звучит изумление, нотки признательности за то, что он здесь.
У меня в голове проплывает мимолетная мысль, осязаемая и блестящая, как пузырь.
Я искренне счастлива быть здесь с Клейном.
И еще, ну, то, что он сказал мне раньше в машине.
«Я намерен сделать наш первый удачный поцелуй таким невероятно хорошим, что тебе будет трудно вспомнить, что у нас когда-то был плохой».
Эта фраза повторялась в моей голове часами. Когда он планирует сделать это? О насколько хорошем поцелуе мы говорим?
Бабушка принимает комплимент Клейна и показывает ему кухню. Она открывает ящики и шкафы, знакомя его с тем, где и что лежит, и показывает, как пользоваться кофеваркой.
— Мне это пригодится, — поддразнивает меня Клейн. — Нижнее белье Пейсли будет в беспорядке, пока она как следует не заправится кофеином с утра.
Я игриво закатываю глаза и отворачиваюсь. Бабушка распахивает дверь кладовки и заходит внутрь, роясь в коробках.
Клейн подходит ближе, и я шепчу:
— Ты только что сказал «нижнее белье»?
— Это лучше, чем говорить «трусики» при бабушке.
— Называй их как хочешь. Она носит стринги.
Клейн пытается не скорчить гримасу, но у него не получается.
— Шучу, — говорю я, чтобы избавить его от страданий. — Она носит…
Ладонь Клейна взлетает в воздух.
— Хватит.
Бабушка выходит из кладовки.
— Сегодня мы здесь только втроем. Все остальные приедут завтра, так что нам лучше насладиться тишиной и покоем, пока есть возможность, — она кладет несколько продуктов на столешницу. — Вы двое идите в свою комнату и приведите себя в порядок, а я пока начну готовить ужин.
В свою комнату?
Я качаю головой, уверенная, что неправильно ее поняла.
— Я останусь в своей обычной комнате, — я показываю пальцем на грудь Клейна. — А где ты хочешь разместить Клейна?
— На этот раз расселяемся по-другому. Начиная с завтрашнего дня, этот дом будет заполнен людьми на всю следующую неделю. Твой брат и кузены, а также Сиенна, потому что она последует старомодным правилам и не останется с Шейном до свадьбы. Я размещу вас с Клейном во второй главной спальне.
Паника подкатывает к горлу.
— Но там обычно остается мама.
Бабушка морщит нос.
— Только не с этим ее парнем. Я сказала ей снять собственное жилье, — она вскидывает руки. — Почему она думает, что мне нужны все эти подробности, ума не приложу.
— Я не виню тебя за это, — гримасничаю я. — В последний раз, когда мы разговаривали, я повесила трубку, желая, чтобы этот разговор оказался сном.
— Кошмаром, — поправляет бабушка. — В любом случае, вы с Клейном будете жить в одной комнате. И можешь не делать шокированный вид. Уверена, вы уже исполнили горизонтальное мамбо. Я стара, но не настолько.
Она скрещивает руки и поднимает брови, давая мне возможность возразить ей.
Я хватаю Клейна за руку и легонько пихаю его в сторону выхода слева.
— Нам пора убираться отсюда, пока этот разговор не зашел еще дальше.
Бабушка жестикулирует нам пальцами, пока я выталкиваю Клейна из комнаты с багажом на буксире.
— Фух, — говорю я, направляясь вместе с ним в гостиную. — Две темы, которые я не хочу обсуждать: сексуальная жизнь моей матери и моя собственная.
Клейн оглядывает гостиную, изучая окружающую обстановку.
— Думаю, твоя бабушка и моя мама стали бы лучшими подругами, если бы когда-нибудь встретились.
— Возможно, они превратились бы в грозную команду вздорных супергероинь, борющихся с преступностью.
Клейн подходит к полке над медиацентром и смотрит на банки с мелкими ракушками и морским стеклом, которые мы с братом и сестрой собирали годами. На той же полке стоят книга об истории острова и вторая книга о животных и местных растениях.
Он поднимает руку, словно собираясь взять книги, но затем отводит ее назад.
— Ты можешь их прочитать. Это не одна из тех книг для кофейных столиков, которые никто никогда не читает. Они предназначены для того, чтобы ими наслаждались.
Клейн берет обе книги и кладет их под мышку.
— Книги для кофейных столиков — моя больная тема.
— Согласна.
Через гостиную мы проходим по коридору, мимо спальни с двумя двухъярусными кроватями. Дальше — спальня, которую мы с Сиенной занимаем каждое лето. Беглый взгляд, когда мы проходим мимо, говорит о том, что в ней мало что изменилось. То же цветочное покрывало, те же римские шторы на окнах.
В конце коридора находится наша цель — вторая главная спальня с собственной великолепной ванной комнатой. Стеклянный душ, выходящий на окно, а за ним — пляж.
В другое время, когда это была комната моих мамы и папы, я пробиралась туда, чтобы воспользоваться душем. Делить ванную с братом и сестрой было не так уж идеально: Сиенна воровала мои средства, а Спенсер игнорировал все предупреждения о том, что если он не начнет спускать воду в унитазе, то будет вынужден спать на улице.
Кажется, что это было целую жизнь назад. А разве десятилетие считается целой жизнью? Именно столько времени прошло с того последнего лета, когда Ройсы отдыхали всей семьей из пяти человек. Один взгляд в окно спальни в тот самый момент, когда мой отец и соседка слились в поцелуе, достойном фильма, и все.
Но сейчас я не буду об этом думать. Надеюсь, я буду думать об этом как можно реже.
— Вот мы и на месте, — объявляю я, входя в комнату.
— Вау, — восклицает Клейн, входя следом за мной.
Нас встречает большое окно, занимающее три четверти стены, а за ним — океан, сверкающий в темноте позднего вечера. Занавески обрамляют окно нежным белым кружевом. У него же стоит кресло, обитое тканью в сине-белую полоску в морском стиле. Я уже вижу, как Клейн сидит в нем и читает свои книги. Набрасывает контуры своего следующего романа.
У одной стены находится комод и вход в ванную. Напротив — моя вторая любимая часть этой комнаты, стена из деревянных панелей, у которой расположены кровать и два ночных столика. Кровать королевских размеров, с соответствующими изголовьем и изножьем, похожими на плетеные канаты темно-серого цвета. Постельное белье фактурное, белое, с подушками в тон синим полоскам на кресле. И…
О нет.
Я резко смотрю на Клейна.
Его руки в карманах, губы сжаты.
Клейн уже знает, но я все равно говорю это вслух:
— Здесь только одна кровать.
Как я могла не заметить этого за милю? Конечно, здесь только одна кровать. В этой комнате всегда была только одна кровать.
Мой разум мчится с бешенной скоростью. У меня что, голова взрывается? Похоже на то.
— Пейсли, — Клейн берет меня за плечи. — Успокойся. Может, мы
