, знала, что так может произойти… из-за этого и ушла.
Я не дал ей сделать задуманное, она что-то говорила про убийства невинных, про миллионы жертв, во славу каких-то там богов. Я не понимал. В моих ушах, помню, стоял шум, в груди щемило, мысли путались. И я сделал то, что тогда посчитал нужным. Оборвал агонию Ниры.
И именно после этого случая у меня не складывались никакие отношения. Я пытался сблизиться… но девушки, видимо, чувствовали, что я потенциально чего-то опасаюсь, что я чего-то боюсь, что невольно отталкиваю их… и кто-то уходил сам, кто-то вынуждал их бросить, кого-то я сам бросал, понимая, что не выйдет развивать отношения дальше.
— И в итоге моё прошлое догоняет меня вот таким вот странным образом, — с тяжестью в голосе проговорил я. — Прости, если во время рассказа чем-то зацепил или обидел. Сразу говорю, не хотел. С тобой… не было ни разу тревог и переживаний. По крайней мере тех, что тянулись из прошлого. Ведь с тобой мы действительно прошли через огонь и воду, несколько раз вытаскивали друг друга из самых дерьмовых
