штучка была доставлена группировке «Обелиск». Так вот, хотелось бы знать, где сейчас то, что вам не принадлежит?
«Вот гнида!» – подумала я, вспоминая заметно нервничавшего связного. Все-таки подставил. В отличие от него, дочь Обелиска не так просто разговорить. Да и откуда мне знать, где этот чертов КПК? Да, проще перевести стрелки на потенциальных врагов и отвести подозрения, что и сделал вероломный шпион.
– Не знаю, о чем ты. – Я посмотрела в покрытые сеткой сосудов глаза человека.
– Не расстраивай меня, а то придется говорить иначе. – В руке Кэпа мелькнул шокер. Холодная сталь контактов прикоснулась к обнаженной коже на животе. Костюм с меня сняли еще в бессознательном состоянии, оставив лишь армейскую пятнистую футболку и кальсоны.
Человек в черном подошел слишком близко… Короткий рывок шеей, хруст треснувшего хряща, соленая кровь, заливающая щеку…
– Вот же гадина! – выругался Чех, подхватив полицейскую дубинку. Я не чувствовала тяжелых ударов, наблюдая, как отшатнувшийся в сторону захватчик зажимает разбитый нос.
– Да сохранит тело и дух мой благословение Твое, да убережет от скверны душу мою. И не убоюсь я зла на тропе мрака, ибо свет Твой со мною…
Мышцы натянулись в струну, будто бы вот-вот лопнут, удары то и дело прерывали дыхание, выбивая из груди судорожные вздохи.
– Жизнь предаю в веление Твое… Волею Твоею… Да… свершится… суд… – Кислород в легких иссякал, но не прочесть очистительную молитву было нельзя. Следовало открыть бессмертной душе путь в вечность.
– Кэп, кажется, у нее совсем крыша поехала, – озадаченно почесал затылок Чех, остановившись и позволив немного отдышаться.
– Не… – гнусаво протянул мужчина, шумно втянув носом выступившую кровь, и, приблизившись, щелкнул кнопкой. Раздался сухой треск. Последние силы уходили, и еретик почувствовал это, рассчитывая напугать меня. – Они все такие. Продолжим…
Не прекращая молитвы, я сжала зубы до хруста в челюстях, ожидая удара электричества. Но солдат вдруг резко застыл и прислушался.
– Что за?..
В системе оповещения с нарастающим гулом завыла сирена. Послышались приглушенные хлопки выстрелов.
– Что там за чертовщина? – Чех высунулся в коридор.
– Хрен его знает: то ли гон, то ли кукловод где-то ошивается. Твари так и прут. Бегом сюда, нужна помощь! – ответил кто-то.
– Змей! – рявкнул Кэп. Из соседней комнаты, хромая и заспанно потягиваясь, зашел сталкер, одетый, как и его товарищи, в черно-красную броню. Глубокий шрам на его лице показался смутно знакомым. Впрочем, Зона оставляет многим свои метки.
– Чего тебе надо? Меня только вчера зашили, – раздраженно бросил вошедший.
– Да не сдался ты нам на поле боя! За девкой пригляди. Если чего расскажет – отчитаешься потом, будет молчать – вернемся и продолжим. Отдам Чеху. Затосковал бедняга без женской ласки, – усмехнулся Кэп и, подхватив штурмовую винтовку, отвесил легкого пинка Чеху, затем оба растворились в полумраке коридора. Вдалеке зашипели моторы гермодвери.
– Не доводи до греха, девчуля… Они тебя в покое не оставят. Борцы за справедливость, мать их… – Покосившись на уже коченеющий труп «независимого», Змей тяжело вздохнул и, подтянув к себе пустой деревянный ящик, сел передо мной. – Давай так: выкладывай, что они там хотели, а я стрельну у умников снотворное. Все лучше, чем допрос и пуля.
– Ты, значит, не такой? Лучше сразу стреляй, у спрута в трещине видала я ваши игры, – вздохнула я, дернув затекшими плечами.
Змей на миг застыл. Кожа на давно не бритом лице побледнела и покрылась каплями ледяного пота. Рывком он поднялся и приблизился, прикоснувшись к моим щекам.
– Чип?! Не может быть! Детка… – Голос сталкера дрогнул. – Я верил, что ты жива! Мама-Зона не позволила бы тебе сгинуть!
– Ты… о чем? Я не знаю этого имени. Меня нарекли Норной. – Я удивленно посмотрела на мужчину, совсем не похожего на множество уже встреченных еретиков. Даже их цвета на нем в этот миг показались дешевой театральной маскировкой.
– Черт! Ты совсем ничего не помнишь? Я Антоха Змей. Мы вместе сюда пришли. Нас завербовали, но нам удалось уйти. Ты попала под Всплеск… Все говорили, что ты погибла вместе с группой Грина. Я не верил – и оказался прав! Да, я тогда не состоял в «Возмездии». Так получилось… Мне нужно было скрыться. Чип… Лена… вспоминай же! Тебя ждут на Большой Земле! У тебя есть семья, жених ждет… Да-а… Крепко же тебя сектанты за мозг ухватили. Очнись! Это все не для тебя…
Все, о чем говорил Змей, звучало так странно. Семья? Моя семья здесь, мои братья и сестры, и Настоятель. Жених? Чушь! Нет большей любви, чем к Зоне и Обелиску. Но он искренне верил в то, что говорил. «Истинная вера суть правда», – говорилось на проповеди. Как это могло произойти?
– Прости… я все еще не понимаю тебя. Ты говоришь о чем-то происходившем в прошлом, а может быть, и не со мной. Обелиск указал истину, и ныне я следую его пути. Я вижу, что ты не враг мне, хоть и носишь эти цвета. Зачем? Обелиск может освободить тебя… – Мне стало жаль запутавшего, уставшего от жизни человека. Он хранил в душе нечто тяжкое и болезненное. Ему нужна была помощь, а вместо этого ему вручили оружие.
– Эх, Чип… Обелиск не спасет тебя или меня. Ваше рвение очистить Зону тщетно. Здесь погибали и будут погибать. Тебе слишком рано. Тебе есть ради кого жить! – В глазах мужчины читались растерянность и отчаяние. На секунду задумавшись, он крепко сжал кольца наручников и ловким движением открыл скобы. Я рухнула на ледяной грязный пол.
– Что? Ты… ты отпускаешь меня? – Чутье не подвело. Он не совсем пропащий, его душа еще тянется к благости Зоны.
– Уходи скорее и беги как можно дальше. – Не сдержавшись, сталкер крепко прижал меня к себе. – Беги, принцесса. Однажды мы встретимся, когда ты все вспомнишь. Мама-Зона, долг уплачен.
Конфискованное снаряжение нашлось на этом же складе. Подхватив автомат, я неуверенно приблизилась к… нельзя было назвать человека еретиком, чувствуя ту самую искорку божественного сияния Обелиска, что есть в каждом из нас.
– Как же ты? Тебе не простят диверсию. – Я осторожно прикоснулась к широкой горячей ладони сталкера.
– Не волнуйся за меня, принцесса. Я все устрою. Просто беги. Зона даст нам возможность встретиться снова, но не сейчас. – Змей отстранился. С трудом отодвинув один из ящиков, он рывком открыл скрытый под ним люк.
– Благодарю тебя, Змей. Да хранит тебя Обелиск! – Я спрыгнула в склизкую кишку тоннеля, на секунду задержав взгляд на нависшей надо мной фигуре.
Послышались шаги, захлопнулась крышка, затрещал отброшенный Кэпом шокер, раздался грохот падающего тела.
«Он… обрек себя на страдания ради меня?
