в сон, но мне настойчиво не давали это делать. Постоянно били по щекам.
Но потом я почувствовал нечто… невероятное. И я впал в агонию. Вот именно из-за этого момента я и не забываю тот случай. Мне Нира через рану проникла в лёгкое… и достала оттуда пулю, которая оказалась, с её слов, угрожающе близко к сердцу. После этого она залила буквально тонны восстанавливающего геля туда, который начал действовать почти сразу, с помощью инструментов восстановила каналы артерий и вен внутри, после чего уже позволила мне уснуть.
И тогда в шоке были все. Никто не верил в Ниру тогда, что у неё что-то получится. Это была её первая операция, причём не по её прямой специальности. Но она сделала всё, что могла на тот момент с помощью подручных инструментов… и её выделили, даже наградили и повысили, отправили на обучение на три месяца.
Я же эти три месяца провёл тогда в госпиталях. Ранение было достаточно тяжёлым, даже после восстановления за мной наблюдали, так как лёгкое не хотело при нагрузках нормально функционировать, не набирало воздух. Но в конечном итоге всё пришло в норму, и меня выписали, отправили домой отдыхать на несколько недель.
Тогда-то я и решил поблагодарить Ниру за спасение… ну и мне захотелось пригласить её погулять. Денег у меня тогда особо не было, так что… просто пешая прогулка. Мне было плевать тогда, что её все считали не особо красивой, я просто хотел таким образом выразить ей своё уважение, даже в какой-то степени восхищение.
Уже точно и не вспомнить, что было на той прогулке… помню только, что я попросил снять очки и убрать волосы вбок. И вот тогда раскрылась её красота, без шуток. У неё была весьма приятная, нежная, утончённая внешность. Единственный минус — ожоги, которых она стеснялась, но не могла убрать из-за недостатка средств на эту операцию. Но из-за того, что волосы были убраны на противоположный ожогу бок, она выглядела великолепно.
Ну а на следующее утро я проснулся уже в её квартире, в её кровати и ни черта не помнил, как закончилась та прогулка. И мне уже было даже плевать, что на её лице был шрам. Маленький, но при этом сильно выделяющийся. Мне было плевать, что она стеснялась своей внешности.
После той встречи и, наверное, бурной ночи мы стали видеться регулярно. С каждой такой встречей я всё больше понимал, что я полюбил её, просто безумно сильно полюбил. Она мне спасла жизнь, это тоже был немаловажный фактор… и я уже тогда понимал, что она моя судьба. Я уже тогда знал, что именно на ней захочу жениться.
Она тоже стала преображаться. Не зря говорят, что если девушку поддерживает её мужчина, то она становится всё краше и краше. И действительно, Нира с каждым днём становилась всё более уверенной в своей внешности, в своей красоте. Шрам она в итоге убрала, остался лишь небольшой след, так что могла смело экспериментировать со своей внешностью. Иногда она одевалась глупо, иногда вульгарно… но в итоге она подобрала свой стиль. Такой же нежный и утонченный, как она сама.
Я старался говорить очень осторожно, чтобы случайно не задеть чувства Фелиции. Я постоянно пытался уловить её эмоции. Но… она просто внимательно слушала меня. Она прекрасно понимала, что я сейчас весь её, что мы будем вместе, а эта женщина — просто прошлое, которое на меня сильно повлияло. И даже так… мне не хотелось её обидеть, задеть, зацепить. Мне были важны её чувства, её эмоции. Мне было важно то, что она обо мне думает и будет думать в дальнейшем.
В какой-то момент — продолжил я рассказывать историю — я решился сделать предложение. Я купил кольцо, про которое Фелиция пока ничего не знала, которое до сих пор было со мной, буквально рядом, лежало в кармане. Я был в тот день одухотворен, был готов совершать великие подвиги. Мы тогда уже какое-то время жили вместе.
Я вернулся домой, окрикнул её, продолжил раздеваться, а потом завис на мгновение. Ответа не последовало, хотя он обычно был. Я посмотрел на всякий случай на время, убедился в том, что она уже должна была быть дома… и после этого начал обход всей квартиры. Помню, что не снял куртку, продолжал ходить и осматривать всё в ней, благо было всего две комнаты, одна из которых была совмещена с кухней.
В итоге я сдался. Её нигде не было. Я даже в шкафах тогда смотрел. В какой-то момент меня даже накрыла паника, я носился по квартире как угорелый, ибо она не отвечала даже на звонки. А потом я нашел её… не девушку, но записку от неё.
Содержимое сейчас уже и не вспомнить. Там было написано много и красиво, она говорила, что была рада тому, что я был рядом с ней в те жизненные периоды. Но она меня бросала, так как её вынуждали обстоятельства. Какие именно… я тогда не понял.
И после этого меня и мою группу начали постоянно преследовать неудачи. Мы брались обычно за не самую сложную работу, например, совершить вылазку на аванпост противника. Пошуметь где-то и отступить… но каждый раз нам мешал один урод, голос которого я слышал из уст своей бывшей. Но сейчас это была просто игра памяти, ибо мы тогда его прикончили и проверили, кто это был. Лысый урод без глаз, у которого стояли имплантаты, выполненные в форме глаз паука. У него и был позывной «Паук». На кого он тогда работал, ещё до начала Гражданской, мы так и не выяснили, ибо у него в чипе стоял триггер по смерти на очищение всей памяти.
— Дорогое удовольствие, — сидела уже просто возле меня Фелиция и наблюдала за мной, нормально ли я себя чувствую.
— Да и он тогда был полностью нафарширован имплантатами, если так можно сказать, — усмехнулся я. — Чего в нём только не было. Даже странно, что он не словил киберпсихоз из-за того, что на нём пару запрещённых вещей стояли, или в нём… в общем, неважно. Урод он был ещё тот, поймать его было очень сложно. В итоге специально сделали так, что он оказался в узком коридоре… и просто подорвали его, забросав всем, чем только можно было с обеих сторон. Долго мы тогда планировали ту операцию, очень долго… но он в итоге сдох.
— И в итоге через исказитель голоса в броне твоя бывшая говорила его
